Командор - Валерий Большаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Убили совсем недавно, — сделал он вывод. — И пытали не слишком старательно. Наверное, он быстро всё выложил.
— Насчёт Гли-Гли?
— Думаю, да. Уж больно два происшествия по времени совпадают. Хотя, конечно, всё это так — думки вслух.
— Ла-адно… Диего, если что, я на той окраине, что выше по течению.
— Понял, капитан!
— Понч! Витька! Пошли со мной…
— Идём!
— Яр где?
— Вооружается!
— Янс и ты, Клаас, вы тоже со мной. Шанго, Хиали, Жак, ты, барон, и ты, граф. Пойдёмте!
Принц-ассанте, индеец и три мушкетёра дружно отправились за своим командором.
Встречные жители старались не попадаться им на пути — как увидят, так и спешат шмыгнуть в переулки.
— Не волнуйся, Витёк, — ворчал Сухов, энергично шагая, — найдём мы твою Галю.
— Я верю, конечно же, — вздохнул Акимов. — Как-то нелогично всё! С чего вдруг её надо было похищать?
Кому? Зачем? Нет, я понимаю, конечно же, что здесь с женщинами напряжёнка, но уж очень всё быстро! И часа ещё не прошло! Вы как хотите, а тут всё подстроено. Не верю я в случайности, не бывает их!
Олег увидал, что к ним несётся, ног не жалея, их юнга, Кэриб Уорнер.
— Капитан! — завопил он. — Нашёл!
— Нашёл?! — подскочил Виктор. — Где она? Где?! Галя жива?
— Я не… девушку нашёл, — еле выговорил юнга, отпыхиваясь и поглядывая виновато, — а тех, кто её похитил!
— Показывай! — велел Сухов.
Кэриб взял с места, все понеслись следом.
Добежав до маленькой пристани, скрытой в тени раскидистых деревьев, юнга остановился.
Корявые мостки давали приют парочке индейских каноэ, по достоинству оценённых бледнолицыми, а рядом, на пеньке, восседал пожилой «начальник порта», весьма довольный жизнью и собой.
— Вот он видел! — указал на него Кэриб.
— Рассказывай, — велел Олег.
Старичок ласково улыбнулся и сказал:
— Что вы ко мне пристали с расспросами? Вам надо, вы и ищите!
Палаш едва слышно ширкнул, покидая ножны, блеснул лезвием и упёрся остриём в шею лодочника.
— Мне надо, — очень мягко выговорил Сухов, — я и ищу. Если ты сейчас же не заговоришь, будешь греться не на солнышке, а в аду. Говори!
— Да что вы, в самом деле… — заныл старик, вытягивая шею. — Ну проходили тут трое молодых людей, тащили с собой индианку. Молодая, ничего так себе, в синем платье с кружевами…
— Она! — взволновался Акимов. — Это была она!
— Куда её потащили? — продолжил допрос Олег.
— Ну лодка тут была… Большая, одного тутошнего плантатора. И люди его…
— Куда они поплыли?
— Ну вверх, конечно. На плантацию, наверное…
— Что за плантатор?
— Хороший человек, богатый… Из немцев он. Всегда на церковь жертвует, помогает, не скупится…
— Звать как?
— Натаниэль я, Хромым меня кличут…
— Да на кой чёрт ты мне сдался! Плантатора как зовут?
— A-а… Альберт фон Горн.
— Ах, вот оно что… — протянул Сухов. — Вот откуда ушки-то растут!
— Думаешь, это тот самый? — усомнился Понч. — Где Новый Амстердам и где Джеймстаун? Угу…
— Ха! — хмыкнул Клаас. — Да у ван Хоорна везде и стол, и дом! Только в Плимуте он сэр Элберт Хорн, а в Гаване — дон Альберто деКорон. Ну сам в Вест-Индии я не был, знающие люди рассказывали…
— Всё ясно.
Вернув на место палаш, Олег сунул перепуганному Натаниэлю пару серебряных песо и сказал:
— Если что новое узнаешь или старое вспомнишь — передашь на корабль.
— Вот так бы с самого начала… — взбодрился Хромой.
— Что?
— Я говорю, премного благодарны!
— Кэриб, ты у нас самый молодой, дуй на борт, передай Диего, чтобы спускал пару вельботов. Надо будет нанести визит хорошему человеку Альберту фон Горну. Клаас и ты, Шанго, задержитесь, расспросите у нашего друга Ната дорогу к плантации.
— Слушаю!
И опять Сухов вернулся на корабль, но теперь у него была ясная цель.
Оставалось сгрузить в шлюпки «средства» её достижения и отправляться выручать Гли-Гли.
Мельком ему вспомнились прелести индианки, но он отогнал от себя пленительные видения. Вот уж о чём не стоит упоминать при Акимове…
А на пристани начиналось немалое шумство.
Большая толпа джеймстаунцев, некоторые в сильном подпитии, бушевала на узкой площади между рекой и приземистыми, словно вросшими в землю пакгаузами.
Тут были и фримены, узнаваемые по чистой, справной одёжке, и сервенты, мужики и женщины — первые орали надсадно, ругались, а вторые вопили, переходя на визг.
— Тебе это не напоминает массовку? — громко сказал Быков, высвобождая из ножен абордажную саблю.
— Напоминает, — кивнул Олег. — Крику много, но как-то без чувства.
— Мало репетировали!
— Кстати, да. А вон и ассистенты режиссёра!
Сухов подбородком указал на шустрых малых, упакованных в чёрные костюмы. Они сновали в толпе, подзуживая людей.
— «Чернецы»!
Олег неторопливо вынул из-за кушака пистолет, направил его дулом вверх и выпалил в воздух.
Грохот выстрела будто выключил звук у безобразной постановки.
— Разойдись! — гаркнул Сухов. — Диего! Зарядить номера семь, восемь и девять картечью!
— Слушаю, капитан! — бодро прокричал Мулат.
— Приготовиться к залпу по команде!
— Готово, капитан!
Толпа разом отхлынула, передние толкали задних, кто-то упал, кого-то придавили к стенке пакгауза, и вот вся людская масса, забыв про всякое разумение, подчиняясь позыву плоти, рванула с места, освобождая пристань. И тишина…
— Придурки… — буркнул Олег, энергично шагая к трапу.
Навстречу ему сбежал Жак де Террид.
— Господин командор, — сказал он, — я тут порасспрашивал… Плантаторы в «общих домах» не живут. Они строят настоящие форты, иначе тут нельзя — индейцы. Может, стоит захватить пару пушчонок? Хотя бы фальконетов?
— Дело говоришь, — кивнул Олег. — Диего, вели спустить пару средних кулеврин[20].
— Да, капитан!
— Ну, если там форт, то нам и лестницы не помешают. Сообразишь, Диего?
— А то!
— Остаёшься за меня.
— Слушаю!
— Мы вперёд двинем, а вы следом — река судоходная. Риск, может, и благородное дело, но зря лихачить вредно для здоровья.
— Да подождали бы, капитан, вместе бы и двинули!
— Времени нет, Диего. Давай… Моллар! Отчаливай и жди в Чесапике!
— Да, капитан! Здесь ловить нечего!
Сухов спустился в вельбот и помог смайнать увесистую пушку. Хоть и мелкокалиберная, весила она изрядно.
— Трави помалу! Ещё!
— Тяжёленькая…
— Ха! Сказал тоже! Да её вчетвером только так вытянешь!
— На лафет, на лафет клади! О-па! Легла!
— Понч, ядра!
— Принимаю, принимаю…
— Порох!
Загрузив два вельбота с обоих галеонов, спасательная команда отправилась в путь.
Кроме Олега и его друзей, троих мушкетёров и «американцев»— Нолана, Клааса и Янса, в поход отправились Франсуа деЖюссак, Шанго, Хиали и Кэриб Уорнер.
В общем-то, юнгу никто не собирался брать, просто в последние минуты погрузки он незаметно переместился на вельбот и не отсвечивал.
Когда же подняли паруса и шлюпки потихоньку стали одолевать течение, удаляясь от пристани, было не до того, а потом…
А что потом? Ну не возвращаться же только для того, чтобы высадить паршивца?
— Клаас, ты хорошо запомнил, куда нам путь держать?
— Да, господин командор! До урочища Сломанного Копья, потом ещё немного, мимо Гладкого острова — и сразу будет виден форт. Да вы не беспокойтесь, места эти я знаю немного, бывал здесь с отцом пару раз. Давно, правда…
— Ну и то хлеб.
Где там было урочище и кто ломал копья, Сухов так и не понял, но остров он опознал — вытянутый клочок земли посреди реки, идеально ровный, заросший травою так, что больше напоминал газон. Словно кто постриг его.
Будь он в Англии или во Франции, можно было предположить, что это коровы сюда наведываются, но здесь, в Виргинии, даже лошадь была редкостью.
Скотоводческие ранчо и перегоны скота, ковбои и конокрады — всё это было впереди, Америка только начиналась.
— Паруса долой, — приказал Олег. — Не будем зря светиться. Вёсла на воду!
Течение было слабое, так что вельботы нисколько не сбавили в скорости. Может, даже и выиграли чуток.
— Олегар… — сказал де Жюссак, привставая. — Во-он та высота, видишь?
— Вижу-вижу, — прищурился Сухов, разглядывая невысокий холмик напротив форта.
Макушка холма заросла дубняком, а «смотрела» та возвышенность как раз на угол крепости.
Хотя крепостью это сооружение назвать язык не поворачивался. Обширный двор окружал частокол высотою футов в пятнадцать-шестнадцать[21].
Сколько внутри находилось блокгаузов и прочих сооружений, с реки видно не было, зато различались четыре фальконета [22], установленных на вертлюги[23].
