Скверна - Сергей Малицкий

– Я тоже так думала, – заплакала в ответ Кама и почти сразу засмеялась, потому что от нелепости этих объятий прыснула Эсокса, а потом слезы снова накрыли обеих.

Они и в самом деле видели в темноте. Так, словно вышли на улицу перед самым закатом в пасмурный день. Солнце не показывалось, поэтому вечера не случилось вовсе, просто день начал становиться серым, пока не почернел в ночь. Вот за полчаса до почернения они и очутились. Серые, словно собранные из множества тонких слоев, грубо обработанные зубилом стены уходили вперед, где через двадцать-тридцать шагов заполнялись непроглядной тьмой.

– А чего ты хотела? – удивилась Кама, натягивая одежду, в ответ на недоуменный жест Эсоксы. – Мы и здесь на самом деле находимся в полной темноте. А у всякого заклинания есть предел.

– Но до его предела мы видим? – уточнила Эсокса.

– Как-то видим, – согласилась Кама. – Но я уже говорила, если погуляем так денька два-три, головная боль случится непременно. Да и заклинание это… Какая-то пакость летит на огонь, а какая-то на магию…

– Ты считаешь, что здесь есть пакость? – Эсокса невольно положила руку на рукоять меча.

– Где ж ей еще быть? – вздохнула Кама. – И уж во всяком случае, не приходится сомневаться в подлинности той истории про сэнмурва. Кажется, первым делом, оказавшись здесь, он облегчился.

– Это было пять лет назад! – напомнила Эсокса.

– И как долго он пробирался до выхода? – спросила Кама.

– Все лето, – вздохнула Эсокса, – получается, что месяца три…

– Так, – прислонилась к стене Кама, – у нас еды на полтора месяца. Если учесть то, что оставил Касасам, то на два. Воды меньше… Но вода должна быть в подземельях.

– Если ее можно пить, – уточнила Эсокса.

– С этим просто, – махнула рукой Кама. – Что-что, а походные заклинания наставники вдалбливали в меня так, что я и во сне могу наколдовать какую-нибудь дорожную ерунду. Хотя, конечно, помню многое, а умею через шесть раз на шестнадцатый. Ладно, если дорога зависит от ума, то через полтора месяца мы должны будем выбраться обязательно.

– Почему через полтора? – не поняла Эсокса.

– Все просто, – Кама прихватила под грудью мешок, проверила крепление меча. – Сэнмурв летел или полз до выхода в Алу – три месяца. Мы в два раза умнее, значит, доберемся в два раза быстрее!

– Это почему же мы умнее только в два раза? – уперла руки в бока Эсокса.

– Нас двое, – объяснила Кама и двинулась в темноту. – Ну, так ты идешь или нет?

– Иду, – проворчала Эсокса. – А ты сними клыки, хватит подделываться под дакитку. Это, между прочим, великая честь! Ее еще надо заслужить!

В первый день им удалось пройти лиг пять. Во всяком случае, так сказала Эсокса. Кама удивилась, а потом призналась, что считала шаги, и у нее тоже выходило примерно столько же. Не стоит считать, успокоила ее Эсокса, лучше слушай темноту, я чувствую расстояние. И то, что сейчас наверху ночь, тоже. На этих словах обе посмотрели на грубые своды, которые можно было достать рукой, затем переглянулись с улыбкой. Наверное, они могли пройти и больше, но ощущение опасности, которая словно дышала где-то впереди, заставляло сдерживать шаг. Несколько раз то Кама, то Эсокса поднимали руку, и спутницы застывали, но шорох или послышавшиеся шаги впереди, а то и позади всякий раз оказывались эхом.

– Какое расстояние от Соболна до Алу? – спросила Кама.

– Сейчас, – Эсокса нахмурила лоб. – От Соболна до ворот Донасдогама больше пятисот лиг.

– Похоже на то, – согласилась Кама, – добирались, считай, три недели.

– Так, – продолжала морщиться Эсокса. – От Донасдогама до Алу, который с другой стороны гор, лиг триста или триста пятьдесят, все же ущелье Истен-Баба самая широкая часть гор Митуту, южнее они становятся выше, но уже.

– И что получается? – спросила Кама.

– Получается, что по прямой от Соболна до Алу где-то лиг семьсот. Или семьсот пятьдесят.

– Не верю я в прямые дороги под землей, – покачала головой Кама. – И хотя пока наш коридор не петлял и мы не знаем, зачем он продолблен, но дальше может случиться все, что угодно. Но предположим, что путь будет почти прямым и нам не придется выбирать между двумя или тремя коридорами и не придется заходить в тупики и возвращаться. Пусть до Алу будет не тысяча даже, а восемьсот лиг.

– Бедный сэнмурв, – покачала головой Эсокса. – Нелегко ему пришлось. Во всяком случае, первые пять лиг крылья он расправить не мог. Точно полз.

– Если мы будем проходить в день пять лиг и не попадем ни в какие гнусности, тогда мы придем в Алу через сто шестьдесят дней, – посчитала Кама.

– То есть… – подняла брови Эсокса.

– Через пять с половиной месяцев, – проговорила Кама. – В конце зимы. Но ты можешь не беспокоиться, еда у нас кончится раньше.

– И что ты предлагаешь? – воскликнула Эсокса.

– Проходить в день не менее двадцати лиг, – твердо сказала Кама. – Тогда у нас останется надежда выбраться из провала в Алу – через полтора месяца. И у нас еще будет немного еды, чтобы потерпеть, пока мы подстрелим хотя бы калба. Правда, я никогда не слышала, что калба можно есть. Что там еще водится в Сухоте? Куда идти после Алу?

– Некуда, – прислонилась к стене и закрыла глаза Эсокса. – В Даккиту нам путь заказан. А в Араману… Вроде бы есть дорога вдоль той стороны гор, но кто там ходит и ходит ли – неизвестно. Считай, полтыщи лиг на юг. По краю Сухоты и гор Митуту. Правда, вдоль живой речки Искарану… Да и что об этом говорить, считай, что мы еще в Соболне.

– Нет уж, – с дрожью оглянулась в темноту Кама. – Только не это. Как ты думаешь, они будут откапывать нас с той стороны?

– Ради той драгоценности, что ты хранишь в себе, они могут сделать многое, – прошептала Эсокса. – Но откопать нас с той стороны… Хотя это легче, чем вскрыть ворота Донасдогама. Но времени потратить придется немало. В одном я уверена. Они не будут нас встречать в Алу.

– Почему же? – нахмурилась Кама.

– Вряд ли кто-то, имеющий голову на плечах, поверит, что мы можем туда добраться, – призналась Эсокса.

– В таком случае, будем считать, что мы двое безголовых, – стиснула зубы Кама. – И так даже удобнее. Меньше придется нагибаться.

Они добрались до конца узкого коридора на второй день пути, сумев пройти более двадцати лиг. За сотню шагов до конца коридора серый слоистый сланец вокруг спутниц сменился гранитом, а затем стены и потолок вдруг раздались в стороны, и спутницы оказались в огромном зале. Здесь магия уже не требовалась, да и рассеялась она сразу же, потому что иная, другая, удивительно чистая магия наполняла пространство. Стены этого зала едва угадывались, до них было не менее сотни шагов, но видны они были только потому, что откуда-то с высоты падал тонкий луч света. Однако пещера, в которой оказались Кама и Эсокса, была столь высока, что разглядеть ее своды спутницам не удалось. Они несколько минут жадно вглядывались в источник света, пока, наконец, Эсокса разочарованно не покачала головой.

– Не выберемся. Здесь – не выберемся. Очень высоко, к тому же стены гладкие и наклонены внутрь. И посмотри, – она показала на каменные сосульки, начинающиеся на той высоте, где стены пещеры начинали понемногу сходиться, – это мы уж точно не преодолеем.

– Успокойся, – медленно пошла вперед Кама, похрустывая обломками камня и обходя сосульки, которые точно так же росли и из пола пещеры, как спускались с ее сводов, – если сэнмурв не смог выбраться здесь, то и мы не пролезем. Я бы не рассчитывала на легкий выход. Во всяком случае, теперь я понимаю, зачем долбили такой тоннель. Что было в этой крепости?

– Соболн – странная крепость, – сказала, подойдя к Каме, Эсокса. – Она была построена еще до битвы при Бараггале, но вроде тут заправлял не Лучезарный. Хотя тогда на всем лежала его тень. Говорят, что тут правили лаэтские маги. Из тех, что всегда пытаются постичь непостижимое.

– Они потратили много лет, чтобы продолбить этот тоннель, – прошептала Кама. – Магия вела их ради магии, которой они служили. Смотри!

Эсокса шагнула вперед и замерла. Стена, к которой они подошли, не была гладкой. Они искрилась кварцем, но среди этих искр сверкали зеленым кристаллы удивительного камня. Они словно были налеплены, вдавлены в стены, вставлены в них, воткнуты! И хотя взгляд выхватывал пустые гнезда и следы их добычи, камней оставалось множество. Кама оглянулась. Теперь, когда их глаза привыкли к естественному, пусть и тусклому освещению, стало ясно – пещера сверкала зеленью.

– Смарагдусы, – восхищенно прошептала Эсокса. – Не столь дорогие, как сапфиры, алмазы или рубины, но тут такие кристаллы, что и цена у них может быть еще выше!

– Конечно, – медленно пошла вдоль стены Кама. – Тут и откроем лавку. Покупатели набегут. Или налетят, если твой братец вздумает повторить опыт твоего отца, пусть будет память о нем доброй, и запустит сюда еще одного сэнмурва. Хотя вряд ли. Проход засыпан…