Заколдованная планета - Альберт Валентинов

Пальцы прыгали по кнопкам. Машина круто взмывала к солнцу, камнем падала вниз. Блок снятия перегрузок работал на полную мощность. Горы то угрожающе придвигались вплотную, то стремительно уносились вдаль. Изумрудный шатер лесов мотался, как на качелях. Солнце словно сумасшедшее плясало на .небе. Буба визжала от восторга. Этот чертенок уже ничего не боялся: ее вера в могущество Ирины стала беспредельной.

Заложив крутой вираж, Ирина заметила на горизонте три гочки. Потом показалась еще одна. «Интересно, кто бы это?» – подумала она, устремляясь навстречу.

Они быстро сближались, но Ирина никак не могла понять, что это за летательные аппараты. Совершенно незнакомые очертания. Четвертый, летевший несколько поодаль, несомненно, мобиль. Он синего цвета – значит, его ведет робот. А первые… Яркие искры вспыхивали вокруг них, обрисовывая конус, вершиной упирающийся в мобиль.

Трое передних все время бросались в стороны, стремясь вырваться из этого конуса. Ирина видела извивающиеся тела, почти человеческие; острые, судорожно взмахивающие крылья, концы которых загибались при ударе о невидимое препятствие; слышала крики, полные страха и ярости.

И тут она поняла. Это были гарпии – самые страшные обитатели планеты. Очевидно, они каким-то образом вырвались из заповедника, и теперь робот-сторож загонял их обратно. Вспыхивающие искры – это молнии на границах кси-поля.

Они пролетели совсем близко. Ирина содрогнулась, увидев их лица. До жути похожие на человеческие, только рот как у акулы – огромная щель, набитая зубами. Под крыльями извивались лапы с толстыми трехгранными когтями.

Буба потихоньку сползла на пол. Ирине и самой было страшновато: такой исступленной злобой горели круглые, ярко-желтые глаза животных. Она прижала девочку к себе, шепнула на ухо:

– Не бойся, они нам ничего не сделают…

Патрулирующий гарпий робот покачал своим мобилем. Ирина ответила на этот знак вежливости и повернула к горам. Ей расхотелось резвиться в воздухе. Она включила автопилот и воткнула стрелку наводки в нужную точку на карте.

Племя Бубы жило в пещерах, вымытых в толще известняка подпочвенными водами. Огромные залы с причудливой бахромой сталактитов, соединенные неожиданными переходами, терялись в черной глубине горы. По преданию, там обитали страшные боги, зорко следящие за поступками людей и мгновенно карающие за любое отступление от древних канонов. Такриотам вход туда был закрыт. Только шаман изредка навещал богов и просил их о помощи в трудные времена. В первом зале на древних священных камнях горел костер, едва разгоняя мрак. Его никогда не тушили, несмотря на то что с недавнего времени у каждого охотника появилось великолепное огниво.

За исключением двух дежурных, племя почти не бывало в пещере, разве только в непогоду. Климат планеты позволял обитать под открытым небом, а хищные звери не осмеливались появляться там, где было много людей. Только гарпии могли бесшумно спланировать с какого-нибудь уступа, но их всех загнали в заповедник за невидимую стену кси-поля.

Ирина посадила свой новенький лакированный мобиль между двумя порядком помятыми машинами девушек и, распахнув дверцу, растерянно озиралась, не решаясь спрыгнуть на землю.

На обширной, утоптанной до гранитной твердости площадке колыхалась полуголая, коричневая от грязи масса орущих, суетящихся людей. «Будто коллективная разминка перед спортивными состязаниями в сумасшедшем доме», – подумалось Ирине. Мужчины, потрясая странно изогнутым оружием, метались взад и вперед, толкая друг друга, пинками отшвыривая голых ребятишек. Женщины с пронзительными воплями таскали за мужчинами какие-то тонкие палки с птичьими перьями на концах и туго набитые травяные мешки и тоже отшвыривали ребятишек. Те шлепались на землю, поднимая отчаянный рев. Но видно было, что орут они не от боли, а просто от полноты впечатлений. Ветер, постоянно продувающий седловину, не мог унести тяжелый специфический запах первобытного становища.

Буба с радостным воплем кинулась в родную стихию. Голубой свитерок мелькнул и пропал в толпе. Ирина, помедлив, тоже вылезла наружу, не отпуская раскрытую дверь машины – так было надежнее.

Ее, привыкшую к четкой продуманной организации любых коллективных действий, инстинктивно возмущала эта суета и неразбериха. «А что же ты хотела от первобытного племени?» – насмешливо одернула она себя, с сожалением подумав, что если бы удалось каким-либо способом направить эту безрассудно растрачиваемую энергию в единое русло, дикий облик планеты был бы чудесно преображен.

Ирина, пожалуй, не смогла бы объяснить, что побудило ее кинуться в этот водоворот. Очевидно, укоренившаяся привычка все проверять опытом, а может, вид Мимико и Патриции, деловито разгуливающих среди толпы. Скорее же всего, воспоминание о «спектакле», совсем недавно разыгранном на этой площадке: маленькая худенькая девушка медленно пятится от обезумевшего дикаря, а другая, сдерживая дрожь в руках, наводит визир мнемокамеры. Как бы то ни было, Ирина отпустила дверцу, сделала несколько шагов, и тут же ее сильно толкнули в плечо. Она отлетела в сторону, размахивая руками, чтобы удержать равновесие, получила второй толчок, третий… Спасительная дверца безнадежно отдалялась. Вокруг мелькали возбужденные лица, пронзительные крики взрывались в ушах… Ирина чувствовала, что еще немного, и ее собьют. Самое страшное, что ее просто не замечали. Аборигены были заняты своими делами, а она не могла попасть в общий ритм.

Сообразив это, она кинулась за проносящимся мимо такриотом, стараясь укрыться за его спиной. Это был плотный приземистый крепыш, будто отлитый из бронзы. Он мчался, нагнув голову, расшвыривая встречных. Так пролетает сквозь кусты, ломая ветки, выпущенный из пращи камень.

Ирина неслась за ним классическим спринтом, резко взмахивая согнутыми в локтях руками и регулируя дыхание. Но уже через несколько минут поняла, что этот «спорт» не для нее. Людские волны, разваливаемые такриотом, плотно смыкались за его спиной, и приходилось снова их расталкивать. Впечатление было такое, будто продираешься через летящий навстречу каменный водопад. К счастью, такриот выскочил на относительно свободное место, и здесь Ирина отстала от него, потирая синяки и облегченно вздыхая.

Среди этой галдящей, мечущейся, толкающейся толпы расхаживали, распоряжались, наводили порядок две девушки в спортивных брюках и свитерах. Не решаясь снова лезть в толчею, Ирина отчаянно замахала, привлекая их внимание.

– Молодец, что прилетела! – обрадовалась Патриция, по-мужски встряхивая ей руку. – Познакомься с доисторическим бытом. Красотища! История в живом виде. Может, бросишь своих слюнявых пиявок и займешься настоящим делом.

– Спасибо, я уже познакомилась… Что тут у вас за аврал?

– Где? – Патриция недоуменно оглянулась. – Ах, это… Ну, это тебе кажется с непривычки. Самая нормальная обстановка. Все при деле. Мужчины отправляются на охоту, и остальные обязаны помогать им собирать снаряжение. Они, как водится, капризничают: то не так, это не так, потому что ночная охота – дело трудное и опасное, и иждивенцы должны помнить об этом, чтобы в полной мере оценить труд кормильцев. Что делать, мужчины всегда немножко хвастуны и любят задирать нос. Женщины, хотя и видят их насквозь, подыгрывают им и усиленно демонстрируют рвение, чтобы не обидели при дележе. Дети получают очередную порцию подзатыльников, привыкают к будущим жизненным невзгодам. Это еще не шум. Вот когда охотники вернутся с добычей…

– Как же вы выдерживаете?

Патриция пожала плечами.

– Приходится. Но мы хоть регулярно летаем на Базу, а они ведь всю жизнь… Представляешь, какие надо иметь нервы!

Подбежала Мимико, веселая и оживленная, и кинулась обнимать Ирину, будто они не виделись сегодня утром.

– Как хорошо, что ты здесь! Я сегодня не пойду на охоту и все-все тебе покажу!

Патриция нахмурилась:

– Милая моя, это не честно.

Мимико умоляюще сложила руки.

– Ну, Пат, ну один только раз! А знаешь что, давай вместе не пойдем. Проанализируем, какие результаты с нами и без нас.

– Не спекулируй наукой в корыстных целях! – рассердилась Патриция. – «Проанализируем»! Скажи честно, что хочется еще поболтать про Землю… Ну так и быть, только из уважения к гостье, оставайся.

Наконец, охотники двинулись через перевал, за ними гурьбой повалили женщины и дети. Впереди плясал и кривлялся высокий горбоносый старик в травяном балахоне, нелепо болтавшемся на его тощем теле. Он высоко поднимал какие-то каменные изображения, ударяя их друг о друга, и угрожающе вопил. В такт его выкрикам мужчины потрясали оружием, а женщины радостно визжали.

– Шаман, – пояснила Мимико. – Поражает каменным топором изображение оленя, за что получит лучший кусок. Работа не пыльная, зато доходная. Кстати, вот тебе наглядный пример, как религия отстает от прогресса. Топоры уже не в моде, мы помогли им «изобрести» лук.