Некрочип - Синтия Хэррод-Иглз

– Мне все ясно, – сказал Мак-Кэй. – «Бент Билл» служит местом для встреч. Он кого-то там снял, привел в свое заведение, чтобы немного порезвиться, а потом...

– Была жареная картошка, – догадался Биверс.

– В среде гомосексуалистов случаются особенно жестокие убийства, – решила не отставать Норма. – Вспомните хотя бы дело Мишеля Люпо в восемьдесят шестом году.

– Вот у нас в Кенсингтоне был однажды такой случай... – начал было Мак-Ларен.

– Вы уже запросили информацию о Слотере? – поспешила задать вопрос Норма.

– Да. Но нам ответили, что он не стоит на учете.

– Значит, просто не попадался, – успокоила она.

– Остается, правда, одна проблема. Слотер неизменно повторяет, что ему ничего не известно о трупе. Поэтому нам еще придется попотеть, если он, конечно, не расколется и не выложит все начистоту. Для начала мы с шефом собираемся побывать в его меблирашке.

– А «Бент Билл» вы не хотите проверить? – спросила Норма.

– Пока не наступит вечер, там нечего делать. Днем это совершенно другое заведение. Но в любом случае вы, Энди и Алек, возьмете его на себя. Потому что у меня уже есть задание, а шеф туда просто не хочет идти.

– Это что, гомофобия? – потребовал разъяснения Мак-Ларен.

– Там не держат хорошего пива, – ответил Атертон.

Дом, в котором снимал комнату Слотер, был одним из тех жилых домов с высокой террасой, которые преобладают в Северном Кенсингтоне. Стены его были оштукатурены и покрашены в грязно-кремовый цвет. Фасад здания украшал портик с пилонами, возвышавшийся над полуподвальным этажом, и высокое крыльцо с каменной лестницей. Дома, которые использовались их владельцами для собственного проживания, отличались от таких же по архитектуре зданий, перепланированных под меблированные комнаты, только состоянием окрашенных поверхностей и качеством занавесок на окнах. «Стопроцентная наводка вора-домушника», – подумал Слайдер, взбегая по ступенькам.

На стене, рядом с входной Дверью, была прикреплена дощечка с фамилиями постояльцев и кнопками звонков. Судя по этому списку, три блока одновременно занимал вездесущий мистер Фридленд. Второй звонок сверху был в комнату к Слотеру, и Слайдер, решивший действовать на авось, нажал кнопку напротив его фамилии. Результата не последовало. Атертон, прислонившись лицом к стеклу двери, попытался заглянуть в прихожую. Слайдер еще раз позвонил. В следующее мгновение сверху донесся шум растворяемого окна. Отступив немного назад, Слайдер задрал голову вверх и увидел в одном из окон второго этажа привлекательную женщину, сильно накрашенное лицо которой предстало перед ним в обрамлении пушистых волос серовато-коричневого цвета.

Свесившаяся над подоконником головка приветствовала гостя очаровательной улыбкой.

– Вы, случайно, не Мэнди ищете?

– А вы и есть эта самая Мэнди?

– Ну, да. – Она еще дальше высунулась из окна, и Слайдеру в глаза сверкнул алый сатин ее домашнего халата.

– Вы Боб?

Слайдер взглядом приказал Атертону, который был скрыт от взора женщины выступом карниза, оставаться на месте.

– Нет, я не Боб. А что, вы его ждете?

– Не думаю, что он скоро появится. Он всегда сильно опаздывает. – Она смотрела сверху на Слайдера одновременно заинтересованным и одобрительным взглядом. – Может, зайдете?

– Да, если вы не против, – ответил с нетерпением Слайдер.

– Второй этаж, правая дверь.

В следующее мгновение после того, как исчезла голова, щелкнул замок и Слайдер распахнул дверь в узкую прихожую. В ней был до блеска натертый старый линолеумный пол, от которого исходил сильный запах средства по уходу за мебелью. Слайдер быстро пошел наверх. На площадке второго этажа, рядом с дверью своей комнаты его ожидала Мэнди. Отвороты ее халата зазывно раздвинулись на груди; между полами просунулась голая коленка; а из-под нижней кромки выглядывал украшенный перышками носок домашней туфли. Все это показалось Слайдеру чересчур знакомым. Под макияжем она выглядела как девятнадцатилетняя, но на самом деле ей было, наверное, под тридцать пять.

– У вас тут очень скользкий линолеум, – заметил Слайдер.

– Вы правы, это смертельно опасно. Но Кэтрин – наша хозяйка – постоянно его натирает. Трудно сосчитать, сколько раз в неделю люди падают навзничь дан ле вестибюль, – ничего, что я по-французски? Так как же тебя звать, дорогой мой?

Слайдер достал свое удостоверение.

– Инспектор Слайдер. – Увидев удостоверение одновременно с поднимающимся по лестнице Атертоном, женщина не на шутку испугалась, что и отразилось на ее искаженном лице. – А это сержант Атертон. Прощу не волноваться. Мы не сделаем вам ничего плохого, – сказал он скороговоркой. – Мы только хотим задать вам несколько вопросов, касающихся одного из постояльцев вашего дома.

– Я ни в чем не виновата, – запричитала она, с запоздалой стыдливостью запахивая на груди отвороты халата.

– Мне это известно, – заверил ее Слайдер. – Вам не стоит волноваться. Мы пришли только для того, чтобы поговорить о мистере Слотере, проживающем этажом выше. Обещаю, что никаких неприятностей у вас не будет. Может, лучше зайти к вам?

Почти всю комнату Мэнди занимала широкая двухспальная кровать, накрытая стеганым покрывалом из атласа, поверх которого была масса всевозможных кукол и подушек с кружевными оборками. Остальное пространство занимали платяной шкаф, кресло и придвинутый к окну небольшой столик под кружевной скатертью, в самом центре которого стояла вазочка с букетом пластмассовых фиалок Обращал на себя внимание также старомодный газовый камин, доска над которым была завалена всевозможными безделушками, игральными картами, стопками писем и фотографий. Еще выше висело зеркало в раме, инкрустированной морскими ракушками.

В дальнем углу находилась мойка с газовой водогрейной колонкой, а также мраморный столик с одной конфоркой – остальное пространство занимали кружки, ложки и старые банки из-под кофе.

Оказавшись в этой комнате, Слайдер ощутил, как его переполняет грустное, ностальгическое чувство. Если не обращать внимания на беспорядок, эта комната как две капли воды была похожа на ту, в которой они с Айрин жили в первое время после свадьбы. И даже пахло здесь тем же: ковровой пылью и супом из помидоров. На такой вот одноконфорочной плите он готовил своей невесте экзотические блюда, которые они, забравшись с ногами на кровать, поедали прямо из кастрюли суповыми ложками.

Однако пора было оставить воспоминания о доисторических временах и возвратиться в настоящее. Тем более, что нужно было срочно успокоить Мэнди, которая, испытывая попеременно чувства страха и возмущения, переводила свой взгляд с Атертона на Слайдера и обратно, внутренне сокрушаясь по поводу того, как ловко ее провели. Но когда отеческое внимание инспектора и очевидная безобидность Атертона, изображать которую он научился в результате многолетней работы над собой, расположили наконец Мэнди к ее непрошенным гостям, она оказалась одновременно и любопытной, и разговорчивой. Моментально забыв о пережитом только что страхе, она взгромоздилась на кровать, подогнув под себя одну ногу, и постаралась не упустить возможность так здорово потрепаться.

– Конечно же, он голубой. Я сразу это поняла. А вот моя соседка Морин, когда поселилась здесь, в первое время сама старалась с ним подружиться. Она думала, что он сможет приносить нам разную жратву, понимаете, рыбу там, картошку, еще что-нибудь. Но я ей растолковала, что это нам ни к чему. И в самом деле, пока он дойдет до дома, еда успеет остыть. Хотя у нее в комнате есть плита с духовкой и мы могли бы там все разогреть. Но я не люблю подогретую рыбу и жареную картошку. К тому же, когда он возвращается домой, мы обычно заняты. И еще этот запах жареного, который прилипает буквально ко всему. Меня вообще от него воротит. А вы как считаете?

Она остановилась, очевидно готовясь услышать ответ на свой вопрос. Атертон взглянул на шефа, малодушно предоставляя ему право поддержать разговор. Что тот и сделал.

Мэнди кивнула головой, отмечая переход на доверительные отношения с собеседниками.

– Я хочу сказать, что когда Ронни возвращается с работы, он приносит на своей одежде весь этот ужасный запах жареного, которым от него разит буквально за милю. Нет, он совсем неплохой парень, а что касается некоторых наклонностей, то у меня вообще нет никаких предрассудков... и тем не менее, я бы ни за что не согласилась на такую работу. Мне нравится, чтобы все было элегантно. – Она с видимым удовольствием огляделась по сторонам.

– У вас действительно очень уютная обстановка, – дипломатично заметил Слайдер.

Мэнди была по-настоящему польщена.

– Здесь и в самом деле неплохо. До того, как тут поселиться, я побывала в самых разных местах, но они ни в какое сравнение не идут с этим. Кэтрин, наша хозяйка, приходит каждый день и все убирает. И нужно честно сказать, благодаря ее стараниям в доме образцовый порядок.