Кавказская крепость - Сфибуба Юсуфович Сфиев

В руки чекистов попали также несколько экземпляров журнала «Кавказ», издаваемого в Турции Народной партией горцев Кавказа, призывавшей вести активную борьбу с Советской властью.

По просьбе Дагестанского отдела ОГПУ батумские чекисты установили, что Тавханов, приехав в Батуми, встречался с часовым мастером по имени Кахриман, выходцем из Дагестана, и что последний ездит иногда в аджарское село Советские Сарпы, находящееся недалеко в граничащей с Турцией зоне.

Чекисты двух республик условились пока не «тревожить» Тавханова, Карнаева и Кахримана. Нужно было выявить канал связи Кахримана с заграницей. Сделать это было не просто. Сопровождать часового мастера в село Советские Сарпы чекистам не всегда удавалось.

Во время одной из поездок чекисты потеряли его из виду.

2

Стояло ясное солнечное утро. Красный партизан Гасанов Али вышел из дома и направился к главному майдану — площади села, где на сельском сходе намечалось провести митинг. К его приходу джамаат[8] полностью собрался на площади. Гасанов распорядился поставить стол, накрыть его красным сукном, а сам с двумя седобородыми аксакалами пошел встречать районное начальство.

Вскоре в конце улицы показался секретарь райкома. Увидев встречающих его сельских делегатов, секретарь остановил коня и ловко соскочил на землю. Обменявшись приветствиями, все вместе направились к столу президиума.

Али Гасанов поправил ремень от маузера, с которым он не расставался с гражданской войны, и, подняв свою правую руку, на кисти которой было шесть пальцев, за что сельчане прозвали его шестипалым Али, обратился к джамаату:

— Земляки! Большой праздник сегодня у нас. Мы собрались, чтобы договориться об организации колхоза в нашем селе.

В рядах собравшихся на площади послышался шум. Кто-то из числа участников схода выкрикнул:

— Снова хотите отбирать у нас кур?

— Ты, Мамай-Азиз — владелец мельницы, держи язык за зубами, — предупредил с нескрываемой ненавистью Гасанов. Красный партизан хотел сказать еще что-то резкое, но со своего места встал секретарь райкома. Он знал, что активный участник гражданской войны, один из первых кавалеров ордена Боевого Красного Знамени в Дагестане Али Гасанов, за плечами которого солидный стаж партийно-советской работы, очень резок и никогда не кривит душой в разговоре с людьми. Однако резкость Али могла сейчас испортить дело.

— Товарищи, нам нельзя забывать об одном, — начал свою речь секретарь РК ВКП (б), — в колхоз мы должны принимать только добровольцев. Лишь добровольный совместный труд может привести к победе колхозного движения.

— Верно! Верно! — раздались голоса из рядов участников сельского схода. Постепенно шум стих. Все ждали, что скажет дальше секретарь райкома.

— Давайте, товарищи, решим, как нам быть, — продолжал он. — Или мы и впредь будем влачить жалкое существование, или должны преобразовать нашу жизнь. А преобразовать ее можно только в том случае, если будем трудиться коллективно, все вместе, и вести хозяйство на основе техники. В состоянии ли мы обеспечить наше мелкое крестьянское хозяйство машинной техникой? — спросил оратор, обращаясь к одному из стариков, сидевших в президиуме.

— Нет, — ответил старик. — Мы лошадку не можем купить, а что уж говорить о трахторе!.. Не пойдет, товарищи...

— Ты, старый пень, за нас не отвечай. Почему нам нельзя купить трахтор? — зло сказал мужчина, сидевший во втором ряду.

— Таких, как ты, у нас в селе раз-два и обчелся, — вступил в разговор Гасанов. — Не у всех же такое кулацкое хозяйство, как у тебя. Бедняк не в состоянии купить машину.

— А насчет кур и баб как? — снова подал голос владелец мельницы.

— Не бойся, твою старуху мы в колхоз не возьмем, — язвительно ответил Гасанов, посмотрев в сторону секретаря райкома.

— Граждане, — прервал тот перепалку, — перегибы при коллективизации давно осуждены Центральным Комитетом нашей партии, и нет больше к ним возврата. Никогда об обобществлении жен партия не говорила, а кулацким басням не нужно верить.

Секретарь райкома рассказал участникам схода о первых успехах сельскохозяйственной артели, организованной в соседнем ауле. Наступила тишина. Прекратились реплики в адрес лиц, находившихся в президиуме.

— Итак, граждане, мы переходим к голосованию, — уверенным голосом произнес руководитель коммунистов района. — Я еще раз подчеркиваю: в колхоз должны вступать только добровольцы.

Али Гасанов был доволен результатами голосования. За организацию колхоза проголосовало большинство крестьян. От вступления в колхоз воздержались в основном кулаки и кое-кто из середняков, имевших в своем хозяйстве значительное количество мелкого и крупного рогатого скота и пахотной земли.

Секретарь райкома, прощаясь после сельского схода с Гасановым, избранным председателем правления нового колхоза, предупредил, чтобы он был осмотрительнее при проведении на селе аграрной политики партии.

Нелегкое дело легло на плечи Гасанова. С раннего утра до поздней ночи он вместе с членами правления занимался организацией работы во вновь созданном колхозе. Трудностей было много. Кулаки и муллы устраивали поджоги общественного имущества, саботировали работу, поливали грязью Советскую власть.

3

Уже более двух часов ожидал Кахриман, сидя в зарослях. Из укрытия, указанного ему Гюлибеем, хорошо просматривалась советская пограничная полоса. Кахриман знал, что советские пограничники, в отличие от турецких, бдительно несут свое дежурство. В наряде они точно соблюдают маршрут движения по пограничной линии и каждый раз при обходе не забывают прочесать «уязвимые» места, где раньше нарушалась граница. Ему видно, как два советских пограничника удаляются от тропинки, по которой он должен переходить, и идут до конца участка заставы. Скоро они вернутся обратно. За это время Кахриман должен успеть проскочить на