Шанакар. Тайны сумрака - Белая Альшер

Шейлирриан вывел Шелару из библиотеки в просторный коридор и повёл вперёд, между двумя рядами почётной стражи в красных мундирах. Айшариль шла за ними следом, отставая буквально на пару шагов, шурша юбкой своего красивого платья. Это ей, породистой высокой блондинке с острыми плечами, нужно было идти рядом с ним как равной, Шелара остро ощущала это. Свита пропустила их, сомкнула пары и гуськом потянулась за Принцем и девушками. Их чеканный шаг как будто подгонял в спину.

Процессия шла по широким каменным коридорам с обилием кружевной резьбы, по мягким коврам, по остеклённой галерее, по широкой полукруглой лестнице спустилась в красный зал и вышла в новый коридор, светлый, освещённый сотнями ламп.

От весёлого гомона и игривого смеха, казалось, звенели стены, нарядные гости толпились у дверей, ожидая очереди и поддерживая светские разговоры и сплетни. Заметив Принца, по толпе ветерком пробежалось оживление. Гости расступались и кланялись, наперебой говорили комплименты и признания. Шейлирриан всем благосклонно кивал, играя роль Принца, и крепко удерживал ладонью руку Шелары на своём локте, чтобы не потерять её в этом бурлящем потоке обожания. Цветные, яркие, дышащие ветром свобод, демоны красочной и шумной вереницей мелькали вокруг, кружили голову. Они были прекрасны, все без исключения. Нация искусителей…

Впереди, над их головами, была видна часть огромных дверей в несколько человеческих ростов, белых, с большими гербами, и сердце Шелары растревожено забилось. Она вдруг заволновалась. Двери нависали, как какая-нибудь неотвратимость, и она не могла от них оторвать взгляд. На миг даже показалось, что за ними ждало нечто ужасное или опасное.

Нет, это не её жизнь, это работа. Пора успокоиться. Она едва не рассмеялась, вернув дрогнувшее самообладание. Теперь было легче сосредоточиться на цели и не отвлекаться, проснулся азарт, толкавший её на безумства и в Лерде. Окружающие арши сразу превратились в невнятное смазанное пятно, переливающееся разными цветами, и вскоре потерялись где-то на фоне её размышлений.

Несколько шагов вперёд, и стража раскрыла перед ними двери, а глашатай объявил имена и титулы, надолго увлёкшись перечислением титулов Шейлирриана.

Зал потрясал размерами. Несмотря на то, что здесь уже собралось немало гостей, он всё равно казался пустым. По обе стороны от дверей располагались два балкона с музыкантами под самым потолком, покрытым кружевом белоснежных узоров из хрустальных светильников. Чёрные обсидиановые стены с прожилками окружали гладкий пол с белым гербом и резко контрастировали с большими светлыми окнами по левую и правую стороны зала. Возле стен виднелась стража всё в тех же красных мундирах, к ним незаметно присоединились и арши из охраны Принца.

Кругом стояли гости, сотни гостей. Удивительно, но они являли собой ещё большее разнообразие разнаряженной знати, чем толпа в коридоре. Шелара в жизни бы не подумала, что существует такое количество оттенков, такое количество драгоценностей, такое количество красивых лиц. Их наряды ни разу не повторялись. Да и сами они все были разными.

Возле тронного возвышения обилием зелёных и коричневых одежд выделялась делегация лесных эльфов. Светловолосые, высокие, загадочные… Они ещё более чуждо смотрелись на фоне арши, чем Шелара.

В конце зала по центру сидел на троне Селлестераль в серебряных, с чёрными узорами, одеждах. В его волосах сверкали светлые цитрины, чело венчала платиновая корона с острыми краями. По правую руку от него на высоком стуле сидела Светлая эльфийка в небесно-голубом платье с такими же золотыми волосами, как у Наместника. Она вся была застывшая и величественная, как каменный идол. Её туманные глаза глядели вдаль, а на лице не двигался ни один мускул. Тонкая корона с бриллиантами казалась самым живым, что было в этой женщине. Вероятно, она была супругой пропавшего Императора, леди Арноиэль Кантавар.

По другую руку от Селлестераля вполоборота устроилась на таком же стуле редкой красоты хрупкая девушка. Её белоснежные волосы, увитые светло-салатовыми лентами, сразу выдавали родственницу Инниарам, а тонкие, удивительно гармоничные черты — не оставляли в этом сомнений. На ней было голубовато-зелёное платье, чудно гармонирующее с комплектом из прозрачно-зелёных камней. Глядя на неё, посещало странное желание написать её портрет или восхвалить её прелесть в стихах. Редким очарованием обладала эта дева, покоряющим. Конечно, это была Иллиабель Шанакарт Астель, самая прекрасная женщина, как назвал её Шерри. В груди снова шевельнула острыми когтями ревность и, цапнув за нутро, скрылась.

За спинами первых лиц государства во множестве стояли Советники и приближённые. Некоторых Шелара видела на балу у Эльмирриана Инниара, но имён уже не помнила, слишком непривычные. Сам Старейшина Инниар тоже был здесь, рядом с дочерью и Князем Тианшелем, также представленным ей вчера. Князь Жемчужного города был сама элегантность в светло-синем костюме и внимательно слушал, что ему рассказывал беловолосый демон. Эльмирриан, заметив Шелару под руку с Принцем, чуть отвлёкся от беседы и дружелюбно улыбнулся ей. Она едва кивнула в ответ.

Подведя Шелару к тронному возвышению, Шейлирриан остановился и церемонно поздоровался с семьёй и приближёнными. Селлестераль ответил не менее витиеватыми фразами и обратил взор на Шелару.

— Вы восхитительно выглядите сегодня, графиня Карриан. И у Вас чудесная брошь, смею заметить.

— Благодарю Вас, Ваше Высочество, — девушка присела в реверансе, касаясь рукой броши. — Это подарок очень дорогого для меня арши.

— Шейлирриан, Ваша верность традициям восхищает.

Принц качнул головой, бережно взяв Шелару за бледные ладони.

— Нет, дорогой дядя, к сожалению, это не мой подарок. Брошь подарил графине Его Величество Император Эль-Ризар, когда спас её жизнь и принял под покровительство нашего Рода. И сегодня — великий день для Шанакарта, ибо мне выпала честь представить вам и ко двору найденную мною приёмную дочь Императора, Принцессу Шелару Шанакарт Астель. Мою наречённую и мою возлюбленную. Которую вскоре я назову супругой.

По мере того, как он говорил, в зале становилось всё тише и тише, его низкий голос гулко отдавался в тронном зале. Когда он договорил, шумный вздох прокатился по залу, единовременно вырвавшись из уст каждого, кто слышал признание Первого Принца. Он поразил их, поразил в самое сердце. И сейчас толпа волновалась, горела любопытством и возбуждённо перешёптывалась, они были не в силах поверить. Пока.

С тронного возвышения не донеслось ни звука. Лишь лёгкое удивление отразилось в таких разных глазах арши, и ещё больше заледенело бесчувственное лицо Арноиэль, так и не промолвившей ни слова сыну.