Зеркальный лабиринт - Анастасия Игнашева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"… ревизионная комиссия окончив рассмотрением все доклады как по ремонту зданий…… усмотрела, что все технические сметы по тем докладам…… Марфо-Мариинского штатного монастыря…… о чём сделала доклад Архиепископу Никанору…… постановил: утвердить настоятельницей выпускницу Олонецкой духовной семинарии…… в миру Агриппину Игнатьеву…… послушников для окончания ремонта…… Аминь…
Скорее всего этот дневник и принадлежал той самой Агриппине Игнатьевой. К сожалению, совершенно не понятно было, сколько настоятельнице лет и как она добилась такого назначения. Всё-таки настоятельницей быть дело не лёгкое. Анна невольно вспомнила мать Таисию — настоятельницу монастыря в школе при котором она училась. Матушку-игуменью за глаза называли «железной леди» и девочки-школьницы её побаивались.
Долгое время в мироустройстве человечества само понятие «вера» и «религия» не играло такой роли, как в те далёкие времена. Человечество старательно творило себе новые религии взамен «устаревших», как ему казалось. И называло их то «прогрессом», то «гуманизмом», то ещё как-нибудь. Из школьного курса истории Анна помнила, что в России церковь отделили от государства, ещё в 1918 году. И с тех пор появилось понятие «свобода вероисповедания». Правда, в процессе этого отделения государство всё имущество церкви стало считать «народным достоянием» и принялось распоряжаться им самостоятельно и по своему усмотрению, зачастую совершенно не считаясь с чувствами верующих. А обществу была навязана новая религия, названная «верой в светлое будущее». Почему будущее обязательно должно быть светлым и почему в это обязательно надо было верить — Анка, при всём старании, так и не сумела понять. Потом, правда, когда «красный проект» с треском рухнул, едва не похоронив под своими обломками страну, имущество частично вернули. Но поначалу даже само слово «вера» запрещали. Хотя верить в светлое будущее все были обязаны. Интересно девки пляшут. Как в той песенке про жопу: «Жопа есть, а слова нет». Вот и у тогдашних правителей России — вера была, а слова для неё не было. И, что характерно, сомневаться в «светлом будущем» категорически не советовали. За сомнения можно было и огрести.
Почему? Да всё просто. Человеческое общество всегда имело тягу к объединению. Человек, знаете ли, животное стадное. А точнее — политическое, как ещё Сократ заметил. Сначала в племена, потом уже и в государства, даже в целые империи. И стержнем государства являлась некая «идеология». Именно идеология являлась «собирателем государств». Историки, правда, всегда пытались переносить лавры объединителей на личности глав стран. Но эти люди, при всём к ним уважении, как к потрясающим организаторам, всего лишь озвучивали Идею, доводили её до человечества. И когда условия позволяли, то происходили изменения. Кстати, чаще всего эти изменения сопровождались войнами. Кровопролитными и жестокими. Люди гибли отнюдь не за металл, как писал когда-то кто-то из классиков. Люди гибли за Идею! В каждом времени была своя идея. Либеральная, коммунистическая, фашистская, религиозная… Много их было. Человеческая цивилизация то разбивалась на множество кусочков, то стремилась к центрам объединения. Вечное движение.
Анна открыла следующую страницу. Читать было трудно. Почерк был каллиграфическим, но сам стиль письма и обилие старинных знаков затрудняли чтение. И, к сожалению, многие страницы пришли в полную негодность, текста было не разобрать. Тем не менее, смысл записанного настоятельницей постепенно становился понятен. Обычный дневник. «Что вижу — то пою».
… сего года, одна тысяча девятьсот одиннадцатого, в День памяти великомученицы Екатерины, коя обличала словом идолопоклонство перед царём Максимином, прибыла ко всенощной на место службы. Провела ночь в молитвах и поутру принимала хозяйство монастыря, кое передавала матушка Евстафья. Дела хозяйственные отнимают много времени. Монастырь штатный, весь провиант завозной из обитаемых мест. Ночь полярная хотя в этих широтах и не бывает, но из-за низких облаков всё равно стоит темнота почти месяц и морозы крепчают с каждым днём. Стены монастыря промерзают насквозь, как мне сказала Евстафья…
… богослужения. Ибо главным служение моё есть евхаристическое возрождение, чтение Слова Божия послушницам и окрестным селянам разных поколений. Это есть основа христианского пути, равно как и таинства, и молебны, и…
…окрестных поселений. Замечателен праздничный наряд девушек и вообще женщин-поселянок, как русских, так и вепсов. Первое достоинство в праздничном порядке для девицы составляет убранство головы и вот в чём состоит оно — волосы девицы заплётываются на одну косу, которая обвивается шёлковыми ленточками разного цвета, коих концы остаются в висячем положении. Лоб девицы украшается по местному названию, поднизью, низанною жемчугом, простирающеюся от одного уха до другого, а в широте на один вершок, по коей привешивается подзор, называемый короною. В уши вдеваются низанные также жемчугом серьги. Стан девицы украшает штофный или парчовый сарафан, обшитый по подолу золотыми позументами. Поверх сарафана одевается штофная или парчовая фальдистая шубка не длиннее колен…
…в один из будничных дней зашли две мирские чернички, жившие в своих сёлах девственно и носившие чёрные одежды и платки. Они обратились ко мне с просьбою «во спасение души» им что-либо сказать. Как я могла не ответствовать? И начала говорить им о смирении. Говорила долго, но видела пустоту в глазах. Лишь когда сравнение привела про колос, наполненный хорошим зерном, что гнётся незаметно вниз головой, а пустой колосок топорщится вверх — так и тщеславный человек. Лишь тогда увидела радость во взгляде, ибо понятие появилось у них. И у меня понятие появилось — всегда примеры для мирянок надобны, для любого слова Божия, ибо далеки они понятием от дел наших монашеских…
Буднично повествуя о погоде, церковных праздниках и хозяйственных делах монастыря неведомая Агриппина рассказывала и о неком месте, которое она именовала «лабиринтом» и о людях, которые время от времени появлялись оттуда и которых она называла
