Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет) - Дональд Карсон

23–25 Святость требовала полного посвящения всей своей жизни, имения, времени, средств и возможностей Богу. В сфере материального это касалось десятины от произведенного, принесения в жертву начатков плодов от земли и посвящения первородного из животных (Исх. 34:19–20; Втор. 15:19–23). Этот закон распространялся на плодовые деревья, которым требовалось несколько лет, чтобы они вошли в пору зрелости. Плоды четырехлетнего плодового дерева считались «начатками плодов».

26—31 Основная цель этих стихов — предотвратить ритуалы и обряды, связанные с языческой, хананейской религией, в особенности с практикой физического или нравственного увечья. Пренебрежение к плоти, дурное обращение со своим телом из религиозных соображений — широко распространенное человеческое заблуждение. Для Ветхого Завета характерно высокое отношение к достоинству человеческого тела как к части Божьего творения. Новый Завет усиливает этот принцип, утверждая, что тело верующего человека есть храм Духа Святого (1 Кор. 6:19–20).

32 Слова Почитай лице старца отражают характерное для ветхозаветных правил попечение о наиболее уязвимых людях; сюда относятся дети (ср.: ст. 29), иммигранты или чужестранцы (32–33), инвалиды (14) и бездомные (вдовы и сироты). Общество, переставшее почитать Бога (32б), быстро утрачивает и это священное уважение к человеческой жизни, которое охраняет слабых и уязвимых (еще неродившихся, очень юных и старых людей).

33–34 Тот же самый принцип относится и к этому закону, невыполнение которого чревато серьезными последствиями. Ветхозаветный Закон так часто осуждают из–за его якобы исключительно негативного отношения ко всем остальным народам, кроме Израиля, и особенно за требование отделения Израиля ото всех народов, что легко проглядеть, с какой удивительной силой подчеркнута в этом законе необходимость справедливого и сострадательного отношения к чужеземцам, живущим среди израильского народа. Этот закон повторяется много раз (Исх. 12:48 и дал., 22:21, 23:9; Втор. 10:18 и дал., 14:29, 24:14, 17, 27:19, ср.: Пс. 145:9; Иов. 29:16). Равенство перед законом было принципом, который заключал в себе не только приобщение к благам священных жертвоприношений (Чис. 15:15 и далее, 26) и ежегодных праздников (Втор. 16:11,14), но и ответственность за правонарушения (24:16, 22; Чис. 15:27–31).

Этот закон обладает мощной нравственной значимостью при решении неотложных проблем, связанных с правами этнических меньшинств, беженцев, сезонных рабочих и тех, кто нуждается в приюте, уходе и т. д. Действительно, нравственная сила этого закона соответствует второй по значимости заповеди, поскольку повеление люби [пришельца], как себя (34) повторяется почти буквально в ст. 18. Его сопровождает похожее утверждение (Я Господь, Бог ваш) и дополнительное напоминание Израилю о переживаниях в рабстве и освобождении. И это тоже проявление святости.

35–36 Наконец, святости положено править в сфере торговли и рыночных отношений. Заинтересованность Бога в соблюдении экономической справедливости и честности в торговле сравнима с Его заботой о честности, неподкупности и справедливости законодательных, поскольку в Израиле (так же, как и в других частях света) люди, монополизирующие рынок, могут способствовать коррупции судебных органов. Люди, мошенничающие в сфере бизнеса, легко покупают молчаливое согласие властей — начиная с коррумпированного полисмена и кончая респектабельным финансистом и служащими правоохранительного ведомства. Все виды обмана от базарного ларька до международной торговли — мерзость пред Господом (ср.: Втор. 25:13–15). То же самое слово применяется и к половым извращениям и сексуальной агрессии по отношению к детям (ср. также: Ам. 8:5; Мих. 6:10; Иер. 5:1; Прит. 20:10,23). Именно с этой точки зрения и должен оценивать христианин дисбаланс в мире экономики и долги стран третьего мира.

Эта глава касается сердечных помыслов и физической деятельности, поведения в узком кругу, в обществе и почти во всех сферах социальной жизни в целом. Применение ее законов могло бы изменить жизнь многих миллионов людей в наше время. Чем больше задумываешься над этой главой, тем яснее видишь, что многие христиане даже близко не соответствуют стандартам, установленным за сотни лет до рождения Христа (не говоря уже о их развитии Христом в Нагорной проповеди).

20:1–27 Наказания за серьезные преступления

Большая часть этой главы повторяет предыдущую. Разница состоит в том, что здесь указаны наказания за различные преступления. Делается особое ударение на прегрешениях против Бога и самого богослужения, с одной стороны (2—6, 25—27), и на преступлениях, ведущих к подрыву власти и целостности в семье, с другой (9–21). Именно фундаментальной природой этих преступлений (т. е. тем, что они направлены против Бога и семьи) и объясняется суровость кары.

Израиль как общество Господне был основан на завете с Богом, поэтому все преступления, которые угрожали этим заветным отношениям, наказывались во имя наивысшей власти в этом государстве — во имя Бога. Семья играла центральную роль в познании, сохранении и распространении этих заветных отношений, и, стало быть, действия, которые угрожали семье (будь то серьезное и страшное пренебрежение родительской властью или половые нарушения и распад семьи), по самой своей природе тоже представляли угрозу заветной основе социальной системы. Поэтому применение смертной казни в отношении подобного рода преступлений не было проявлением первобытной мстительности, но являлось указанием на то, что Израилю следовало всерьез относиться к исполнению условий завета (ср.: Wright С. J. God's People in God's land, 1990). Новый Завет (в отличие от Ветхого Завета) уже не является основанием для строительства национального государства, поэтому природа преступления и логическое обоснование наказания за него больше не увязываются с законодательством древнего Израиля. Тем не менее, хотя супружеская неверность, кровосмешение и непочитание родителей в мирском обществе уже не считаются преступлениями, за которые полагается смертная казнь, Новый Завет по–прежнему видит в них серьезное моральное зло (ср.: Мф. 15:4; Рим. 1:29–32; 1 Кор. 5).

Наказания в этой главе делятся на те, что приводились в исполнение самим обществом (законным порядком); те, что передавались в руки Самого Бога («истребится душа та», вероятно, означает, что Бог Сам вмешается и совершит правосудие над преступником, если совершенное им никак нельзя было доказать на открытом суде; см.: 7:25); и наконец, — бездетность как расплата за смешение двух категорий. Если кому–то кажется, что эти кары необъяснимо строги, то стоит вспомнить, что они относились лишь к ограниченному кругу преступлений. Весьма вероятно, что эти наказания предписывались по максимальной шкале, и преступники чаще получали более легкие наказания. Тот факт, что в случае предумышленного убийства не предусматривалось никакого послабления (например, замены смертной казни денежной компенсацией; Чис. 35:31), может косвенно свидетельствовать о том, что в иных случаях изменение меры наказания, возможно, и допускалось. Следует добавить также, что в большинстве других случаев закон Израиля выглядит значительно гуманнее в сравнении с жестокими наказаниями, которые предусматривали законодательства современных древнему Израилю культур. Для более подробного изучения принципов древнеизраильской судебной системы (уголовного права) см.: Wenham G. J. The book of Leviticus, 1970. P. 281.

Фундаментальное требование святости повторено дважды (7—8, 25—26), и оба раза Господь предстает как дающий ее: Я Господь, освящающий вас… Я отделил вас. Святость — это не то, чего можно добиться нашими собственными энергичными усилиями. Святость есть состояние, уже сотворенное и дарованное Богом. Народ Божий призван хранить святость, которую Бог однажды даровал ему Своей благодатью по обетованию и в искупление (24). Требовательную силу этих стихов можно выразить словами: «Отличайтесь, потому что Я отличил вас. Будьте святы».

21:1 — 22:31 Святость священников

То же самое выражение, Я Господь, освящающий вас (20:8), встречается шесть раз в этих главах, разделяя текст на части (21:8,15,23; 22:9,16,32). Весь Израиль в целом был призван быть святым, т. е. отличаться от остальных народов, но священники призывались к святости более глубокой: они должны были отличаться от других сынов Израиля. Израиль был выделен из среды остальных народов; священники же были выделены из среды самого Израиля. Итак, как Израиль был призван соответствовать более высоким стандартам в сравнении с иными народами, так священники должны были отвечать более строгим требованиям в сравнении с простыми людьми Израиля.

21:1—15 На священников налагались ограничения, связанные с их участием в траурных церемониях (чтобы им не оскверниться при соприкосновении с мертвым) и выбором жены. Данный раздел подразделяется на правила для рядовых священников (1—9) и еще более строгие правила для первосвященника (10—15).