Возвращение вперед - Самуил Бабин

меня. Видишь, выжившую из ума старуха? Тебе дорогой мой лучше обратить внимание на Катрин. Посмотри, какая у нее хорошая фигурка. Она тебе нравиться?

ИМАНТ. Да, она мне нравиться. Она очень хорошенькая. Только вот я отстал в развитии и вряд ли могу быть интересен современным девушкам.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Нет, Имант ты совсем не поумнел за эти годы. И так ничего и не понял. Запомни, женщина всегда остается женщиной. Главное здесь, чтобы были чувства. Которые иногда переходят в любовь.

ИМАНТ. А я вот вижу, что женщины сильно изменились. Вот, Катрин — следователь прокуратуры. Разве такое было возможно в наше время? Нет. И я думаю любовь и чувства здесь совсем не причем.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Не знаю. Но думаю, что только очень сильное чувство может заставить женщину стать следователем. Катрин, не откроете нам свою тайну?

КАТРИН. Я не уверена, что за этим стоит какое-то сильное чувство, но…

ИЛЗА КАРЛОВНА. Понятно. Значит ты с отклонениями. К сожалению, в сегодняшние время все чаще стали встречаться люди с отклонениями. Посмотрите, сколько развилось всяких больных на голову, и-и-и еще хуже. Ты, Катрин у нас кто?

КАТРИН. Нет, нет. У меня с этим все нормально.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Тогда непонятно, почему ты вдруг стала следователем прокуратуры?

КАТРИН. Хорошо, я постараюсь объяснить. Но мне надо это как? Исходя из вашей теории чувствительности?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Да. Только не моей, а природной, женской чувствительности.

КАТРИН. Наверное, вы правы. Я очень любила… литературу. И мечтала стать писательницей.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Не продолжай, теперь мне все понятно. Имант, надеюсь, ты тоже все понял?

ИМАНТ. Нет, дорогая. Я, к сожалению, не увидел здесь никакой связи.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Это же так просто. Молодая, чувственная женщина, влюбляется в литературу. Она без ума от детективов. И чтобы достичь совершенства, она пытается изучить эту жизнь изнутри. И для этого становиться следователем. Конечно, на такой поступок способна лишь настоящая женщина с традиционной ориентацией. Как видите, моя теория верна.

ИМАНТ. Если следовать твоей логике, с такой же вероятностью она могла стать и преступницей.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Я не поняла? Что ты этим хотел сказать?

ИМАНТ. Так тоже можно изучать изнутри, и потом стать писательницей. Разве я не прав?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Имант, скажи ты специально появился через сорок лет, чтобы издеваться надо мной?

ИМАНТ. А можно мне все-таки съесть эти бутерброды? Я очень голоден.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Нет. Пока не извинишься, не получишь никакой пищи.

ИМАНТ. Простите меня, пожалуйста. Это я на почве голода стал такой непонятливый и бесчувственный.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Хорошо. Можешь, есть свои бутерброды.

ИМАНТ. Катрин, вы тоже не возражаете?

КАТРИН. (берет сверток, несет Иманту). Конечно, конечно. Вы кушайте.

ИМАНТ. Спасибо. (Жует бутерброд) Вы действительно очень хороши собой.

КАТРИН. Спасибо, мне приятно от вас это слышать.

ИЛЗА КАРЛОВНА. А мне наверное, лучше выйти и не слышать эти ваши пошлые заигрывания. Я все понимаю.

ИМАНТ. Катрин, вы мне очень напоминаете одну женщину, которую я когда-то любил.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Интересно, а кто это еще у тебя был?

ИМАНТ. Ее звали Илза. И она обещала дождаться меня.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Она не дождалась тебя. Ты слишком долго отсутствовал.

ИМАНТ. Как это понимать?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Так и понимать. Наше время к сожаление прошло. Для всего есть только свое время. Я думаю, тебе не стоит расстраиваться. Попробуй, может быть у тебя получиться с Катрин. Она хорошая девочка, я чувствую.

ИМАНТ. А, что станешь делать ты?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Я стану твоей бабушкой.

КАТРИН. Вы кушайте, пожалуйста. Здесь еще один бутерброд

ИМАНТ. Спасибо, очень вкусные бутерброды.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Давай хорошо ешь. Тебе надо восстанавливать силы, а то станешь никому ненужным дедушкой.

ИМАНТ. Вы, слышали Катрин? Она не возражает против нашей дружбы. Теперь я понял, это вы это меня разбудили. Вы сами ничего не чувствуете?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Молодец. Сейчас еще съешь жареного цыпленка и станешь вполне пригодным женихом. Эх, будь я на лет пятьдесят моложе. Но, увы, придется уступать дорогу молодым. Так ты не ответила, Катрин, на вопрос Иманта по поводу взаимности. Что скажешь?

КАТРИН. Я расскажу вам главную причину моего выбора работы здесь.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Мне версия про писательницу очень понравилась. Может не стоит отказываться от нее?

КАТРИН. Простите, но вам я должна рассказать правду. А про писательницу я придумала специально, чтобы не приставали с расспросами.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Так что же было на самом деле?

КАТРИН. А на самом деле было так. Мой дед служил здесь в прокуратуре, почти сорок лет назад. Он не был следователем, он был начальником караула. Однажды отсюда случился какой-то таинственный побег заключенных, его признали виновным и расстреляли. Мою бабушку, она была еще совсем молодой женщиной, сослали в лагеря. Больше о ней ничего не известно. А мою маму, тогда семилетнюю девочку, отдали в детский дом. Я дала себе слово добраться до архивов тех лет и узнать настоящую причину трагедии моей семьи. Поэтому я здесь.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Нет, первоначальная история про писательницу мне понравилась больше. К сожалению, в этом мире все продолжают пожирать друг друга. Сегодня одни пожирают других, а завтра в отместку, происходит все наоборот. И все никак не могут остановиться. И уже непонятно становиться, кто здесь жертва, а кто палач. Так и твой дед. Это должно быть он тогда ударил этого бедного заключенного. А потом и его…

КАТРИН. Это все общие слова. А я знаю, точно, моего деда без вины расстреляли, моим близким исковеркали жизнь. И теперь выходит, что никто ни в чем не виноват. Где же тогда справедливость? Кто мне ответит? Имант, может, вы знаете ответ?

ИМАНТ. Да, я знаю. В твоем случае, виноват я.

ИЛЗА КАРЛОВНА. Нет! Справедливость, моя дорогая, все-таки существует. И поэтому Имант, сейчас здесь. А знаешь ли ты, что после того побега, расстреляли и посадили очень много людей. Такого никогда не случалось ни до, ни после. А вот мой законный муж, хоть и был лучшим другом Иманта, не только избежал наказания, но был повышен в звании и дослужился до генерала.

КАТРИН. Как такое могло произойти?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Просто так сложилось, почти случайно. Мой дорогой супруг написал на Иманта донос, ровно за десять дней до этого злосчастного побега. Он предупреждал, что Имант — враг. Заранее предупреждал, а они не прислушались.

ИМАНТ. Откуда, ты это знаешь?

ИЛЗА КАРЛОВНА. Он сознался мне в этом уже в самом конце. Он очень любил меня. И узнал или