Новый Мир ( № 7 2004) - Новый Мир Новый Мир

Орхан Памук. Белая крепость. Роман. Перевод с турецкого Веры Феоновой. — “Иностранная литература”, 2004, № 3.

“Белая крепость” — уже третий роман знаменитого турецкого писателя, опубликованный “Иностранной литературой”, и одновременно посмертная публикация замечательного переводчика Веры Борисовны Феоновой (1940 — 2003).

Здесь же — беседа Орхана Памука с Глебом Шульпяковым: “В моем Стамбуле всегда идет снег”. В частности: “ В современной русской словесности Стамбул встречается нечасто. Но есть знаменитое по своей непримиримости эссе Бродского, посвященное Стамбулу. Правда, на английском языке. <…> — Насколько я помню, это эссе было напечатано за пару лет до того, как Бродский получил Нобелевскую премию и стал знаменитым. Я в то время жил в Нью-Йорке, где моя жена получала ученую степень, и писал „Черную книгу”. Общее настроение турецких интеллектуалов — и мое в частности — в ту пору было довольно унылым. Поскольку на интеллектуальной карте мира Турция не значилась. И тут появляется это эссе в „Нью-Йоркере”. В то время я толком еще не знал, кто такой этот Бродский. Слышал, что да, русский поэт, живет в Америке, и только. И я очень внимательно прочитал его эссе, и оно меня очень и очень расстроило. Не столько тем, что Россия и Турция в нем были представлены как тотально закрытые страны, где правят какие-то монструозные деспоты, где все изношено и ничего не ново. Нет. Просто представьте себе ситуацию. Я сижу в Нью-Йорке и пишу ностальгическую книгу, где действие происходит в Стамбуле. И тут появляется такой разгромный текст. Не потому, что это Бродский — повторяю, я почти ничего о нем не знал, — а потому, что это „Нью-Йоркер”, а „Нью-Йоркер” это журнал с высокой репутацией, который читают в мире. <…> Когда посторонний человек приезжает в город, проводит там несколько дней, а потом выносит чудовищный приговор и городу, и культуре. И все это печатается, да еще в „Нью-Йоркере”! Дело не в том, хороший это город или плохой, — любовь к городу, как и любовь к женщине, не определяется логикой. Как я уже говорил, я пишу книгу о Стамбуле, но это не значит, что я пишу панегирик. Город нельзя только хвалить или только ругать. Он всегда больше, чем то, что мы о нем думаем, вот что я хочу сказать в данном случае”.

Людмила Петрушевская. Три истории о любви. — “Октябрь”, 2004, № 4.

“Крошка М. И., худая и подвижная как мужской живчик, внедрилась в его жизнь влюбившись”. Это — стиль.

Евгений Пономарев. От Чонкина до Чонкина. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2004, № 3.

“Владимир Войнович в последнее время дважды напомнил о себе. Во-первых, написал гимн. Во-вторых, получил Государственную премию”.

“Войнович неоднократно утверждал, что, в отличие от многих, пишет грамотным русским языком. Да, это специфическая грамотность советской газеты”.

“Мышление Войновича дробит окружающий мир, создает примитивные двоичные системы и тут же их разрушает. На этом в большинстве случаев строится характерный юмор писателя”.

Здесь же: “Удивительное дело: В. Войновича не любят многие, но даже те, кто не любит его, читать его прозу отнюдь не отказываются. <…> Писатель он сложный, и эту-то сложность мы и попытаемся разгадать. Но однозначно отрицательный и притом почти что грубый отзыв о нем Е. Пономарева хочется оспорить сразу”, — возражает Евгения Щеглова (“О солдате Чонкине, Аглае Ревкиной и других”).

М. Почитаева. Экологические традиции бардовских песен. — “Гуманитарный экологический журнал”, Киев, 2003, том 5, выпуск 1-2.

“<…> наличие среди природоохранного фольклора определенной доли того, что принято называть экологическим экстремизмом”.

Валерий Прозоров (Саратов). О семантических горизонтах понятия “власть”. — “Логос”. Журнал по философии и прагматике культуры. 2003, № 4-5 (39) <http://www.ruthenia.ru/logos>.

“В отечественном ценностно-семантическом пространстве различаются по крайней мере три обширных и взаимопроникающих смысловых спектра универсального (все равно — реального или иллюзорного по своим проявлениям и последствиям) понятия „власть” <…>”.

Франсин Проуз. Жизнь муз. Главы из книги. Перевод с английского Сергея Нещеретова. — “Иностранная литература”, 2004, № 3.

Алиса Лидделл и Льюис Кэрролл. Лиззи Сиддалл и Данте Габриэль Россетти. Лу Андреас Саломе и Рильке. Джон Леннон и Йоко Оно.

Александр Проханов. Пасха — национальная идея России. — “Завтра”, 2004, № 16, 13 апреля.

“Я прожил большую жизнь. Главное желание моей жизни — я хотел бы умереть и лечь в одну могилу с отцом. Отыскать наконец его могилу и в ней вместе с ним упокоиться. И вместе с ним воскреснуть”.

Публичная лекция Виталия Найшуля. Автор ваучера о либеральных реформах. — “ПОЛИТ.РУ”, 2004, 21 апреля <http://www.polit.ru/research/lectures>.

Говорит Виталий Найшуль, директор Института национальной модели экономики <http://www.inme.ru>: “Либерализм есть очень мощный способ осуществления социального контроля. <…> Либерализм является одним из самых сильных инструментов. Если вы его сняли с рынка экономики, то покажите другой инструмент, который работает так же сильно и так же эффективно. — Валитов: Я правильно понял, либерализм — один из самых эффективных инструментов принуждения? — Найшуль: Да. Социального принуждения”.

См. также беседу Виталия Найшуля с Дмитрием Быковым (“Огонек”, 2004, № 14 <http://www.ogoniok.com> ): “<…> один из фундаментальных законов российской жизни формулируется так: „Если чего-то можно не делать, это не делается”. Верно и следствие из этого закона: „Если чего-то нельзя не сделать, оно будет сделано любой ценой””.

Александр Пятигорский. “Философия — это род склонности, переходящей в болезнь”. Беседу вела Наталья Кочеткова. — “Известия”, 2004, № 60-М, 5 апреля.

“<…> философ — это человек, у которого своего дела нет”.

Валентин Распутин. “Пишу о том, что нужно людям”. Беседу вел Савелий Ямщиков. — “Завтра”, 2004, № 14, 30 марта.

“Они действительно богатыри, нравственные богатыри. И [Владимир] Осипов, и [Леонид] Бородин, и [Владимир] Богомолов. Как скала. Ветры, бури, снегопады — несмотря ни на что стояли непоколебимо”.

Станислав Рассадин. Тайная свобода равнодушных. — “Новая газета”, 2004, № 19, 22 марта.

“Что же касается не пришедших на выборы, здесь — спокойное равнодушие. Которое не пугает, а, наоборот, обнадеживает. <…> А запас „равнодушия”, энергия неучастия (именно так!) суть залог общественного здоровья, постоянное напоминание власти, кто перед кем должен быть ответствен. Пуще того, возможно, даже форма того, что на высотах Пушкина и Блока именуется „тайной свободой””.

Ольга Рогинская. Глянцевое “я”: женские журналы и кризис автобиографизма. — “Критическая масса”, 2004, № 1.

“В качестве путеводителей по жизни они [женские журналы] продуцируют инфантилизм как основу женского мироощущения. То, что должно быть получено однажды в детстве и стать основой для получения индивидуального опыта, началом жизненного пути, предполагающего осознанный выбор и принятие решений, в журнале растягивается на годовой и жизненный цикл, оказываясь мнимой заменой собственно личного опыта. В результате (авто)биографический дискурс в „глянцевом” изводе теряет временное измерение (история жизни) и приобретает пространственное (обустройство себя и жизни вокруг). Время застывает в пространственной картине мира. Так, любопытно проследить, как в женском журнале функционирует категория возраста. Акцент делается не на естественном течении времени и соответственно возрастных изменениях, сопровождающих человека на его жизненном пути, а на остановке времени, мотиве вечной молодости”.

Романов Улицкой больше не будет. — “Газета.Ru”, 2004, 14 апреля <http://www.gazeta.ru>.

Говорит Людмила Улицкая в беседе с Софьей Гамаюновой : “Дело в том, что роман — безумно тяжелая форма, требует огромного напряжения. В сущности, это дистанция марафонская. Я же по своему устройству скорее спринтер и в пространстве меньшем чувствую себя гораздо увереннее. Так что никак нельзя сказать, что мне что-то мешало писать романы последние три года. Это роман мне мешал писать рассказы и радоваться жизни. Но есть темы, которые никак не укладываются в рамки рассказа. И тогда происходит роман. По ощущению состояние писания романа напоминает затяжную болезнь. И чувство, которое я испытываю, заканчивая большую книгу, дает счастье освобождения, напоминающее выздоровление”.