Напарники. Сыщик - Игорь Ассман

– А старых много? Кто вообще тут командует?

– Трое. Мэри, самая главная, потом Лиза и Бетти. Остальные им помогают.

– И сколько этих остальных?

– Восемь. Это те, кто уже не пользуется спросом. У них у каждой отдельная комната.

– Ты из них?

– Да. Я прошла все. – Вдруг у нее покатились слезы. – Когда-то меня тоже украли и привезли сюда. Мне было тридцать лет, я была одна из первых, когда к власти пришла Мэри. А теперь скоро пятьдесят стукнет. Сначала воровали всяких, а в конце спрос пошел на молодых.

– Тихо, не плач, – шепнул я. А сколько работает?

– Десять комнат, по четыре в каждой.

Я ужаснулся. Сорок девушек находились в сексуальном рабстве!

Кэт молчала. Она не могла придти в себя.

– А клиенток много?

– Больше пятидесяти. В основном приезжают раз в неделю. Кто когда. Но основная работа днем, с двух до пяти. Заказы на дом. Микроавтобус отвозит и привозит.

– И никто не сбежал?

– Они все одурманенные. Мне тоже когда-то каждый день в воду что-то подсыпали.

– А ты что, сбежать не могла? – удивился я, – ты ведь на воротах.

– А куда бежать? Кому я нужна в пятьдесят лет? – Слезы потекли опять. – Тут хоть кормят хорошо, своя комната, и работы почти нет. Впускай и выпускай. Я уже не знаю, какая там наружи жизнь, нас никогда не выпускали.

Мне стало ее жаль.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Дженни.

– Расскажи, как устроено здание. Или лучше пошли вместе. Кто-нибудь не спит в это время?

– Может только Мэри, она всегда допоздна читает книги. Но ее комната в самом конце.

– Возьмем? – повернулся я к Кэт. – Как ты считаешь?

– Думаю, что не подведет. Мне самой ее жалко.

– Ладно, Дженни, – сказал я, – я тебя развяжу, и пойдем вместе. Только очень тихо. Первые комнаты чьи?

– Отсюда, идет вход в здание. Большой длинный коридор, до самого конца. Первые четыре комнаты пустые, там оставались клиентки. Они без номеров. Потом идут с обеих сторон четные комнаты для девушек, которые работают, их там по четыре. Они все закрыты на ключ.

– А в туалет ночью? – спросила Кэт.

– Или терпи до утра, когда откроют, или иди на ведро. А в нечетных живут такие как я, у каждой своя комната. А в самом конце, начальницы.

– Сигнализации нет?

– Есть, но только у трех главных есть в комнатах кнопки. И по периметру забора.

– Джон, – взяла меня за руку Кэт и отвела в сторону. – Девчонки потянут за собой всех клиенток. Если они даже работают на выезде. Адреса-то знают. Мы влипнем.

– Мы-то и не влипнем. Мы только нашли пропавших, а дальше будет следствие. Увидишь, оно закончится ничем. Или подставят несколько проституток. Запомни, ни о каких клиентках мы не знаем, мы просто обнаружили и нашли пропавших. В полиции так и отвечай. Мы нашли их микроавтобус, он привел нас к монастырю, и мы зашли и нашли девчонок. Больше мы ничего не знаем.

– Но Дженни скажет, что она нам все рассказала и помогла.

– Во-первых, она нас не видела, мы же в масках.

– Все равно полиция поймет сразу. – Настаивала Кэт.

Я вернулся к женщине.

– Дженни, у тебя есть родственники?

– Когда то были, – и она назвала город.

– Ты же понимаешь, что все кончено. Вас заберут, а может, и посадят, как охранниц. Или если выпустят на улицу, то без копейки. У тебя деньги есть?

– Немного собрала. Когда меня сняли с работы, то стали платить за охрану и порядок. Немного, но скопила.

– Ты ведь не хочешь попасть в полицию? Мы тебя отпустим, перед тем, как приедет полиция. Возьмешь такси и сразу на вокзал. А там, на поезд в твой город. И все забудешь, это в твоих интересах. Никому ни слова про этот монастырь. Иначе, тебя посадят. Поняла?

– Спасибо, – заплакала она опять. – Я вам во всем помогу.

Мы подождали, пока она успокоится, взяли фонарики и пошли. Дженни шла впереди со свечкой, а мы сзади.

Действительно, мы перешли в широкий коридор, вдоль которого были двери. На стенах висели подставки со свечками, свет был не яркий, но весь коридор просматривался. Первые две двери, с каждой стороны, действительно были без номеров. Потом пошли с номерами.

– Дженни, а те, кто живут по одной, как ты, закрываются на ночь?

– Нет. Они должны быть готовы в любой момент выбежать, если что-нибудь случится. Нам запрещено закрываться.

– Кэт, – сказал я, – вернись и встань у входа в этот коридор. Если будут выбегать, нацелишь пистолет. Никто не должен тебя пройти. Вспомни полицию.

Та кивнула и передала мне сумку.

Мы с Дженни пошли дальше и остановились у последней комнаты слева. Та показала на нее и шепнула: – Эти три всегда закрываются.

– Постучи, – шепнул я в ответ, – придумай что-нибудь, чтобы просто открыли дверь.

Дженни задумалась.

– Но у нее и двух вторых кнопки сигнализации. – Шепнула она.

– Она подключена к полиции?

Та кивнула.

– А ключи от комнат девочек у кого?

– У нее.

– Тогда стучи, только тихонько.

Дженни собралась с духом и постучала.

Послышался скрип кровати и звук шагов.

– Кто там? – послышался женский голос.

– Мать Мэри, это я, Дженни.

– Что-то случилось?

– Там приехала еще одна машина. Я сказала, что уже поздно, но она не уезжает.

Послышался звук ключа, и дверь слегка приоткрылась. Я стоял за углом. Потом дверь открылась пошире.

– А что за машина?

Я выскочил из-за угла и стукнул рукояткой пистолета женщине по голове. Потом впихнул в комнату Дженни и зашел сам. Мне повезло, я услышал, как открылась дверь рядом. Кто-то вышел и подошел к нашей комнате. Потом ушел, и дверь закрылась на ключ.

Достав моток ленты, я обмотал ей ноги, и туловище с прижатыми руками. А затем уже и рот.

– Вон сигнализация, – шепнула Дженни, и я увидел над кроватью красную кнопку.

Я начал искать ключи. Они были на тумбочке, в большой связке.

– Какие от комнат девочек? – спросил я.

– Все плоские. На них выцарапаны номера комнат. Остальные от других.

Я остановился, раздумывая, что делать дальше. Было слишком тихо, и любое неосторожное движение могло кого-нибудь разбудить. Больше всего меня волновали две ближайшие комнаты, где были сигнализации.

– Дженни, – сказал я, – иди, собирай вещи и уходи. Слишком рискованно. Если включат сигнализацию, полиция будет здесь через пять минут. Ворота просто прикроешь за собой. Бери первое такси и на вокзал.

Та благодарно кивнула.

– И спасибо тебе за помощь.

Мы вышли и вместе дошли до Кэт. Дженни пошла в церковь, а я объяснил ситуацию Кэт.

– Надо убрать восьмерых охранниц, по нечетным комнатам. Все двери должны быть открыты. Тихонько заходим, и сразу закрываем дверь. Потом ты знаешь.

– Джон, у нас нет столько наручников, – прошептала она.

– Заматывай как я. Ноги, руки к телу и рот. Клейкой ленты хватит на всех. Готова?

Мы вошли в первые две комнаты с нечетными номерами. Фонарик я держал в зубах, как и Кэт. Потом сразу закрыли двери. В моей комнате женщина спала на кровати. Свет фонарика ее не разбудил. Я даже не стукнул ее, а сразу замотал рот. Потом ноги, и в конце – туловище с руками. Она была уже в годах, и почти не сопротивлялась. Потом я вышел и ждал Кэт. Она появилась и махнула головой.

Так, мы дошли до седьмой и восьмой. Но они были близко от комнат с сигнализациями. Мы выключили фонарики, и зашли в комнаты. Неожиданно послышался звук открывающейся двери. Кто-то вышел, постоял и вернулся обратно, закрыв дверь на ключ. Только после этого я включил фонарик и замотал лентой последнюю из охранниц. Выйдя, я подождал Кэт, и мы вернулись к началу.

Дженни должна была уже уйти, и особого риска уже не было. Полицию все равно придется вызывать. Но нам надо было успеть сделать фотографии девочек. Мы начали. Аккуратно открыв ключом первую четную дверь, мы зашли. Девочки спали, никто не был укрыт с головой. Я поставил в середину Кэт с удостоверением, и сделал снимок. Фотовспышка никого не разбудила. Так мы прошли еще восемь комнат, никого не разбудив. Оставалась последняя, но она была опять рядом с двумя опасными комнатами. Нам не повезло. Фотовспышка разбудила одну девушку и та вскрикнула. Сразу послышались шаги от соседней двери и нашу дверь пихнули.

Я побежал, но не успел самую малость. Эта женщина дотянулась до кнопки чуть раньше, чем я ее оглушил. Выскочила вторая, но попала под рукоятку пистолета Кэт.

– Меняй быстро чип памяти, – крикнул я Кэт. Она знала, как все сделать. Достав из фотокамеры маленький чип, она сразу вставила второй. Не знаю, куда она засунула первый, но мы уже шли к двери. Выйдя из церквушки, мы услышали вой сирен. Кэт вытащила кассету из диктофона, и засунула ее глубоко в землю, где росли розы. Открыв ворота, мы подняли руки. В одной было удостоверение, в другой пистолет. Нас сразу поставили к стенке руками вверх. Кто-то передал по рации, и еще через пять минут возле входа уже стоял десяток патрульных.