Eurocon 2008. Убить Чужого - Сергей Лукьяненко

— Ну, денек, — пробормотал Халиль Нагаев, скривив губы. — Сдается мне, эта окопная эпопея — надолго. Пошли, Саныч, наше место не здесь!

Одновременно прозвучал отбой тревоги. Взглянув на хронометр, Величко осознал, что провел в боевой рубке больше семи часов. Тотчас нестерпимо засосало под ложечкой — организм возмущенно напоминал, что с обедом его продинамили, да и с ужином уже, собственно, тоже.

— Внимание экспертам, — раздалось по трансляции уже голосом. — После ужина аналитическая планерка в учебном классе один. Капитан просит не опаздывать!

— Итого, — мрачно сообщил начальник штаба, — наши необратимые потери составили два штурмовика с экипажами и четыре человека на клипере «Витраж». Кроме того, есть раненые, к счастью, легко. Повреждения клиперов и уцелевших штурмовиков подлежат ремонту и рекомплектации. Некоторое время в классе царила тишина.

— Как же вы так, Пал Георгич? — словно бы ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Халицидакис. — Не сказал бы, что атака вражеского флота была такой уж массированной. Чужие даже заградительных полей не ставили.

Капитан флагмана безмолвно переводил взгляд с начальника штаба на особиста. Когда капитан глядел на начальника штаба, в его глазах сквозило невысказанное: «Ну, Георгич! Ну давай, объясни!»

— Вы сами видели, — сухо проговорил начштаба. — Маневр противника в начальной стадии атаки противоречил азам военной науки. Да какой там науки — он здравому смыслу противоречил! Что говорить о пилотах — я и то растерялся! Мои офицеры растерялись! А уж нам-то довелось кое-чего повидать…

Халицидакис, казалось, смягчился. Во всяком случае, следующие его слова прозвучали примирительно:

— Да я понимаю, Пал Георгич… Людей только жалко.

— Погодите, — встрял кто-то из контактеров. — А что в атаке чужих было не так?

— Да все! — в сердцах бросил начштаба. — От строя до тактики!

— Пал Георгич, поясните, будьте добры, — вмешался капитан. — Гражданские есть гражданские, они это знать не обязаны.

Начштаба терпеливо вздохнул и пустился в объяснения:

— Любой флот состоит из кораблей различных размерных классов. Самые крупные — линейные корабли, несколько мельче — крейсеры, ударные и конвойные. Ну и далее по нисходящей — корветы, полукорветы, клиперы, заградители, тральщики. Отдельно — корабли-матки и ульи, на которых базируются штурмовики, истребители и малые разведчики. Так вот самыми ценными, естественно, считаются крупные корабли. Поэтому они обыкновенно составляют основу любого строя, а более мелкие их прикрывают. Сообразно строю ставятся мощные заградительные поля. Если возникает угроза большому кораблю, приходится жертвовать малыми. Увы, но таковы законы войны в космосе. Сегодня мы действовали в соответствии с накопленным за долгие годы боевых операций опытом и, естественно, того же ожидали от противника. Однако противник предпринял прямо противоположные действия — закрыл большими, а значит, ценными кораблями всякую мелочь. И в атаку выслал два корабля размерного класса никак не меньше крейсера. Наша авангардная группа к этому оказалась попросту не готова — ни энергетически, ни в огневом смысле, ни, что главное, морально. Вот представьте, выдвигается легкое пехотное подразделение провести разведку боем у вражеской крепости, подобрать раненых в прошлой стычке, ввязаться в перестрелку с охранением противника. А тут вместо охранения их начинает атаковать вся крепость — она, видите ли, самоходная! Чем пробивать стены — ручными лучеметами? Пехоте это просто не под силу!

— Аналогия понятна, — вяло вставил любопытный контактер. — Но мне кажется, обрисованная вами ситуация в реальности попросту невозможна.

— Не вы ли сегодня наблюдали бой с чужими из резервной рубки? — с нескрываемой иронией спросил начштаба.

— Мы, — невозмутимо подтвердил контактер. — Значит, это был не бой, а нечто иное. Это во-первых. А во-вторых, прекратите называть партнеров по контакту чужими. Как руководитель миссии я этого требую!

Капитан крейсера с тоской поглядел на Халицидакиса.

«Бедные они, бедные, — пожалел военных Величко. — Когда орет тревога и поднимается пальба, орлы-контактеры и не помышляют чего-нибудь требовать. Но как только пальба уляжется — тут как тут, извольте им подчиняться…»

— Погодите. — Халицидакис повернулся к бледному небритому парню, недавно снятому со спасательной шлюпки. Это был второй механик «Корморана», один из пятерых выживших после нападения чужих на грузовик. — А как вели себя… партнеры по контакту во время инцидента с грузовиком?

— Да точно так же, — неожиданно громко отозвался механик. — Два самых здоровых корабля ринулись на нас, и пошло… Еле успели донести раненых до шлюпки и отстрелиться.

— И вот еще что, — добавил начштаба. — Я смотрел запись черного ящика. При атаке грузовика корабли противника опять-таки не ставили защитных полей и атаковали только векторным оружием, вероятнее всего — гравитационным.

— Это как? — снова принялся любопытствовать шеф контактеров.

— Очень просто, — пробурчал почему-то решивший перехватить инициативу Халицидакис. — Представьте, что вы забрались в железную бочку, а ваши драгоценные партнеры по контакту ну молотить по ней кувалдами. Представили?

— Ну?

— Вот именно так. Только вместо бочки грузовик. И без кувалд. Векторная гравитация. Слыхали?

Контактер пробормотал что-то неразборчивое.

— Ладно, — подал голос капитан. — Полагаю, нужно выработать хотя бы приблизительный план дальнейших действий. Если чужие (капитан это слово произнес спокойно и твердо, чему Величко весьма порадовался) напали однажды, значит, станут нападать и впредь. Я уверен, что все происшествия в секторе так или иначе сведутся к их наскокам на наши корабли. Как бы странно они себя ни вели, мы обязаны их понять и научиться им противодействовать. У кого-нибудь есть какие-либо соображения? Высказывайтесь, прошу. Это касается всех — и руководства космопорта, и контактеров.

— Да что тут понимать, — послышался насмешливый голос из самого дальнего угла. — Все настолько просто, что проще не бывает.

Говорил Сергей Иванов, тот самый злополучный тип, которого Величко принял за нужного контактерам специалиста и который волей-неволей оказался тут, в самой глубине заколдованного сектора Z-19.

— Простите, вы кто? — вежливо осведомился капитан. — Контактер?

Иванов сидел далеко от гражданских. В дальнем углу он находился вообще в полном одиночестве.

— Нет, я не контактер. Я уже говорил, я зоотехник.