Ленин. Человек — мыслитель — революционер - Воспоминания и суждения современников

На другой же день газеты были все в другом тоне, и Владимир Ильич более не поднимал этого вопроса…

Бонч-Бруевич В. Д. Избранные сочинения. М., 1963. Т. 3. С. 296–298

Г. Е. ЗИНОВЬЕВ

ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЛЕНИНА

(Речь в Ленинграде при закладке памятника В. И. Ленину 16 апреля 1924 г.)

Товарищи, семь лет тому назад на этой площади впервые раздалось в революционной России слово того человека, имя которого теперь на устах у трудящихся всего мира. Семь лет тяжкой борьбы лежат позади нас. Многие из деятелей нашей великой революции испытывают чувство такое, как бы 70 лет взяты ими на свои плечи. Многие из деятелей революции, вышедшие на широкую дорогу революционной борьбы вместе с покойным Владимиром Ильичем, так же как и он, уснули навеки. Но страна наша за эти семь лет не состарилась, она помолодела, она скинула с плеч своих царское иго, давившее нашу страну в течение трех столетий, она скинула с плеч своих иго буржуазного владычества, угнетавшего нашу страну не одно десятилетие. И когда Владимир Ильич произносил свою первую речь поздним вечером 3 апреля по старому стилю в 1917 году на этой площади, его имя было известно только передовикам рабочего класса, наиболее сознательным рабочим наиболее передового города революции, тогдашнего Петрограда. Десятки тысяч рабочих с восторгом и с беспредельной верой увидели во Владимире Ильиче своего вождя и учителя. Но это признание было тогда далеко не всеобщим. В том же Петрограде в первую же минуту, когда Владимир Ильич вступил на его почву, началась кампания неслыханной клеветы против него. Признание было не всеобщим даже среди рабочих. Большинство петроградских рабочих, большинство тогдашнего Петроградского Совета шло не за Лениным, а за теми, кто тащил русских рабочих поддерживать буржуазию, поддерживать империалистскую войну. Но эта группа передовиков, насчитывавшая тогда только десятки тысяч, была мозгом рабочего класса нашей страны; это были наиболее передовые рабочие наиболее передового города. Когда к этим десяткам тысяч передовиков рабочего класса прибавился гений лучшего из вождей международного пролетариата, все мы почувствовали сразу за одну ночь, за те часы, в течение которых прибыл сюда Владимир Ильич, что сила рабочего класса удесятерилась. И чем больше было гонений против партии большевиков, чем больше клевет распространялось специально о нашем вожде и учителе, тем глубже проникали мы в сердца и мысли рабочего класса нашей страны. И когда Владимир Ильич закрыл глаза навеки, после семи лет тяжкой борьбы, перевернувшей всю Россию, всколыхнувшей до дна миллионы и десятки миллионов людей, — не только друзья, но и многие из бывших врагов с величайшим уважением обнажили головы перед могилой Владимира Ильича. Мы все услышали признание не только со стороны всего рабочего класса, не только со стороны всех крестьян нашей страны, но и со стороны народов всего мира.

Памятник, воздвигаемый Владимиру Ильичу, внешним образом скромен. Насколько я знаю, сегодня делается первая попытка создать такой памятник у нас. Я недавно читал в газетах сообщение о том, как американская буржуазная демократия собирается воздвигнуть памятник одному из своих генералов, некоему генералу Ли. Имя его немного, вероятно, говорит вам и даже тем, кто систематически следит за жизнью Америки. Этот генерал имеет некоторую заслугу в деле освобождения одного из штатов Америки. Памятник предполагается необъятной величины. Говорят, что египетская пирамида только чуточку больше величины копыта коня, на котором будет сидеть этот пресловутый генерал Ли. По сравнению с шапкой, надетой на него, человек, рядом поставленный, кажется маленькой игрушкой.

Мировому вождю рабочего класса мы не воздвигаем и не собираемся воздвигать таких памятников. Да он и не нуждается в них. Имя тов. Ленина, за это можно ручаться смело, известно каждому человеку в Америке. Вы не найдете там ни одного человека, не только белой, но и черной кожи (в Америке живет около 15 миллионов негров), который не знал бы, кто такой тов. Ленин. А памятники, воздвигаемые ему, внешним образом гораздо более скромны.

Тов. Ленин провел рабочий класс России через три революции. Он был признанным вождем передовой части рабочего класса нашей страны уже в 1905 году. Он был признанным вождем более широких слоев трудящихся в начале Февральской революции 1917 года. Едучи из далекого изгнания, Владимир Ильич, как и все мы, был убежден в том, что правительство князя Львова, авантюриста Керенского и помещика Гучкова посадит его в тюрьму, как только он появится на Финляндском вокзале. Он был приятно разочарован, как и все мы, убедившись в том, что князь Львов, Керенский и Гучков не могут арестовать его, ибо десятки тысяч рабочих уже тогда чтили в нем своего величайшего вождя и учителя. Тов. Ленин уже тогда был признанным вождем рабочего класса и крестьянства нашей страны. Когда пробил великий час Октябрьской революции, поставившей себе задачей покончить не только с властью царей, но и с властью капиталистов, трудящиеся массы, все, что было честного и сознательного в рабочем классе и крестьянстве, целиком шли за тов. Лениным. В июльские дни 1917 года Владимир Ильич вновь был загнан в подполье меньшевистско-эсеровскими министрами-социалистами», которые тогда гремели на всю Россию, объявляя тов. Ленина немецким шпионом.

Они загнали его в подполье. В «свободной» России, в России, которую они называли свободной, где свободно распоряжался черносотенный генерал Корнилов, где свободно расстреливали на улицах столицы кронштадтских моряков и выборгских пролетариев, в свободной, по-ихнему, России, где попы и архиереи с величайшим торжеством хоронили несколько убитых в июльские дни белых офицеров, в то время когда мы должны были тайком хоронить своих мертвецов — замученных и расстрелянных моряков и рабочих, в этой так называемой свободной России не нашлось места для Владимира Ильича, его загнали в подполье, он должен был в течение трех недель жить в скирде сена, скитаться около Сестрорецка, должен был спасаться в Финляндии, причем через границу он перебрался, переодевшись кондуктором, на локомотиве.

Он должен был во время владычества меньшевиков и эсеров нелегально подготовлять великое октябрьское восстание, поднимая на него прежде всего ленинградских рабочих. Из далекого изгнания (из далекого изгнания не географически, ибо Финляндия находится близко) Владимир Ильич писал накануне Октябрьской революции следующие великие слова. В статье, до сих пор не видевшей света и теперь найденной, от 22 сентября 1917 г. Владимир Ильич писал:

«В стране явно нарастает новая революция, революция иных классов (по сравнению с теми, которые осуществили революцию против царизма). Тогда была революция пролетариата, крестьянства и буржуазии в союзе с англо-французским финансовым капиталом против царизма.

Теперь растет революция пролетариата и большинства крестьян, именно: беднейшего крестьянства против буржуазии, против ее союзника, англо-французского финансового капитала, против ее правительственного аппарата, возглавляемого бонапартистом Керенским».

Товарищи, теперь эти слова кажутся чем-то само собою разумеющимся. Теперь нам всем ясно: Февральская революция — это была революция, сделанная руками рабочих и солдат, но плоды которой пожала буржуазия, действовавшая в союзе с английскими капиталистами, в частности с английским послом Бьюкененом, который находился здесь в Ленинграде и руководил Милюковым. Так всегда бывало во многих и многих революциях до Октябрьской. Повсюду и везде на фронтах дрались с полицейскими рабочие, ремесленники, трудящийся люд, но плоды побед пожинала буржуазия. Наша Октябрьская революция, которую вдохновил Владимир Ильич своим гением, тем и отличается от всех остальных, что рабочие не только дрались с буржуазией, не только освобождали своих пленников из тюрем, не только брали на себя черную тяжелую работу физического боя с угнетателями, величие Октябрьской революции заключается в том, что результаты ее достались не чужому классу, не буржуазии, а тем, кто эту революцию делал, кто своим горбом проделал всю борьбу, кто вышел первый на дорогу, кто пролил свою кровь, кто взял на себя решимость поднять знамя великого восстания. И, товарищи, если был человек, могучим прожектором освещавший дорогу рабочему классу надолго и надолго вперед;

если был человек, умело предвидевший трудности борьбы и вовремя предвосхищавший коварство врага, сумевший в своем замечательном мозгу переработать весь опыт многочисленных предыдущих революций во всем мире; если был человек, взвесивший на своей ладони все шансы за и против; если был человек, поднявший до дна весь рабочий класс и двинувший его на тяжелую, невиданную еще в истории борьбу, — то этим человеком был тов. Ленин. Под его руководством наша партия, включающая в себе все, что есть лучшего в рабочем классе и крестьянстве, подбиравшая зернышко за зернышком все, что есть наиболее сознательного, грамотного, наиболее мужественного в рабочем классе, под его руководством наша партия от ударов врагов становилась только более сплоченной, стальной, только более закаленной и только более организованно подготовлялась к предстоящим боям. Если в двух словах захотеть выразить значение Владимира Ильича, надо сказать, что его величие заключалось в том, что он умел точно предвидеть переход от буржуазной революции к пролетарской. Он сумел ускорить этот момент, стать знаменосцем великой пролетарской революции. Он сумел помочь своему классу — рабочему классу — сделать то, что плоды побед достались ему, а не какому-либо другому классу. Владимир Ильич стал светочем для рабочих всего мира. Нет такого уголка во всем мире, где бы не оплакивалась смерть Владимира Ильича. Я слышал на днях рассказ одного старого вождя английского рабочего класса, Тома Мэна. Он рассказывал, как десятки тысяч беспартийных рабочих и рабочих-меньшевиков Англии (там их еще много), с каким душевным трепетом ловят они каждое слово о Владимире Ильиче. Каждое собрание английских рабочих теперь встает и в течение нескольких минут стоит безмолвно в честь и память тов. Ленина. И, товарищи, если подумать о том, что переживает рядовой рабочий-меньшевик Англии в течение этих нескольких минут, когда он безмолвно в глубоком раздумье стоит, чтя память тов. Ленина, то мы не ошибемся, если скажем, что он продумывает именно переход от буржуазных взглядов к пролетарским. Он, быть может, ощупью, быть может, не вполне ясно, инстинктивно продумывает именно этот переход от Февраля к Октябрю — тот путь, который, в силу счастливого стечения обстоятельств, рабочие нашей страны прошли в течение нескольких месяцев, тот путь, который рабочие других стран теперь проходят в течение многих лет кровавой, жестокой, беспощадной войны. Русский рабочий класс вправе гордиться, что из его рядов вышел такой гений, что наша страна, наша партия, наш класс, наш народ выдвинули человека, который стал знаменосцем для трудящихся всего мира.