Возвращение - Сьюзен Янг

Джеймс подозрительно посмотрел на нас с Адамом.

– Разговор окончен, – сказал он и увел меня от стены. А я и не знала, что только стена помогала мне стоять прямо. – С незнакомцами разговаривать нельзя, – тихо добавил Джеймс, мельком взглянув на Адама.

Даллас наконец догнала нас и заступила дорогу, бросив своего спутника.

– Я, пожалуй, останусь ненадолго, – сообщила она. Я хотела запротестовать, но она широко улыбнулась и подала ключи на пальце. – А вы поезжайте, – сказала она с самым пьяным видом. – Меня подвезут. – Она кивнула на красноволосого парня.

Это было рискованно и безрассудно, но сейчас я спорить не собиралась. Клуб оказался дразнящим, ошеломляющим – и соблазняющим. Джеймс взял ключи и повел меня к выходу. В дверях я услышала голос Адама:

– Всего хорошего, Слоун.

Я обернулась и помахала, потому что он все-таки не придурок и не пошляк.

– Тебе тоже.

Я вышла за Джеймсом, то и дело хватаясь за него, когда мы пробирались через плотную толпу рвавшейся в клуб молодежи. Вдохнув прохладного ночного воздуха, я оглянулась на клуб – и по спине пробежала дрожь. Я не говорила Адаму своего имени.

Глава 6

На складе было тихо, когда мы вошли. Движения, шаги и даже дыхание казались слишком громкими. Дверь Лейси была закрыта. Гудели лампы под потолком. Мы едва успели войти к себе, когда рука Джеймса скользнула по моему бедру, заставляя раздвинуть ноги, но я схватила его за рубашку и притянула к себе.

Будто изголодавшись друг по другу, мы слились в поцелуе. Джеймс прижал меня спиной к двери, заблокировав ее. Мы переспали всего раз – из того, что я помнила, – и меня палило желание. Я стащила с него рубашку через голову, моя футболка затрещала, когда он смял ткань в кулаке, но не разорвалась окончательно. Джеймс зарычал, и мы двинулись к кровати. Я толкнула на нее Джеймса и села сверху, забыв обо всем, кроме нас. Слои одежды словно испарялись с наших тел, и вот уже я чувствовала его горячую кожу, шептала его имя, он перекатывался в кровати, и я оказалась под ним; он тяжелый, и это прекрасно. Джеймс потянулся к брюкам, лежащим на полу в куче одежды, и тут я почувствовала что-то под спиной. Наверное, сбилась простыня. Но рука нащупала сложенный листок.

Джеймс достал из бумажника презерватив, но заметил, что я что-то разворачиваю.

– Что там? – спросил он хрипло.

– Не знаю, – ответила я, едва сдерживая панику. Джеймс немного отодвинулся, и я развернула листок, уже видя сквозь тонкую бумагу, что на нем что-то написано. Прекрасным почерком Лейси было выведено единственное слово, которое ничего для меня не значило, но когда я его прочла, дыхание отчего-то сбилось.

– Слоун? – Голос Джеймса прозвучал откуда-то издалека. Я уронила листок. Грудь теснило горе, которого я не могла понять. Джеймс поднял записку, прочел, отбросил в сторону и взял меня за плечи: – Это от кого?

Полными страха глазами я перехватила его взгляд, дрожа всем телом.

– От Лейси.

В голове крутилось: «Миллер. Мой Миллер», но я не знала, что это значит.

Джеймс выругался, спрыгнув с кровати и натягивая брюки. Он бросил мне свою футболку и выскочил за дверь, босиком побежав по коридору. Я натянула футболку и побежала за ним.

Почему Лейси это написала, для чего положила нам в кровать? О Господи! Я побежала быстрее. Где Лейси?

Я поравнялась с Джеймсом у ее комнаты. Мы ворвались, не постучав, и остановились посередине. Джеймс водил рукой в воздухе в поисках шнура, чтобы включить свет.

– Что случилось?

Обернувшись, я увидела Каса с фонариком: припухшее от сна лицо, измятая одежда, однако сна ни в одном глазу – будто всю ночь ждал хендлеров. Загорелась лампочка, и в сердце вернулась надежда: в комнате никого нет, кровать пуста. Лейси ушла.

Кас протолкался мимо меня в комнату, откинул одеяло, будто Лейси могла там спрятаться, и повернулся к Джеймсу.

– Где она? – обвиняюще спросил он.

Джеймс подавленно ответил:

– Не знаю.

Кас резко выдернул ящики комода, чертыхнувшись, когда увидел, что они пусты. Я стояла в дверях. Всякий эффект от выпитого в Клубе самоубийц пропал, сменившись недоверием и паникой. Кас вынул из кармана телефон и забегал по комнате, набирая номер. Джеймс стоял под покачивавшейся голой лампочкой, потупив голову и тяжело дыша.

– Джеймс? – еле слышно сказала я. Он оглянулся, и меня поразила знакомая картина, которую я не знала, как трактовать: глаза у него покраснели, на коже выступили пятна, будто он еле сдерживал слезы. Значит, Лейси исчезла; тут же пришла мысль, что этот Миллер тоже ушел, причем навсегда. Выражение лица Джеймса странно совпадало с моими мыслями, будто и он переживал сейчас нечто подобное.

Джеймс закашлялся, скрывая рыдания, обнял меня и крепко поцеловал в лоб. Мышцы у него напряглись, когда я вцепилась ему в руку.

– Даллас, тебе нужно срочно вернуться, – говорил Кас в трубку, продолжая нервно ходить по комнате. – Мне наплевать! – рявкнул он. – Лейси пропала, мы под угрозой! – Мы с Джеймсом переглянулись. Под ложечкой разливался холодный страх. – Уже еду, – сказал он и нажал отбой.

– Что происходит? – спросил Джеймс.

– Собирайтесь, быстро, – бросил Кас на ходу. – Уезжаем. – В дверях он оглянулся на меня: – Сочувствую насчет твоей подруги, но побывавшие в Программе всегда риск. Теперь лишь вопрос времени, когда Программа накроет этот склад.

– По-твоему, они схватили Лейси? – в ужасе спросила я.

– Да, – тихо произнес Кас. – Я думаю, Лейси в Программе. Собирайтесь и идите в фургон.

Кас вышел. Я повернулась к Джеймсу, ожидая услышать – Кас ошибается, но Джеймс молча смотрел ему вслед.

– Я же пытался, – прошептал он и опустил глаза, встретившись со мной взглядом. – Пытался, но не настоял на своем.

– Ее надо вернуть, – сказала я, кивнув, чтобы Джеймс очнулся. – Найти и вернуть.

Джеймс вяло промямлил что-то в знак согласия, но думал о другом – взгляд у него был отсутствующий. Я шла за ним по коридору, ощущая холодный пол под босыми ногами, и соображала, куда могла деться Лейси. Может, она все же решила прокатиться в Клуб самоубийц или… да куда угодно. Не может быть, чтобы все кончено.

Я мучилась чувством вины, вспоминая, как вела себя Лейси перед нашим отъездом в Клуб. Надо было что-то сделать, но я рассчитывала увидеться завтра, думала, время еще есть. Я сглупила. Лейси вспомнила что-то запретное, а я ее бросила в такой момент.

Когда я вошла в комнату, Джеймс уже заталкивал вещи в спортивную сумку. Я натянула джинсы, подошла к комоду и взяла из ящика таблетку. В этот момент Джеймс обернулся.

– Если найдем Лейси, – сказала я, дрожа, – можно дать ей таблетку. Может, это ее вылечит.

Джеймс опустил взгляд.

– Она сбежала именно из-за воспоминаний, Слоун. Вряд ли стоит возвращать ей остальные.

Я взглянула на таблетку, готовая заспорить, но из другой комнаты Кас крикнул нам поторапливаться. Я сунула таблетку в карман и побросала в сумку оставшиеся вещи. Надо сначала найти Лейси, а там посмотрим.

Мы направились к дверям, но Джеймс остановился и поднял с пола записку.

– А кто такой Миллер? – спросил он.

– Не знаю, – ответила я, заходя ему за спину и глядя на листок. – Но от этого имени мне больно.

– И мне. – Джеймс скомкал листок в кулаке. – Это как горе, боль вот здесь. – Он постучал себя по груди слева. – Скорбь по тому, кого я не знаю.

Но я поняла, что он хочет сказать: мы наверняка знали этого Миллера.

Через двадцать минут Джеймс вел «Эскалейд», на котором мы бежали из Орегона, а Кас ехал следом на белом фургоне. Мы направлялись к клубу за Даллас и остальными. По пути я напряженно глядела по сторонам, надеясь увидеть Лейси, гуляющую или заблудившуюся. Не хочу верить, что ее нет.

Лейси, светлая блондинка, красившаяся в ярко-красный цвет просто потому, что ей так хотелось. Лейси, евшая на ленч мини-кексы и подвергавшая сомнению абсолютно все. Я могла сделать больше, чтобы ей помочь, могла сегодня остаться. Она сбежала с вещами; куда она направилась? Что такого ужасного вспомнила? Я невольно коснулась груди – от упорно возвращавшейся мысли о Миллере становилось больно.

Когда мы подъехали, вышибала у входа встревоженно выпрямился, достал телефон и прижал к уху. Кас побежал к нему, а мы с Джеймсом молча ждали во внедорожнике. От волнения и тревоги сжималось под ложечкой. Сейчас я, пожалуй, не отказалась бы от второго «Кровоподтека».

– Мне надоело терять, – тихо произнес Джеймс. – И надоело бегать. – Он повернулся ко мне. Его глаза горели, печаль сменилась гневом. – Мы уничтожим Программу, Слоун, и вернем Лейси.

– Обещаешь? – Я всей душой желала верить, хотя и понимала, что Джеймсу не под силу сдержать слово. Но если он скажет, я поверю. У меня нет выбора.

– Да, – ответил он, глядя мимо меня на Клуб. – Обещаю.

Я заморгала, прогоняя слезы. Из Клуба выбежали Даллас и Кас, за ними вылетели остальные, включая красноволосого парня. Вышибала кивнул им на прощание. Я удивилась при виде Адама, маячившего у дверей, будто вышел покурить: он пристально следил за выходящими. Адам чем-то отличался от прочих посетителей клуба. Когда Даллас прыгнула в автомобиль и заорала: «Поехали, поехали!», Адам повернулся ко мне.