Слуги Государевы. Курьер из Стамбула - Алексей Шкваров

Прищурившись, фельдмаршал подумал и решительно направился к ним:

— Помню, деревня Хийтола близ крепости Кексгольмской, — рявкнул Миних так, что у Евдокии Петровны ноги стали сами подгибаться от страха. — Ну-ну, кого напугалась? Миниха? Ты что, мать, сына привезла? Отлично! Мы как раз корпус открыли шляхетский. Академию, то бишь, Рыцарскую. Зачислим его туда. Миних все помнит. Миних обещал. Как фамилия-то недоросля дворянского? Вот запамятовал! И лет сколько?

— Веселовский Алеша Иванов сын, пятнадцать к осени будет, — еле слышно прошептала мать, — ваше… ваше сиятельство.

— Отлично. Адъютант! — рявкнул Миних. — Мой приказ генералу Луберасу: отрока дворянского Алексея Веселовского с сего дня зачислить в четвертый класс корпуса, дабы шляхетство наше от малых лет в теории обучалось, а потом и в практику годны были. Так повелела наша матушка Императрица Анна Иоанновна. Так и будет. Это я говорю — Миних.

— Ну что, отрок? Надеюсь, окажешься ты склонным к воинским премудростям, и еще одного славного русского воина воспитаем. А вырастешь, в офицеры выйдешь, может, и в гвардию тебя возьму, коль заслужишь, а там и до чинов высоких, генеральских недалеко. Ми-них все может. — Фельдмаршал резко развернулся и пошел прочь, оставляя мать с сыном совсем ошалевшими от такой встречи и столь быстрого решения. Адъютант стоял с ними и что-то писал.

— Вот, — он протянул им бумагу, — эту записку передадите в корпус, и вашего сына примут.

— А мы должны, наверно, денег сколько-нибудь, — испуганно спросила мать, — ведь мы совсем бедные.

— Все кадеты находятся на казенном кошту, — слегка свысока адъютант посмотрел на вопрошавшую. Потом смягчился и добавил:

— Все — проживание, обучение, мундиры и пропитание — за счет казенный. Лишь бы учились. Сейчас дам драгуна, чтоб вас сопроводил до корпуса.

— А далеко ли этот корпус?

— Да нет, — поморщился офицер. — Здесь же рядом, на острове Васильевском, в бывшем доме Меньшикова. Сурядов! — позвал адъютант драгуна, откликнувшегося на свою фамилию и бегом направившегося к ним. Не дожидаясь, пока тот добежит, адъютант показал на мать с сыном:

— Проводишь до Шляхетского корпуса вдову дворянскую с недорослем и пулей назад.

— Слушаюсь, — уже остановившись и вытянувшись ответил Сурядов. Адъютант, кивнув головой, бросил «прощайте» и покинул Веселовских.

— Спаси вас Бог, господин офицер, — низко поклонились ему мать с сыном.

Так и пошли они втроем с солдатом в корпус. Начиналась совершенно новая жизнь для Алеши Веселовского.

Глава 2

Союз врагов давних

Сомнений больше не было!

— Проклятье! — Миних перечитал еще раз депеши из Стокгольма и Стамбула. Тайные переговоры Швеции и блистательной Порты зашли слишком далеко. Военный союз давних врагов России был предрешен.

Пару лет назад посланником русским в Константинополе был Иван Иванович Неплюев. Здорово тому удалось подпортить отношения Версаля и Стокгольма, а тут теперича и шведы подвязались!

Тогда, в 1734 году, французы прислали ко двору султана нескольких офицеров — инструкторов для создания армии «новой». Они-то считали, что блистательной Порте просто необходимо перестроить орды свои на европейский лад и придать им вид войска не дикого, а «цивилизованного». Из Парижа был послан граф Бонневаль, получивший чин «паши» при дворе султана, а с ним два офицера — Рамсей и Моншеврель. Султан с удивлением наблюдал, как браво маршируют отобранные для учебы 3000 его солдат, но воспринял все это как диковинку, нужную лишь гяурам. Его правоверные мусульмане и так хороши, а главное, в бою неустрашимы. Зачем им эта лишняя, лишь неверным нужная выучка воинская, муштра, мудреные коленца какие-то и артикули с ружьями.

Кто сравнится с озверелым и обкуренным гашишом янычаром, нечувствительным ни к боли, ни к свинцу разящему или стали. Окруженный тысячами таких же соплеменников, он сокрушит любую армию любой европейской страны, построенную в любой порядок, в каре ли, в колонну ли. Какая разница! Это пусть они для себя придумывают всякие искусства воинские. Воин Аллаха неустрашим, ибо его ведет за собой воля Всевышнего и приказ султана. И горе тому, кто ослушается!

А эти, прахоподобные, считают, что, предоставив своих инструкторов великим османам, они оказывают великую честь Ему, тени самого Аллаха, живущему на земле.

— Пусть считают! — усмехался султан в бороду холеную. — Лишь бы золото их продолжало также струиться в мои сундуки, как слащаво звучат их речи. А надоест, мы их прихлопнем, как мух назойливых.

Тщетно французы старались упросить султана и его министров увеличить число турецких солдат, обучающихся под их началом на европейский лад. Султан просто переворачивался на другой бок, демонстрируя все своим видом, что ему это неинтересно, а министры, опасаясь наказания своего владыки, избегали общения с самим «пашой» Бонневалем. Прибывший из Парижа аббат Маккарти тоже ничего добиться не мог, хоть и считался представителем особым самого кардинала Флери, много лет хозяйничавшего на кухне политики внешней Версаля. Ни лесть, ни деньги не могли оказать влияния нужного на потомка Аллаха и его окружение. Нет-нет, французов не изгоняли и даже слушали внимательно, не говоря уж про золото и подношения драгоценные, благосклонно принимавшиеся.

— Но прахоподобные даже не понимают, что мои доблестные янычары их просто порубят на мелкие кусочки, если их заставят маршировать вот таким образом. А зачем мне нарушать спокойствие моих любимцев, а то еще вытащат свои знаменитые барабаны и неизвестно, кто окажется следующей тенью Аллаха на земле. А меня мой трон вполне устраивает. Дали вам три тысячи глупых деревенских парней — вот и занимайтесь!

Так думал, отвернувшись от надоедливых французских посланников, султан…

Ох, как французам хотелось отомстить русским варварам руками таких же, как они считали, диких османов за поражение в Польше, за проигрыш в борьбе за польское наследство. Тогда русские вышибли трон не просто из-под Станислава Лещинского — ставленника Франции, а родственника — свекра самого Короля.

Наблюдал внимательно Иван Неплюев за стараниями тщетными инструкторов французских обучить европейскому искусству воинскому все войско турецкое. А потом махнул рукой, чего тут измышлять. Способ известен. Стар он, как мир. Просто встретился Неплюев с каждым из французских офицеров приехавших, взял и подкупил. Предложил чины и жалование достойное в далекой России. Те тож долго не раздумывали. Согласились быстро. Еще быстрее погрузили пожитки свои на корабль, только их и видели.