На веки вечные - Кэтрин Андерсон

— Послушай, Чарли, она моя соседка, и только. И я не заметил номера ее бюстгальтера. Иди домой к Мейбл, с ней и почешешь язык.

— Домой к Мейбл мне нельзя, я ведь на дежурстве. Забыл? И пожалуйста, не ври: если настанет день, когда ты не заметишь номера бюстгальтера, значит, ты ослеп, как крот.

Хит покачал головой и повесил трубку. И, перечитывая информацию, которую только что записал, отправил в рот очередную порцию макарон. Постукивая ручкой по столу, он представил себе Мередит Кэньон. Штучка на четверку с плюсом. Иметь бы ей еще к этому и другие черты — например, уравновешенность и терпимость.

Розоватый отсвет Манхэттена проникал в окна кабинета Глена Календри, Он научился не замечать приглушенный шум машин, мчавшихся по улице тридцатью тремя этажами ниже, и со все возрастающим нетерпением прислушивался к голосу из телефонного динамика.

С каждым мгновением он постукивал ручкой по столу чуть громче, и этот звук, поначалу ритмичный, теперь стал похож на очередь из автомата с глушителем. Последний удар — и, откинувшись на спинку стула, Глен швырнул ручку на блокнот.

— Черт побери, Сандерс, не могла же эта стерва раствориться в воздухе! Ты что, полагаешь, она улетела из города на ковре-самолете? — Календри нетерпеливо щелкнул пальцами. — Она мне нужна!

— Я делаю все, что возможно, босс, — раздался разочарованный вздох Аллена Сандерса.

— Твое «все, что возможно» совершенно недостаточно!

— Нет никаких зацепок. Ее последний след — аннулированный счет в банке. И с тех пор — ни черта. Никаких документов. Она не использует пластиковую карточку.

— Но должна же была воспользоваться каким-нибудь транспортом. Ты проверял автобусные станции? Женщину с ребенком засечь нетрудно.

— Босс, мы проверяли все, а потом возвращались обратно и перепроверяли опять. Каждый аэропорт, каждую автобусную станцию. И поезда тоже. Думаю, что она купила подержанную машину у частного владельца и записала ее на другое имя. А заплатила скорее всего наличными. Ужасно хитрая, я вам говорил, и скользкая, как угорь.

Раздраженный, Глен ущипнул себя за мочку уха.

— Хитрая? Да только вместо совести у нее яичники.

— Ну и что? Это не значит, что не хватает мозгов. Очень сообразительная, я вам говорил.

— Должно повезти. Ты найдешь се, Сандерс. Понял? И никаких оправданий. Пять недель прошло, с каждым днем след остывает.

Хозяин кабинета встал и ударом пальца по кнопке оборвал разговор. Сердито обошел стол, и его взгляд упал на висящий над каминной полкой в резной золоченой раме живописный портрет сына.

Его мальчик.

Стараясь не наступить на спящих у очага доберманов, он вгляделся в изображение Дэна. Глен никогда не вспоминал, каким было лицо сына в морге, на опознании. Автомобильная авария. Короткий миг — и жизнь Дэна оборвалась.

Глен до сих пор не мог в это поверить. Он и сейчас ожидал, что вот-вот откроется дверь и сын, живой и невредимый, войдет в комнату. А прошедшие месяцы горя останутся дурным кошмаром.

Теперь единственной родственницей Глена осталась внучка Тамара. И он хотел вернуть ребенка назад. Девочка была из рода Календри и, по Божьей воле, единственная наследница его огромного состояния. Девочку должен воспитывать Календри, а не глупая бабенка, на которой женился сын.

Глен об этом позаботится. Если же стерва сама устранится от воспитания — что ж, тем лучше.

Сэмми стояла на кухонном табурете и опустила обе ручонки в раковину с мыльной водой. А Мередит сзади наблюдала, как дочь возила губкой по тарелке.

— Вон то место. — Она указала на прилипшие буковки лапши. — Прекрасно. Теперь смывай.

Девочка окунула тарелку в чистую воду и поднялась на цыпочки поставить ее в сушилку, а Мередит придержала ее за талию.

— Мамочка, у меня не хуже тебя получается. Правда?

Мередит радовало, что дочь так увлеклась своим занятием. Ужин был сплошной пыткой: Сэмми вздрагивала и оборачивалась на каждый звук.

Мередит поцеловала дочь в макушку.

— Ты самая лучшая четырехлетняя посудомойка.

Сэмми выдернула затычку и наблюдала, как неспешным водоворотом исчезала в трубе мыльная спираль. Медленный сток беспокоил Мередит: видимо, забились трубы, хотя в этом доме все, что могло выйти из строя, уже вышло. Но районы с высокой арендной платой для них остались в прошлом. По крайней мере до тех пор, пока Сэмми не поступит в школу. Тогда Мередит сможет ходить на работу и вернуться к своей специальности — компьютерному программированию.

Арендуя жилье, Мередит собиралась потихоньку заниматься ремонтом этого дома, но встреча с шерифом показала, что ее выбор был очень неудачным. Хотя теперь отступать некуда. По крайней мере в ближайшие шесть месяцев.

— Вытерев Сэмми руки, она опустила девочку на пол, поставила табурет на прежнее место у допотопного холодильника и обвела взглядом чистую кухню.

— Ну вот, мы все и сделали!

— Угу. — Девочка ссутулилась и насупленно смотрела на мать.

— Пойдем смотреть телевизор?

Сэмми наморщила носик.

— Тогда поиграем в карты?

— Не-е.

Вечер получится нескончаемым, если не найти, чем занять Сэмми, и не отвлечь ее от воспоминаний о собаке.

— Знаешь, что мне кажется интересным?

Девочка подняла голову, и ее голубые глаза заблестели от радости.

— Будем делать сахарное печенье, — театрально прошептала Мередит и, опершись ладонями о колени, наклонилась вперед. — Самой разной формы, а потом украшать.

Личико девочки разгладилось.

— Сладости Санта-Клауса?

Мередит не видела причины, чтобы возражать.

— И рождественские деревца? У меня есть блестящая зеленая пудра и кондитерское конфетти.

Сэмми бросилась к буфету за поваренной книгой.

— Я сама замешаю, мамочка!

Припомнив, что творилось в прошлый раз, когда Сэмми замешивала сладкое тесто, Мередит улыбнулась.

— Конечно, милая! Ты лучшая повариха на свете.

Не прошло и нескольких минут, как Мередит уже наблюдала за дочерью, пересыпавшей муку из коробки в мерный стакан, и подсказала:

— Еще один.

Девочка зачерпнула совком, а потом перевернула коробку прямо в мерный стакан.

— Потрясти?

Мередит прищурилась, глядя на красные отметки на прозрачном стекле.

— Не слишком сильно.

Сэмми принялась трясти, но не удержала стакан. Он ударился о край стола, ухнул вниз и разбился на дюжину кусков, а мука белым облаком взметнулась вверх.

— Ой! Мамочка, я не хотела.

Мередит отряхнула ей джинсы.

— Ничего, милая, бывает.

Она помогла дочери слезть с табурета и отправилась за шваброй и мусорным совком. А когда вернулась, увидела, что девочка вытащила из-под раковины ведро для мусора.