Красная Шапочка выходит на охоту (СИ) - Лакомка Ната

Резкий, противный запах разнесся по комнате в одно мгновение, и моя подруга громко чихнула, отворачиваясь.

— Ну вот, даже кровь пускать не понадобилось, — обрадовался мужчина, загоняя пробку в пузырек. — Что же вы, Рауль! Разве можно сообщать такие новости нежным дамам вот так — в лоб? Прошу прощения, — он поклонился Саломее и Анне-Ми, а по мне лишь скользнул взглядом, рассеянно улыбнувшись.

— Да, надо было проявить побольше деликатности, — согласился граф. — Располагайтесь, Жером. Я переоденусь, а потом мы выпьем с вами по рюмочке чего-нибудь очень крепкого.

Он ушел, а мужчина, названный Жеромом, закрыл чемоданчик, поставил его в угол и поклонился, приветливо глядя на Саломею и ожидая, когда она его представит. Она соизволила, наконец-то, заметить его взгляд и сказала равнодушно:

— Доктор Бужере, наш семейный врач. А это — мадемуазель Анна-Ми Грабянка, и ее камеристка. Мадемуазель Медхен, по-моему…

— Очень приятно, — доктор коротко поклонился Саломее и подошел поцеловать руку Анне-Ми.

— А уж как мне приятно, — почти пропела моя подруга.

Да уж. Проворонив волка минувшей ночью, мы хотя бы получили свидетеля — того самого, кто встретил оборотня и смог выжить.

Доктор Бужере был мил и почти так же болтлив, как Анна-Ми. Они составили неплохой дуэт за столом, пока брат и сестра молчали, попивая вино. Иногда они вставляли слово или несколько, но в основном говорили доктор и моя подруга.

Анна-Ми мигом повернула разговор в нужное русло, и вскоре доктор во всех подробностях поведал нам, как осматривал тело несчастного мельника.

— Судя по всему, зверь прыгнул сзади, — говорил он, сопровождая рассказ выразительными жестами, — и впился в шею, чуть пониже затылка. Здесь самое уязвимое место, смерть наступает мгновенно!..

— Какой ужас! — взвизгнула Анна-Ми. — Но, получается, волк был огромным, если достал до шеи?

— Не слишком огромный, — задумчиво сказал доктор, припоминая, — но хорошо прыгает. Я ведь видел его — Ардешского зверя. И мне посчастливилось остаться живым после этой встречи.

— О-о! Вы, наверное, проявили чудеса храбрости и ловкости! — Анна-Ми сложила руки на груди. — Я бы умерла только от страха!..

— Собственно, мне просто повезло, — смутился от такой похвалы доктор. — Это моя лошадь проявила чудеса ловкости. Она рванула в сторону одновременно со зверем, и только поэтому он не вцепился мне в ляжку. Прошу прощения! — он совсем сконфузился. — Но не хотел бы я снова повстречаться с той тварью.

— Почему вы не называете ее волком? — удивилась Анна-Ми. — Это ведь был волк? Волк-людоед, о котором все говорят?

Я внимательно следила за доктором и слушала его в оба уха, но успела заметить, как граф и его сестра переглянулись, и граф усмехнулся углом рта.

— Видите ли, дорогая мадемуазель, — доктор старательно подбирал нужные слова, — я не уверен, что это волк. Я видел волков… Правда, мертвых, — он засмеялся, — но то животное не было волком. Или было каким-то странным волком, я не встречал таких даже на рисунках в книгах по зоологии, когда учился в университете. Если честно, я сомневаюсь, что то, кого я видел, было животным…

— Жером, ну что за сказки, — проворчал граф, подливая еще вина.

— Это не сказки, — возразил доктор. — Я, конечно, человек, верящий в науку, но еще я знаю, что в нашей жизни есть вещи, которые невозможно объяснить одной только наукой.

— Что вы имеете в виду? — Анна-Ми схватила его за руку и пожала. — Расскажите же! Я вся дрожу от страха, но слушать вас — это так увлекательно!

Ее похвала подействовала, и доктор расцвел улыбкой.

— Благодарю, мадемуазель, — тепло поблагодарил он мою подругу и не заметил, как Саломея возвела глаза к потолку. — Только давайте договоримся — если вы решите упасть в обморок — предупредите заранее. Чтобы я успел достать нюхательные соли!

Он и Анна-Ми засмеялись над этой шуткой, и моя подруга пообещала ни в коем случае не бояться.

— Уверена, даже если здесь появится десяток оборотней, вы с месье графом сможете нас защитить, — сказала она проникновенно. — А я буду держать вас за руку, месье Бужере, и тогда мне ничего не страшно! Продолжайте!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Доктор был весьма польщен, и предложил сам держать Анну-Ми за руку, что тут же и сделал. Я едва сдержалась, чтобы не кашлянуть, напоминая Анне-Ми об осторожности. На мой взгляд, она переигрывала. Ну неужели нельзя быть немного поспокойнее?

— Это было около полугода назад, я ехал через дюны, — говорил доктор, — ехал днем, возвращался после того, как осматривал месье Дюкре, нашего егеря. Он тогда повредил ногу, и я два раза в неделю навещал его. Так вот, сначала я услышал смех — смеялась женщина, но это был совсем не веселый смех. Жуткий. Высокий, очень высокий. От него кровь стыла. Я остановил коня, осмотрелся, но никого не заметил. В том месте скалы, так что можно было видеть только дорогу — до города и в обратную сторону. Потом смех оборвался, потом раздался снова и вдруг перешел в рыдания. Потом опять тишина, моя лошадь заволновалась, а из кустов вышла эта тварь и сразу прыгнула на меня — без разбега. Моя лошадь сорвалась с места, и мне удалось спастись. Я видел зверя всего несколько секунд, но он не был похож на волка — шкура рыжеватая, а не серая, передвигался он на задних лапах, а клыки у него были наружу, и еще — черные волосы вдоль хребта, гребнем.

— Оборотень! — ахнула Анна-Ми.

— Оборотней не бывает, — резонно заметил Лагар. — Ты, Жером, верно, видел эту тварь в прыжке — вот тебе и показалось, что она ходит на двух лапах.

— Возможно, — смущенно признал он. — Тогда я здорово перетрусил, что уж скрывать.

— Может, прекратим эти мрачные разговоры? — спросила Саломея. — Признаться, мне надоело слушать про эту тварь. Нельзя говорить о таких ужасах к ночи. Лучше сыграем в карты.

— Мне надо ехать… — начал доктор.

Но брат и сестра дружно воспротивились.

— Мы никуда не отпустим тебя ночью, — заявил граф безоговорочно. — Ты с ума сошел, Жером? Второй раз тебе может так не повезти.

— Комнат хватит, мы устроим вас со всеми удобствами, — поддержала его Саломея. — А теперь — давайте в карты, дамы и господа? Возблагодарим небеса, что мы живы и оставим все тревоги за стенами этого замка, пусть бродят себе в темноте.

Они составили игру двое на двое — дамы против кавалеров, и Анна-Ми с Саломеей разбили мужчин в пух и прах, кокетничая и весело подшучивая над ними. Я сидела в уголке, обдумывая услышанное, и ждала, когда все отправятся спать, потому что надо было поговорить с Анной-Ми наедине.

Но моя подруга откровенно развлекалась и не торопилась покидать гостиную. Только далеко за полночь Саломея решительно смешала карты и объявила, что всем пора спать. Мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам.

— Ты так кокетничала с доктором, — не удержалась я, когда мы с Анной-Ми заперлись в спальне. — А как же граф? Твое ветренное сердце его уже забыло?

— Ну что ты, — ответила она, улыбаясь собственному отражению в зеркале. — Доктор — душка, но с графом ему не сравниться. Между прочим, забыла тебе сказать: завтра мы приглашены к мадам Латуф, она прислала Саломее приглашение и упомянула обо мне — похоже, уже весь Ардеш знает о нас. Будет скромное чаепитие… приглашены всего-то полгорода! — она звонко рассмеялась, сама себе строя глазки. — Прекрасный случай, чтобы познакомиться с оборотнем.

— Да, пожалуй, — согласилась я. — Ты прощупаешь господ, а я сбегаю к травознае и осмотрю местность.

— Спроси у нее фиалок, — сказала легкомысленно Анна-Ми. — Я все-таки простудилась, когда мы ходили под дождем. Надо сделать фиалковый сироп.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Если она замешана…

— Да брось! — она уже второй раз произносила эти слова, и меня это больно царапнуло.

Анна-Ми заметила мое недовольство и поспешила оправдаться:

— Пойми, Мари, — она взяла меня за руку, дружески пожав, — я, скорее, заподозрю оборотня в этом милом олухе Бужере, чем в графе или травознае. Я старше тебя и видела больше нечисти, чем ты можешь себе представить. Поверь, они не станут выпячивать свою сущность, они ее прячут. Так легче нападать — исподтишка, неожиданно, наслаждаясь страхом жертвы. А в графе и в этой лесной бабке — все напоказ. Они прямо кричат всем своим видом, что они особенные, таинственные такие — о-го-го! опасайтесь нас! И это понятно. Оба они охотятся на молодых девушек — граф ищет любви, а старуха денег. А девицы глупы, они клюют на таинственность, как форельки на наживку. Так что ты не туда смотришь, моя дорогая.