Танцуй, пока можешь - Сьюзен Льюис

– Знаю. Именно поэтому я и здесь.

За спиной Элизабет я увидел Шарлотту. Она была так же прекрасна и трагична, как и ее мать. Канарейка обняла девочку за плечи и увела обратно в ее комнату.

Все, что произошло, казалось слишком причудливым для того, чтобы быть реальным. Пытаясь замести следы, ведущие к раскрытию одного из самых дерзких и сложных преступлений в истории искусства, кто-то поджег склад, находящийся на окраине Лондона. Дэниел Дейвисон, смотритель, погиб во время пожара. Два дня спустя Элизабет была арестована по подозрению в убийстве, но отпущена под залог. Полиция все еще продолжала исследовать пожарище в поисках останков Кристины.

Я провел в Вестмуре три дня, заставляя Элизабет снова и снова вспоминать, как все случилось. Она по-прежнему находилась в шоке, и я понимал, что мои бесконечные расспросы не улучшают ее состояния. Но я должен был выяснить правду. Нет, я ни на мгновение не сомневался в том, что Элизабет невиновна. Но для того чтобы защищать ее, мне нужно было совершенно точно знать, как именно все происходило на самом деле.

Когда я решил взяться за дело Элизабет, я прекрасно понимал, на что иду. Я знал, что совет адвокатов никогда с этим не смирится. А потому я совершенно не был удивлен, когда отец, узнав от Генри о моем решении, вызвал меня к себе.

– Но пойми, – пытался я его убедить, – ее ведь обвиняют в убийстве!

– И поджоге.

В эту минуту я был готов наброситься на Генри с кулаками.

– В чем бы ее ни обвиняли, Александр, ты не можешь ее защищать. Это просто неэтично.

Этого я уже не смог стерпеть:

– Неэтично?! О какой, к черту, этике сейчас может идти речь! Надеюсь, ты не забыл, что мы говорим об Элизабет? Она хочет, чтобы ее защищал я, и черт меня побери, если я этого не сделаю!

– Фредди Риз предложил взять ее дело, – сказал Генри. – Он хороший адвокат и сделает все от него зависящее.

– Элизабет не хочет никакого Фредди Риза. Кстати, а какого черта ты вообще тут торчишь?

– Это я попросил Генри прийти, – ответил за него отец. – Я надеялся, что, может быть, хоть он сможет повлиять на тебя. Кстати, а Элизабет знает, что будет с твоей карьерой, если ты все-таки возьмешься за ее дело?

– Конечно же, нет! И да поможет Бог тому, кто ей об этом скажет. Она и так сходит с ума от страха.

– Хорошо, Александр. А ты понимаешь, чем это тебе грозит?

– Ты думаешь, меня это остановит? Я сказал, что буду защищать ее! И точка.

Разве я мог объяснить им, как Элизабет умоляла меня не передавать это дело никому другому. В той ситуации надо было быть совершенно бесчувственным чурбаном и последним эгоистом, чтобы рассказывать ей об этической стороне дела и о том, как на это посмотрят в адвокатуре. Неужели они не понимали, что я люблю Элизабет больше всего на свете и готов пожертвовать всем, и карьерой в том числе, лишь бы не подвести ее в такую трудную минуту?!

– Но ведь у тебя нет опыта в ведении подобных дел, – не сдавался Генри.

– Кроме того, – вмешался отец, – представь, как все усложнится, если они найдут останки ее золовки.

– Они их не найдут. Эта Кристина просто где-то скрывается, здоровая и невредимая. Единственное, что нам нужно сделать, – найти ее.

– Александр, но ведь ты не можешь знать этого наверняка. Попытайся посмотреть на дело с другой стороны. Разве ты не понимаешь, что твое участие в нем не увеличивает, а уменьшает шансы Элизабет на оправдательный приговор. Я, конечно, понимаю твои чувства, но…

– Покажи мне, где написано, что я не имею права взяться за это дело? В каком кодексе? А? Покажи!

– Ты не хуже меня знаешь, что это нигде не написано. Но ведь существуют еще и негласные законы, Александр, которым мы все следуем. И с твоей стороны было бы гораздо мудрее тоже следовать им. Кроме того, подумай, сможешь ли ты держать себя в руках, если дело вдруг примет плохой оборот. Ведь ты даже сейчас не способен говорить спокойно.

– Естественно, я сейчас очень взволнован. А чего же ты хотел? Но ведь до суда еще далеко. К тому времени я уже буду вполне владеть ситуацией.

– Хорошо. Но подумай, как ты сможешь жить дальше, если вдруг проиграешь это дело.

– Я его не проиграю.

После этих моих слов отец поднялся, давая понять, что разговор окончен.

– Ты меня не убедил. Я по-прежнему категорически против. Ты возьмешь это дело как второй адвокат. Первым будет Фредди Риз, если он, конечно, согласится. И тогда уже только от него будет зависеть, позволить тебе защищать Элизабет в суде или нет. И если ты все-таки на это решишься, пеняй на себя.

Прошло целых четыре месяца, прежде чем дело дошло до суда, И все это время я фактически жил на Прайори-Уок вместе с Элизабет и детьми. Мы делали все, чтобы наша жизнь протекала нормально, насколько это было возможно в такой ситуации. Иногда я виделся с Джессикой, но эти встречи обычно не заканчивались ничем хорошим. Утверждая, что ведет счастливую и наполненную самостоятельную жизнь, Джессика продолжала вести себя, как ревнивая мегера во всем, что касалось Элизабет. Поэтому меня совершенно не удивило, что, по ее мнению, Элизабет была виновна.

– Твоя беда, Александр, заключается в том, что ты безоговорочно веришь в непогрешимость своей драгоценной Элизабет. Но подожди немного, и ты сам убедишься – она виновна. Надеюсь, она получит по заслугам. И самое смешное, что произойдет это с твоей помощью. Тебе ни за что не выиграть этот процесс, Александр. У тебя нет ни малейшего шанса.

В тот раз Джессика, к сожалению, пришла без Розалинды. Рядом с Розалиндой она, по крайней мере, старалась вести себя более-менее цивилизованно.

Но время шло, и положение постепенно менялось. Фредди Риз согласился взяться за это дело, а он, в отличие от моего отца, считал, что от моего участия в защите можно скорее кое-что выиграть, чем проиграть. Джессика тоже немного оттаяла и даже периодически звонила узнать, как продвигаются дела. Фредди внимательно следил за проводимым мною расследованием, подбадривал меня и часто помогал советами. Основной проблемой, в которую все упиралось, было исчезновение Кристины. Я даже летал в Гштаад переговорить с Дэвидом, но он не имел ни малейшего представления о том, где может находиться его сестра. Единственное, в чем он был уверен, так же как и Элизабет, это в том, что она не могла улететь в Каир, не имея денег, чтобы заплатить шантажирующим ее бандитам. Надо сказать, меня неприятно поразил отказ Дэвида свидетельствовать в пользу Элизабет. Она абсолютно не сомневалась в его согласии. Мне ничего не оставалось, кроме как взять у него письменные показания обо всем, что ему было известно по поводу кражи маски.

Кстати, в истории с маской нас ожидало еще одно ошеломляющее открытие. Маска оказалась подделкой.