Святость материнства - Сборник

К двенадцати ночи я с малышами, нарядными, возбужденными, подхожу к собору. Лера, Ксения и Лида уже поют на клиросе, Родион пономарит (алтарничает) в алтаре, так что на руках у меня всего трое.

Ровно в полночь начинается торжественный крестный ход. Народу – не сосчитать: в соборе около двух тысяч и перед ним на площади – столько же непоместившихся. Мы с девочками стараемся идти в самом начале крестного хода – здесь еще всё организованно и чинно. Но нас оттесняют всё дальше и дальше, где толпятся горожане, пришедшие посмотреть и как-то поучаствовать в великом торжестве Церкви. Храм стоит на берегу Енисея, здесь всегда дуют сильные ветры. Поэтому мы решили наши свечки не зажигать, всё равно задует. Но Павлочка настояла, чтобы у нее свечку зажгли, и идет, тщательно оберегая свой огонек. А я оберегаю своих девочек, чтобы их не толкнули и не уронили в толпе. Давка страшная. Вокруг люди, люди, и я почти не вижу между ними внизу мою маленькую дочку. Вижу только ее огонек.

Наконец протискиваемся в собор, добираемся до солеи, и я усаживаю на нее девчоночек, так как «стоячих» мест в толпе уже нет. Проходит час и два чудесной пасхальной службы, и я замечаю, что все три девчушки заснули. Что с ними делать? Растолкала их и повела домой, немного поспать до причастия. В храме стало чуть просторнее, потому что многие не выдержали долгого ночного стояния и вышли подышать свежим ночным воздухом.

Мы спускаемся по ступенькам храма, проталкиваясь через хохочущих, курящих, обнимающихся, просто выпивших людей. После храма – чистого, сверкающего и поющего – всё тут возмущает. Кажется, что мы провалились на какое-то грязное дно. Я стараюсь поскорее пройти, вслух сама с собой разговаривая:

– Ну зачем эти люди пришли в храм? Что тут делают? Кому они здесь нужны? – задаю я риторические вопросы.

Вдруг мою руку дергает Павла:

– Нужны!

– Да зачем же?

– А чтобы мне свечку не задуло!

И я вспомнила маленький огонек единственной среди нас Павлочкиной свечи, со всех сторон окруженный людьми, людьми, людьми…

МОИ МАЛЕНЬКИЕ УЧИТЕЛЯ

Взрослые относятся к детям как к глупым несмышленышам. Даже интонации наши при разговоре с ними становятся учительски-снисходительными. Конечно, они – маленькие, беззащитные, требующие постоянного нашего внимания и заботы. Но это – в материальном мире. А вот в духовном – надо еще подумать, чему мы их можем научить.

«Если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное», – сказал Христос (Мф. 18, 3). Почаще бы нам вспоминать эти слова, прилагая к себе, размышляя, чему мы можем поучиться у детей. Жизнь с детьми – постоянная учеба, вечное назидание. Многие ли из нас умеют молиться? А вот дети рождаются с этим даром. Как они разговаривают с Богом! Как Он близок им! Как просто и бесхитростно поверяют они Ему свои беды и проблемы, и как быстро Бог отвечает им!

Каждый вечер перед сном мы молимся вместе со средними и младшими детьми. Старшие постепенно отходят от «детских» молитв и молятся сами, наедине. Малыши, подрастая, постепенно подключаются к семейной молитве, и вот уже вместо их «Гоподи, милуй» раздаются первые слова к Богу, осознанные и трогательные.

У нас есть небольшое молитвенное правило (большое, взрослое, по-моему, детям «неудобоваримо»). А потом я спрашиваю: «Кто хочет еще помолиться?» Почти всегда все хотят что-то сказать Богу своими словами. И вот потекла к Нему чистая речка детских молитв.

Представьте, что вы стоите на коленях, окруженные детишками, и вслушиваетесь в их простые, но мудрые слова молитв.

Лида (11 лет): «Помоги нам, Боже, жить друг с другом не как звери, не как дикари, не как ягненок и леопард, а любить всех, как Ты».

Фрося (8 лет): «Господи, сохрани Анечку и Марфочку от соблазностей. Благодарю Тебя, что мы не бедные и не богатые».

Павла (4 года): «Спасибо, Боже, за такую хорошую мамочку, за такого хорошего папочку, за всё хорошее-прехорошее. Дай, Господи, хорошую еду и чтоб не было поноса».

Фрося (9 лет): «Спасибо, Господи, что Ты исцелил Алексея Васильевича, такого хорошего человека, его плоть, а также его душу».

Соня (7 лет): «Господи, дай мамочке и папочке еще хоть немножко пожить после того, как им надо будет умирать».

Фрося (6 лет): «Господи, дай, чтобы мы не баловались и не ленились. Чтобы мы не психовали, не обзывались дураком и бомжихой. Чтобы все неверующие люди поверили в Тебя».

«Благодарю, что Ты создал Землю, Солнце и людей: Адама и Еву. Прости им грехи, уж столько лет прошло… И возьми к Себе обратно в рай».

Родион (9 лет): «Господи, сохрани маму и папу. Дай им много лет жизни, чтобы они не умерли, пока нас не воспитают хорошими людьми».

Фрося (7 лет): «Нам не жалко золота, нам ничего не жалко. Возьми, Господи, всё-всё золото Себе, нам ничего не нужно, только нужен нам Ты!»

О каком золоте Фрося говорила, для меня долго было загадкой: дома золота никакого нет. Но вот недавно меня поразили слова древнего псалмопевца: «Заповедь Господа светла… Суды Господни – Истина… Они вожделеннее золота и даже множества золота чистого, слаще меда и капель сота» (Пс. 18, 9-11). Как созвучны они с детской молитвой!

МОЙ ДОМ И Я СЛУЖИТЬ ХОТИМ

Редко бывает так, чтобы вся семья собралась вместе. Чтобы это случалось чаще, мы придумали проводить семейные концерты и викторины. Все дети учатся в музыкальной школе, поэтому выступить дома им нетрудно. Просто сыграй, что сейчас разучиваешь, и всё. Так просто, и вместе с тем какое счастье собраться всем в кружок, устроить импровизированную сцену, выбрать конферансье (желательно с чувством юмора) и купить маленькие сувенирчики или сладостей рублей на пятьдесят. Последнее обязательно, чтобы было ощущение праздника.

Такие концерты мы стараемся проводить каждое воскресенье. Утром все в храме, а вечером – в семье.

Есть у меня одна из самых любимых песен:

«Мой дом и я служить хотимТебе, Господь, лишь одному…»

Наши воскресные вечера – ради семьи, а семья – ради Бога.

Кроме концертов, есть в семейной традиции и библейские викторины. Правда, для этого мне приходится почти целый день рыться в книгах, писать вопросы, распределять их для каждого ребенка, ведь даже разница между ними (в полтора-два года) много значит в познании Библии и ее осмыслении. Еще надо учитывать и характер и способности каждого ребенка. Честно сказать, всё это довольно трудоемко, но как иначе укрепить наш семейный союз и помочь каждому на его пути веры? И обязательно в конце викторины – маленький подарочек за участие, старание, особые познания, оригинальность ответа… Каждому за свое, но обязательно – каждому.

Два раза в году дети сами ставят домашние спектакли на христианские темы – на Рождество и Пасху. Участвуют все: учат роли, мастерят декорации и костюмы, подбирают музыкальное сопровождение. А мы с батюшкой – зрители, для нас это – сюрприз. У каждого уже обнаружились некоторые таланты: Ксюша и Родион – хорошие режиссеры, Фрося – семейная примадонна (все главные роли неизменно ее). А после спектакля происходит волнующее событие: каждый каждому дарит подарок к празднику.

Когда мы переехали в новый дом, нам захотелось как-то отблагодарить наш старый домик, столько лет прослуживший верой и правдой, принявший всех родившихся детей в свои тесные, но уютные объятия. И мы объявили конкурс «Наш старый дом». Сколько трогательных объяснений в любви прочитали мы потом, какие чудесные и смешные рисунки поступили на конкурс! Вот, например, стихотворение восьмилетней Фроси:

Я очень люблю наш старый дом.Лишь мы уедем от него,Я буду скучать о нем,Я не хочу уезжать отсюда.Но мама сказала: «Пойдем, дочура».Грустно смотрела я ему вслед,Но старого дома вовсе уж нет.Приехали в дом новый.И стало вдруг весело мне.Забыла про старый я.Вдруг слышу я нежный колокольчик —Это мама созывает нас кушать.Сижу у окна и гляжу яНа старый дом из окна.Но не видать милого друга.Лишь только слышно —Воет вьюга.Утром проснулась я и обрадовалась.Я кричала: «Ура!Меня отвезут в старый дом!».Старый дом стоял по-прежнемуИ дожидался меня.

А это написал Родион:

«Наш старый дом… Мне он очень нравится. Когда мы переезжали, мне, как ни странно, не хотелось покидать его. Этот дом слышал смех детей, и плач старших, и веселье. В нем, если посчитать, я провел двенадцать Рождеств. Этот дом был уютным, он хорошо построен, хотя уже разваливается. В старом доме всегда то титан сломается, то раковина засорится.

В конце концов, уже туалет валится, страшно, как бы крыша не свалилась. Но это, конечно, не его вина, а папина. Его вообще дома нету, по крайней мере – в старом. В новом стал чаще появляться (конечно… красиво…) Папа и здесь уже месяц хочет повесить мне шторы. Ну ладно, я из-за папы в другую сторону попал. Как я сказал, старый дом ничуть не уступал новому, только в этом места много. И шикарно. Вот и всё».