Банальная история - Мария Мясникова

- Сначала у нас не было связи, а потом мы узнали о предательстве, - с покровительственной усмешкой заявил командующий в ответ на прямой вопрос, толстые пальцы, унизанные перстнями сцепились в замок на внушительном брюхе, - стоило подождать и просмотреть, пока все кто мог предать, не предадут.

- И оставить половину страны в руках врага? - решение генерала Адриан не поддерживал, но соображения Доле понять мог.

Видимо, генерал боялся, что Эллирия воспользуется случаем и перейдет границу. Будь он бы на месте командующего, то обязательно рискнул бы выступить раньше и уже победоносным маршем вошел бы в столицу, но Доле был скорее политиком, чем воином. Если бы они придерживались сходных взглядов, герцог еще мог бы как-то повлиять на решение толстяка, но тот, не поддерживая Дагмара, подчеркнуто не выносил "эльфийских прохвостов".

К счастью, король Эллирии не только подписал мирный договор и убрал свои войска от границы, но и согласился помочь в священном походе против Тьмы.

Кирилл

Киру становилось все труднее справляться со слишком ретивыми соратниками. Барон Гнорк требовал денег и власти, командиру нитрианских изменников Ольрику жаждалось власти и славы, старым сторонникам грезилось былое величие и богатство... Всем чего-то было от него надо, и только он сам мечтал оказаться дома и забыть происходящее как страшный сон.

Мифической власти было не жалко: если кому-то нужны игрушки, то он не прочь поделиться, тем более сдержать данное сестрицей слово следовало обязательно. Иначе Кир рисковал в перспективе получить труп Леськи, что его совсем не устраивало. Пока жаждущие награды предатели удовлетворились пышными титулами и местами во вновь образованном Совете, но решение было временным - до тех пор, когда горе-вельможи не очнутся от сбывшихся грез и не заметят, что их обманули.

С эльфами Кир предпочитал и вовсе не сталкиваться, они его раздражали. Эльфийский полководец, чье имя опять вылетело из головы, вовсе не думал, что их отпустят - ему просто было интересно происходящее в столице и еще совсем не было жалко Леську. Кирова сестра казалась ему мерзким и гадким насекомым, впрочем, и сам Кир ненамного отстал от нее в эльфийских глазах. Увы, большинство дивных оказалось ужасными расистами и шовинистами, что поделать. Впрочем, вышеперечисленное совсем не мешало ему каждый раз при встрече нудно уточнять, когда же он дождется обещанного и стоит ли ему рассчитывать на этот век или надо подождать до следующего. Что ж, по крайней мере, в смелости эльфу не откажешь. Или у него просто чувство самосохранения за давностью лет атрофировалось?

В результате, прятаться от эльфов и иже с ними по углам, Кир приспособился довольно быстро. Даже передвигаться по дворцу он стал короткими перебежками и постоянно оглядываясь - случайно натолкнуться на, к примеру, барона Гнорка или миэля Абрахама отчего-то не хотелось.

Временами казалось, что логичней и правильней все бросить - хозяевами в Олире им оставаться недолго, только до подхода более-менее приличной армии, власти ему в любой случае и даром не надо. Пожалуй, нужно разобраться с чумой и демоном, и, действительно, прекращать этот цирк. Решить проблемы с поставкой зерна для нищей и постоянно голодающей "империи тьмы", предложить Нитриану мир, в качестве жеста доброй воли вернув все захваченной. Вдруг да получится договориться?

В любом случае, план был не таким уж плохим. Если бы еще временами Киру не казалось, что под его правлением всем будет гораздо лучше. В конце концов, он мог бы привести этих людей к величию, дать им свет знаний! И с трудом удавалось придти в себя, когда кто-то извне мягко нашептывал такие правильные, такие разумные мысли.

Единственное, что помогало приводить голову в порядок - полеты. Тем более, неожиданно дружелюбные огнедышащие ящеры покатать не отказывались. Правда, в нагрузку небесным властителям доставалась Леська, которой летать также невероятно нравилось.

В конце концов, полеты - единственное, что осталось от разлетевшихся в ошметки Леськиных мечтах о лучшей доле в ином мире. Только вот драконам сказочным антуражем быть не хотелось, а может сестренка им просто не нравилась.

В оправдание крылатых ящеров можно заметить, что знакомство не удалось с самого начала. Леська, не способная выговорить неудобоваримые шипящие и состоящие из сплошных согласных имена, называла их по цвету. Киру, испытывающему такие же затруднения, идея сестрицы показалась не такой уж скверной - пусть будут Красный и Зеленый, все лучше, чем Правый и Левый драконы. Но переименованные довольны не были, и затаили зло.

Сам Кир на ворчащих ящеров особого внимания не обращал, все-таки они были наименьшей из всех его проблем.

Киру снились кошмары. Иногда он думал, что сходит с ума, иногда, что все правильно - есть же причина, по которой его считают Темным Властелином. Возможно, скоро он окончательно превратится в пароноидальное и могущественное чудовище. Благо Тьма предупредительно нашептывала в уши, что он сможет все, надо только сдаться, впустить ее в душу полностью и тогда... Пока еще Киру не хотелось превращаться в полу-карикатурный персонаж, мировое Пугало, но Тьма могла ждать долго.

Там, во снах, он был истинным Владыкой Тьмы (да, точно, с большой буквы), он стирал страны с лица земли, под его гнетом стонали народы и расы. Ему нравилось ощущение безграничной власти и могущества, когда можно с каждым сделать что угодно, когда ради твоей малейшей прихоти сотни и тысячи будут проливать кровь и пот.

Плевать на шизофренические сновидения, благо, что поспать удавалось не так уж часто. Проблема заключалась в том, что безумие не оставляло его и наяву: он видел гнев, жадность, похоть, предательство, мелочность, трусость, ненависть. Он ощущал их вкус и запах, знал, что думают и чувствуют окружающие, люди и нелюди казались персонажами жуткой кунсткамеры, уродцами из страшной сказки. Вся мерзость и мелочность человеческой природы предстала перед ним - и казалось, ничего кроме грязи в чужих душах и нет. Разумом Кир понимал, что приобретенной силе доверять нельзя, но разум оказался плохим помощником в таких делах.

Зачем жалеть мерзких и мелких людишек? Как можно доверять лжецам и предателям? Гордыня и презрение к иным расам эльфов, жесткость и жадность имперцев, сребролюбие, страх и стремление выслужиться нитрианцев - вокруг него была лишь Тьма, и ничего кроме Тьмы.

Однажды, проснувшись в холодном поту после очередного кошмара, притворяющегося мечтой, он обнаружил в комнате сестру. Леська свернулась в кресле с потемневшими и потрескавшимися от старости ножками, на которых покрывающий дерево лак почти облупился. Спутанные рыжие волосы свисали на пол.