Траурный кортеж - Василий Доконт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А Тахат? А Довер?
— Довер по крови — из хорошего баронского рода, это что-нибудь да значит. А Тахат подстать Паджеро: такой же удалец… Король знает, кому раздавать гербы, пусть и руками своего гнома… Что мы ещё забыли сделать к свадьбе, дорогая?
4.Храм Матушки был первым соргонским храмом, который посетил король. До этого был недосуг, да и потребности особой Василий не видел в воздаянии местным богам. Как-никак, а был он крещён в православной церкви, и места для соргонских божеств в его не очень религиозной душе как-то совсем не находилось. Но скорая свадьба, затеянная королём перед походом, требовала присутствия Василия на брачной церемонии. К тому же, он был сватом Яктука, а, значит, не только зрителем, но и действующим лицом.
Внутреннее убранство храма поражало своей простотой, и в то же время скромным богатством, как поражают нас изысканные наряды мастеров-модельеров, видимой простоте которых не сразу-то и цену определишь. Расписанные яркими красками стены, потолок, колонны — лишь оконных проемов не коснулись кисти художников. Но никаких излишеств, вроде вычурной позолоты или россыпей драгоценных камней. Только яркие краски везде, куда ни направишь взгляд.
Судя по росписи храма, Матушка была мастерицей на все руки. Рукоделие, лечение больных, обработка земли, скотоводство, садовые и огородные растения, домашний очаг, кулинария — каких только даров не получил от неё род людской. И всё это от доброты, от снисходительной расположенности к неуравновешенному и трудно предсказуемому существу по имени человек.
Король снова почувствовал себя туристом и потому с интересом вертел головой, разглядывая сценки из жизни богини. Гид у Василия был собственный, индивидуального, как говорится, пользования, и каждый поворот головы короля сопровождался неизменным Капиным: «— А теперь посмотрите направо, сир» или «— А теперь посмотрите налево». С тех давних пор, когда зародилась у людей речь, женщина так и пребывает в восторженном состоянии от волшебной силы, сокрытой где-то внутри каждого оброненного ею слова. И потому неустанно нанизывает словесные бусины на нить внимания первого попавшегося слушателя, благодарного или же нет. Вот и Капа поспешила отвести душу за все те минуты своего молчания, когда король Василий думал, спал или вёл умные разговоры, но, к сожалению, не с ней.
«— Сир! — возвещала она. — Прямо перед собой Вы можете видеть повесть о том, как Матушка научила людей виноделию. Сначала она подарила людям виноградную лозу — это вон тот черенок, который она протягивает крестьянину. Потом показала, как ухаживать за ней: глядите, Матушка с тяпкой борется с сорняками. Вот он, результат ежедневного труда — полная корзина виноградных гроздьев. Какой богатый урожай! А на следующей картинке крестьянки с загорелыми ногами давят виноград и собирают сок в большие кувшины…»
«— Пей, сынок, томатный сок — будешь крепок и высок!»
«— Вы меня не слушаете, сир!»
«— Напротив, дорогая, слушаю очень внимательно. Продолжай рассказывать дальше, как Матушка споила народ Соргона. Это очень интересно…»
«— Никого Матушка не спаивала, сир. Вино — напиток целебный, если не очень на него налегать. Спаивать народ Соргона скоро начнёт Ваш приятель Эрин, если уже не начал. Вспомните, какую он книгу притащил из Чернигова: «Самогон. Рецепты и конструкция аппаратов». Вот наладит гном производство водки, и благородные принципы виноделия полетят в тартарары. Будете знать тогда, что это значит — спаивать народ. Ещё и войну с пьяных глаз проиграете».
«— Твой оптимизм меня всегда приводит в восторг, Капа. Зачем же так горячиться, трезвая ты моя? Не настолько много здесь пьют. Да и водка, по-моему, не так сильно изменит жизнь Соргона, как каталог подшипников, прихваченный из Чернигова Эрином, или резьбовые соединения, которые тут не были известны. Я не говорю уже про учебники физики, что приволок сюда Бальсар…»
«— Вот-вот, сир, пустят соргонцы по прериям паровоз, и всем бизонам — кранты…»
«— А что, водятся?»
«— Кто, сир?»
«— Бизоны в местных прериях?»
«— А нету здесь никаких прериев, сир, давно уже нету… А, может, и не было никогда».
«— Тогда к чему нам бизоны и паровоз?»
«— А, чтобы Вы перестали мне глупостев говорить. Лучше уж за свадьбой смотрите, если Вам про Матушку не интересно. Когда ещё на соргонскую свадьбу попадёте…»
Свадьба отличалась необычайной строгостью из-за обилия военных: обнаружить мужчину без кольчуги или кирасы было довольно трудно, да и то — это был или совсем уж дряхлый старик, или зелёный юнец, кому железо на себе таскать — недостаточно силы. Даже бароны старались не выделяться в общей массе и скрыли обычно крикливые камзолы под добротными доспехами. Женщины совершенно терялись в этом море броней, поскольку плотная толпа зрителей скрывала их дорогие платья. Только высокие причёски, украшенные диадемами, показывали, что в храме присутствуют не одни только солдаты.
Желающих венчаться у самой Верховной жрицы набралось около сотни пар… «— Девяносто восемь, сир! Привыкайте к точным цифрам — Вы же король, как-никак!»
«— А ну-ка вспомни свои расчёты с корнем из минус единицы и всякими там экстраполяциями, когда в ответе — плюс-минус трамвайная остановка! Ты ничего не путаешь, точная ты моя?»
«— И охота Вам, сир, мешать мне смотреть на свадьбу? Нашли время счёты сводить. Прямо, маньяк какой-то: ни днём, ни ночью покоя от него нет!»
«— Но-но-но, Капа, ты не очень-то, с королём ведь говоришь!»
«— Король, да ещё и маньяк — беда королевству! Ну, дайте же мне невестами полюбоваться!»
Невесты, и впрямь, были хороши. Единственные из женщин, чьи платья оставались доступны всеобщему обозрению, стояли они длинным рядом вдоль ведущей к алтарю колоннады. Платья разного богатства неизменно выглядели роскошными на стройных телах, да и симпатичные личики впечатления отнюдь не портили.
«— На них, на каждую, хоть мешок надень — всё одно останется красавицей, сир. Или Вы опять не согласны?»
Король был согласен, к тому же спорить с Капой — занятие очень и очень неблагодарное, как-нибудь, да даст себя знать недовольство Хрустальной. Были, были у короля случаи убедиться в этом.
«— Женихи тоже — парни, хоть куда… — дипломатично ответил король. — Орлы! Богатыри! Гвардейцы!»
«— Это только кажется — из-за обилия железа. А кольчужки с них сними — одни шкелеты останутся».
«— Скелеты — ты хотела сказать?»
«— Я и говорю — шкелеты. А невесты-то, невесты!»
Удивительно, как по разному один предмет одежды — венок из колосьев пшеницы — сказывался на облике будущих супругов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
