Гонка на выживание - Вадим Филоненко

– Что… это… значит… Бра… йан? За… что? – сипит Дик и смотрит на меня с мольбой. – Что я тебе сделал?!

Странно, но я не чувствую к Дику ни жалости, ни ненависти. Я сейчас абсолютно спокоен. Собран. Сосредоточен. Я не получаю удовольствия от того, что вижу боль и страх в его глазах, но и сочувствия во мне тоже нет. Я просто делаю свое дело. Как Лонг. Как Паук. Как Григ и Стин… Что ж, похоже, я все-таки выучился играть в эти игры…

– Ты сейчас будешь отвечать на мои вопросы. Быстро и не задумываясь. Понял? – говорю Дику.

– На какие вопросы? – чуть не плачет он. – Что ты такое затеял, а?

Поворачиваюсь к троглодиту.

– Сятя, он не понял, объясни ему еще разок.

На этот раз Дик с воем валится на пол, прижимая руки к животу.

– Я понял! Понял! Понял!

Останавливаю Сятю и смотрю Дику в лицо.

– Вопрос первый. Откуда ты узнал, что «Бешеные Псы» станут победителями?

– Мне сказал Лонг!

Усмехаюсь невесело – Лонг. Все-таки Лонг. Он по уши замешан в этом деле и рядом со мной оказался вовсе не случайно. Но кто он такой – всего лишь оперативник или сам Паук?

Ах, Лонг, Лонг! Ты – последний человек, которого я хотел бы видеть среди своих врагов. Но, к сожалению, врагов не выбирают. Друзей – да, а вот врагов – увы – нет…

– Что именно он сказал тебе? – спрашиваю Дика.

– Что «Бешеные Псы» придут первыми и чтобы я сделал на них ставку.

– И это все? – буравлю его подозрительным взглядом.

– Матерью клянусь! – Дик всхлипывает и садится на полу, подтянув ноги к лицу. – Он и деньги мне на ставку дал.

– То есть? Ты ставил не свои?

– Моих только одна четверть. Остальные дал Лонг.

– Выигрыш вы с ним поделили? – полуутвердительно говорю я.

– Сразу же, – кивает Дик.

– То есть тебе достался миллион – одна четверть выигрыша, – задумчиво тяну я. Что-то в его словах настораживает меня. Что-то здесь не так, вот только я пока не соображу что…

– Мне миллион, а Лонгу три, – говорит Дик и смотрит с тоской. – Ты отберешь у меня деньги, да?

– Отберешь у меня деньги… – эхом повторяю я. – Деньги отберешь… Отберешь деньги…

Догадка крутится буквально под рукой, никак не желая окончательно оформиться.

– Брайан, – окликает меня Дик, и мои мысли рассыпаются окончательно.

– Ну, чего? – с досадой отзываюсь я. Вот ведь не вовремя перебил, гуманоид зачуханный!

– Ты… ты убьешь меня? – Дик дергает щекой и косится на Сятю.

– Нет, не убью, – цепляю на лицо виноватую улыбку и протягиваю ему руку. – Ты меня прости, Дик, я ошибся.

Он нерешительно смотрит на мою руку, а потом все же пожимает ее. Но делает это не искренне, а из боязни разозлить меня. Помогаю ему встать и хлопаю по плечу.

– Поехали в кабак, пропустим по рюмашке в знак примирения. Я угощаю.

– Можно и не ехать, у меня дома все есть, – возражает Дик.

Вскоре мы с ним сидим за накрытым столом и пьем водку, а Сятя мирно пристроился в уголке и вроде как дремлет.

Наш разговор летает туда-сюда. Я расспрашиваю Дика о Лонге и Эрике. Осторожно расспрашиваю, без нажима, вроде к слову пришлось. Он охотно рассказывает. Выясняется, что настоящего имени Лонга ни сам Дик, ни Эрик не знают – они, как и я раньше, уверены, что Лонг и есть настоящее.

Дик, как гостеприимный хозяин, бдительно следит, чтобы моя рюмка не пустела. Впрочем, он и сам пьет, как лошадь, а потом начинает хвастать выигранным миллионом и мечтать, как потратит его с умом.

– Не разбазарю на всякое дерьмо, – пьяно трясет пальцем перед моим носом Дик, – а в дело вложу. Акций куплю… Разбогатею… А потом… Потом куплю этот долбаный клуб, понял?

– Какой клуб?

– «Диких Кентавров», какой же еще! Вот где они у меня все будут! Вот! – Дик демонстрирует мне сжатый кулак.

Эк, его обида-то крутит. Уж сколько времени прошло, а он все помнит, все простить не может, как его из клуба вышвырнули – грубо, опозорив в прессе и отобрав все регалии. Впрочем, чисто по-человечески я его понимаю.

– Тренера взашей! Да и лидеров этих сраных к такой-то матери! – Он входит в раж, перечисляя, как поквитается с обидчиками, а я подливаю масла в огонь:

– Роберта, стрелка вашего, точно надо гнать пинком под зад. Он, гад, в последнем заезде Мартину вилку на пару с «Аргонавтом» сделал.

– Да уж. Видал я по визору, как ваших «Стрельцов» уделали, – сочувственно вздыхает Дик.

Разговор сворачивает на гонку. Я, как мне кажется, довольно умело веду его, то и дело расставляя Дику ловушки. И вскоре прихожу к бесспорному, но ошеломляющему выводу: сейчас передо мной сидит кто угодно, только НЕ профессиональный космический гонщик! И даже не бывший космический гонщик!

Он, конечно, довольно хорошо сечет в этом деле, но сам никогда в жизни не выходил на гоночную трассу. Он изучал предмет в теории, возможно, даже сидел на тренажере или, как Лонг, обучался водить лайдер в штурмовом отряде. Но есть вещи, которым не учат в штурмовых отрядах, их знают исключительно гонщики-профи.

Например, как не сорваться с орбиты при скоростях, позволяющих запросто покинуть пределы Солнечной системы.

Или что основной орбитальный ускоритель нужно включать за несколько секунд до того, как выключится разгонный, хотя подобное строго-настрого запрещено инструкцией по технике безопасности. Запрещено, потому что при их одновременной работе пилот испытывает запредельные перегрузки, а лайдер становится практически неуправляемым, хотя и получает при этом очень мощный разгонный толчок. Но штурмовикам такой толчок до лампочки, им гораздо важнее не потерять контроль над лайдером, а вот для гонщиков этот значительный выигрыш в скорости зачастую означает победу в гонке.

Есть и другие хитрости, которые познаются лишь на трассе – не важно «низкой» или «орбитальной». Но бывший профессиональный гонщик Дик не знает большинства из них. А ведь он занимался этим делом около шести лет и неоднократно брал награды!

Вывод очевиден: передо мной не Дик. Может, оперативник, а может, и сам Паук.

Чувствую, как начинает бешено колотиться сердце. Ну, что мне делать, а?! Попытаться захватить его и с помощью Сяти пытками вырвать признание? Да-а, а если он не заговорит? Если это не Паук, а всего лишь оперативник, который не знает, где сейчас Григ и Ирэн и под чьей личиной прячется Паук?

Нет, его сейчас трогать нельзя. Он вроде не догадывается, что я расколол его, так пусть и дальше пребывает в блаженном неведенье. А мне необходимо срочно разбудить свой ген маоли, чтобы посоветоваться со Станом. Но для этого нужна длительная медитация, то есть желательно как можно скорее покинуть общество лже-Дика.

Пытаюсь встать из-за стола, а потом спохватываюсь. Нет! Так резко уходить нельзя – он может заподозрить неладное. И я остаюсь: продолжаю пить и вести теперь уже бесполезный для меня разговор, который снова сворачивает на выигрыш. Надо отдать должное сидящему передо мной человеку – актер он просто прекрасный. Он очень точно сыграл и обиду на «выгнавший» его клуб, и искреннюю радость от миллионного выигрыша.

– А почему ты сделал ставку у каких-то левых букмекеров, когда у тебя есть свой – Ирвин? – спрашиваю просто так, чисто для поддержания разговора, но в ответ лже-Дик меняется в лице и растерянно спрашивает:

– А ты откуда знаешь?

– От верблюда, – огрызаюсь я. – Так почему не у Ирвина?

– Он… то есть я… это… не хотел, чтоб наши узнали.

Лже-Дик несет еще какую-то ахинею, а я смотрю непонимающе. Что за черт? Такой простой вопрос и поставил его в тупик. Хотя… А ведь здесь что-то кроется! Ну, точно, кроется! Нет, не зря Дик сделал ставку не у Ирвина! И мне обязательно нужно понять: почему?

Мотаю головой, пытаясь разогнать хмельную тяжесть. Мне сейчас не помешал бы ясный трезвый ум вместо этой алкогольной мути, но что есть, то есть.

Так, о чем это я? Об Ирвине…

Я вроде и не пьян, но сосредоточиться крайне трудно. К тому же мне очень мешает пьяное бормотание Дика. А ему вдруг моего общества кажется недостаточно, и он предлагает:

– Ну что? Позвоним девочкам?

– Каким девочкам? А… Нет, мне домой пора…

– Успеешь еще домой, – хмурится он. – Мы же только начали. Или ты меня не уважаешь? Обидеть хочешь?

М-да, сильный аргумент. Я сдаюсь.

– Пусть будут девочки.

Вскоре раздается звонок в дверь. Дик идет встречать девочек, а я остаюсь в гостиной на диване. Меня сильно развезло от выпитого. К тому же усталость и две бессонные ночи дают о себе знать.

В прихожей слышатся голоса, а потом раздаются два негромких хлопка, и наступает тишина. Меня мгновенно прошибает холодный пот, а опьянение как рукой снимает. Выскакиваю в прихожую с бластером в руке, а следом за мной мчится Сятя. «Девочек» и след простыл, Дик лежит на полу, а голова и грудь у него в крови. Наклоняюсь над ним, пытаясь нащупать пульс. Бесполезно. Стреляли дважды: в грудь и в голову, и Дик, похоже, умер мгновенно.

Вылетаю на лестничную клетку, намереваясь устроить погоню за убийцей, но тут же останавливаюсь, увязая в окружающем воздухе, как в патоке. Отступаю назад – все ясно, какая-то военная секретная хрень, вроде парализующего поля. Скорее всего, через несколько минут его выключат дистанционно или оно развеется само, но за это время убийца будет уже далеко.