Петербург – 1914 – Петроград. Хронологическая мозаика столичной жизни - Борис Антонов

Температура в пределах от +7,6 до +10,3 градуса по Цельсию. Из дневника государя: «Стоял холодный сырой день, и на душе было невесело».

Во многих газетах вышли небольшие заметки о подписании указа и переименовании столицы, но текст самого манифеста в большинстве газет отсутствовал.

Из дневника барона Н.Н. Врангеля, одного из редакторов журнала «Старые годы»: «Зловещие слухи подтвердились, и сегодняшнее правительственное сообщение гласит о серьезных неудачах. Тем бестактнее высочайшее повеление, опубликованное сегодня, о переименовании Петербурга в Петроград. Не говоря о том, что это совершенно бессмысленное распоряжение, прежде всего, омрачает память о великом преобразователи России, но обнародование этого переименования „в отместку немцам“ именно сегодня, в день нашего поражения, должно быть признано крайне неуместным. Кто подбил государя на этот шаг – неизвестно, но весь город глубоко возмущен и преисполнен негодования за эту бестактную выходку». Манифест был подписан после доклада министра земледелия А.В. Кривошеина.

Из дневника художника К.А. Сомова: «Поражение наших войск, уничтожено два корпуса, убит Самсонов. Позорное переименование Петербурга в Петроград».

Из дневника Зинаиды Гиппиус: «У нас в России… странно. Трезвая Россия – по манию (по мановению – Б. А.) царя.

По манию царя Петербург великого Петра – провалился, разрушен. Худой знак! Воздвигнут некий Николоград – по казенному „Петроград“. Толстый царедворец Витнер подсунул царю подписать: патриотично, мол, а то что-за „бург“, по-немецки (!?!)… Я почти не выхожу на улицу, мне жалки эти, уже подстроенные, „патриотические“ демонстрации с хоругвями, флагами и „патретами“».

Из дневника Мориса Палеолога: «(Из телеграммы русского военного атташе во Франции Игнатьева): «По моему мнению, вступление немцев в Париж есть только вопрос дней, так как французы не располагают достаточными силами… Указом, подписанным вчера вечером, установлено, что город Санкт-Петербург будет отныне называться Петроградом. Как политическая манифестация, как протест славянского национализма против немецкого втирания, мера настолько же демонстративна, насколько своевременна. Но с точки исторической, это – бессмыслица».

Экстренный выпуск газеты «Биржевые новости»: «Мы легли спать в Петербурге и проснулись в Петрограде!.. Кончился петербургский период нашей истории с его немецким оттенком… Ура, господа!..».

Из дневника императрицы мари Федоровны: «Сообщения с фронта жуткие. Потерпели страшное поражение в Восточной Пруссии. Три генерала погибли. Среди них мой дорогой Самсонов!.. Какой ужас!».

Петроградским комитетом Российской социал-демократической рабочей партии совместно с местными организациями на Кавказе, в Польше и Литве выпущены листовки против войны и с призывом к рабочим запасаться оружием.

Температура воздуха в пределах от +6,8 до +13,9 градуса по Цельсию. Осадков не было. Из дневника государя: «Погода была солнечная».

Государь осматривал строящиеся в Петрограде на Балтийском заводе первые русские дредноуты «Севастополь» и «Гангут». По этому поводу царь записал в дневнике: «Они производят сильное впечатление – палубы чистые, только четыре башни по три 12-дюймовых орудий в каждой. На обоих работы подходят к концу и рабочих была масса. Григорович угостил хорошим завтраком на яхте «Нева»». Корабли введут в строй в ноябре-декабре 1914 года. Большевики, придя к власти, переименуют «Севастополь» в «Парижскую коммуну», а «Гангут» в «Октябрьскую революцию». Во время Великой Отечественной войны линкор-дредноут «Парижская коммуна» станет флагманом Черноморского флота, примет участие в обороне Севастополя и ему вернут его прежнее название «Севастополь». «Октябрьская революция» примет участие в защите блокадного Ленинграда, но прежнего названия этому линкору-дредноуту не вернут. Оба корабля будут исключены из состава военного флота в 1956 году.

Из дневника Мориса Палеолога: «Сообщение русского штаба объявляет о несчастий при Сольдау в следующих выражениях: „Вследствие накопившихся подкреплений, стянутых со всего фронта благодаря широко развитой сети железных дорог, превосходные (превосходящие. – Б. А.) силы германцев обрушились на наши силы около двух корпусов, подвергнувшихся самому сильному обстрелу тяжелой артиллерией, от которой мы понесли большие потери… Генерал Самсонов, Мартос, Пестич и некоторые чины штабов погибли“.. Публика не обманывается этим лаконизмом. Шепотом передают всевозможные версии относительно этого сражения; преувеличивают цифры потерь; обвиняют генерала Ренненкампфа в измене; доходит до того, что говорят, будто немцы имеют шпионов среди окружающих Сухомлинова лиц; наконец, уверяют, что генерал Самсонов не был убит, но он покончил самоубийством, не желая пережить уничтожения своей армии. Генерал Беляев, начальник главного управления генерального штаба, утверждает, что энергичное наступление русских в Восточной Пруссии и быстрота их передвижения на Львов – заставляют немцев возвращать на восток войска, которые направлялись во Францию».

Из дневника государя: «Был обрадован известием о большой победе над австрийцами у Львова – третьей армией Рузского».

Температура воздуха в пределах от +5,1 до +13,9 градуса по Цельсию. Погода с утра была пасмурная, временами с небольшими перерывами шел дождь, потом проглядывало солнце, дул сильный северо-восточный ветер.

Из дневника государя: «Днем получил радостнейшую весть о взятии Львова и Галича! Слава Богу!.. Невероятно счастлив этой победе и радуюсь торжеству нашей дорогой армии!». Русские армии под командованием Н.И. Иванова, Н.А. Рузского и А.В. Брусилова на австрийском фронте взяли Львов и заняли ряд галицийских провинций. После этого в петроградских квартирах зазвучал ставший популярным романс «Ночь порвет наболевшие нити…» – на взятие Львова:

Ночь порвет наболевшие нити,Вряд ли я доживу до утра,Умоляю Вас, напишите,Напишите два слова, сестра…

Напишите, что мальчика ВовуЯ целую, как только могу,И австрийскую каску из ЛьвоваЯ в подарок ему берегу…

Напишите жене моей бедной,Напишите ей несколько слов —Ну, что в руку я ранен, безвредно,Поправляюсь и буду здоров.

А отцу напишите отдельно,Как прославлен наш доблестный полк.В грудь навылет я ранен – смертельно,Выполняя свой воинский долг.

Из дневника Мориса Палеолога: «В Галиции, к счастью, успех у русских блестящий. Они вступили во Львов. Отступление австро-венгерцев приняло характер бегства. С 17 августа русские, отправившись от линии Ковель – Ровно– Проскуров, продвинулись на 200 километров. Во время этой операции они захватили 70 000 человек и 300 орудий….».