Инквизиция - Иосиф Григулевич

Казалось, нет такой силы, которая могла бы обуздать португальскую инквизицию, и террор ее будет продолжаться вечно. Народ привык к кострам, свыкся с мыслью, что все его беды происходят от козней еретиков и их покровителя — дьявола. Власть имущие находились в духовном плену иезуитского ордена, и только очень прозорливые люди из их среды могли по некоторым смелым голосам, раздававшимся во Франции и требовавшим «раздавить гадину», предвидеть приближающуюся гибель не только инквизиции, но и всего связанного с нею старого порядка.

Как это ни парадоксально, а история любит такого рода парадоксы, первый серьезный удар инквизиция получила от человека, который в молодости подвизался в роли ее «родственника» и был поэтому прекрасно осведомлен о всех ее секретах. Звали его Себастьяном Жозе Карвалью-и-Мелу (1699–1782). В историю он вошел под именем маркиза де Помбала. В 1739–1745 гг. он служил секретарем португальского посольства в Лондоне и Вене, где стал сторонником просвещенного абсолютизма, противником иезуитов. В 1750 г. со вступлением на престол короля Жозе I Помбал был назначен первым министром и оставался на этом посту вплоть до смерти короля в 1777 г. Помбал проявил себя как талантливый и смелый реформатор. Он ограничил власть церковников, поставил деятельность инквизиции под контроль правительства, всемерно способствовал развитию промышленности, осуществил реформу просвещения, помогал развитию наук. В 1755 г. Лиссабон был разрушен сильным землетрясением. Церковники, как обычно, использовали это стихийное бедствие в своих интересах. Они стали уверять верующих, что землетрясение — кара господня за действия безбожного первого министра. В 1758 г. состоялось покушение на короля. В 1760 г. Помбал разорвал отношения с папским престолом, арестовал и предал суду наиболее активного противника своего правительства иезуита Габриэла Малагриду.

Малагрида был итальянец, давно уже обосновавшийся в Португалии, где он превратился в наперсника аристократических семей, интересы которых всегда защищал, фанатично нападая на все прогрессивное и передовое своего времени. Он принадлежал к худшему типу «энтузиастов»-реакционеров, по выражению английского биографа Помбала прошлого столетия Джона Смита.[363]

Малагрида стал главным противником реформ Помбала, он использовал землетрясение для яростных нападок на премьер-министра. В 1756 г. иезуит опубликовал памфлет «Мнение о подлинных причинах землетрясения» (Ynizo da verdadeira causa do terremoto), в котором писал: «Знай, о Лиссабон, что разрушителями наших домов, дворцов, церквей и монастырей, причиной смерти стольких людей и огня, пожравшего столько ценностей, — твои отвратительные грехи, а не кометы, звезды, пар, газы и тому подобные естественные явления».[364] Малагрида призывал не отстраивать столицу, а замаливать грехи. Все это делалось вопреки решению правительства, запрещавшего объяснять землетрясение сверхъестественными причинами. К тому же Малагрида в аристократических домах призывал к свержению правительства. Об этом же иносказательно он писал в другом своем памфлете: «Трактат о жизни и правлении Антихриста», подразумевая под последним Помбала.

Помбал приказал инквизиции судить Малагриду. Он прогнал инквизитора-мора Жозэ, незаконного сына короля, назначив на его место своего брата Паолу де Кбрвалью. Между тем Малагрида в инквизиционной тюрьме продолжал предавать проклятьям Помбала и попутно писать весьма любопытное сочинение о «Героической и чудесной жизни славной святой Анны, матери святой непорочной девы Марии, продиктованной самой святой, при содействии, помощи и с согласия всемогущего суверена, ее святейшего сына» (т. е. Иисуса Христа), главный тезис которого заключался в том, что Анна стала святой, еще находясь в «утробе» своей матери. Инквизитор-мор поспешил воспользоваться столь очевидным еретическим утверждением и обвинил Малагриду в вероотступничестве.

В сентябре 1761 г. инквизиция вынесла приговор по делу Малагриды, в котором было сказано: «Отец Габриэл Малагрида был признан виновным в преступлении ереси, он утверждал, мыслил, писал и защищал положения и учения, противоречащие подлинным догмам и доктрине, предлагаемой и проповедуемой святой церковью. Являясь еретиком и врагом католической веры, он впал вследствие данного приговора в великое отлучение и другие установленные наказания, согласно закону против подобных преступников; инквизиторы таким образом приказывают, чтобы этот еретик и автор новых ересей, признанный виновным во лжи и двуличии, отстаивающий неоднократно и упорно свои ошибки, был лишен монашеского сана и прочих званий и, согласно правилам и формам святых канонов, передан, одетый в позорящий балахон (санбенито), светской власти. Инквизиторы страстно умоляют ее, чтобы к указанному преступнику были проявлены доброта и благожелательность и чтобы он не был казнен или не была пролита его кровь».[365]

Разумеется, этот приговор был комедией, разыгранной согласно лучшим образцам инквизиционного судопроизводства, с той только разницей, что он был обращен против одного из самых ярых сторонников той же самой инквизиции.

21 сентября 1761 г. на площади Россиу 73-летний Малагрида был гарротирован, а потом сожжен.

Помбал использовал казнь Малагриды для широкой пропаганды своей политики за рубежом путем публикации памфлетов, брошюр и книг на французском и английском языках, в которых разоблачалась обскурантистская деятельность церковников в Португалии.

В 1768 г. Помбал приказал уничтожить все списки «новых христиан», на основе которых инквизиция фабриковала свои процессы. В 1771 г. были запрещены аутодафе, а несколькими годами позже инквизиция лишилась права цензуры и были отменены сертификаты «чистоты крови», запрещено употребление терминов «новые христиане» и «люди из народа». «Новые христиане» были полностью уравнены в правах с остальными португальцами. В 1774 г. было запрещено «священному» трибуналу применять пытку.

Согласно новому регламенту, инквизиция объявлялась независимой от папского престола. В процессуальном отношении впредь она должна была следовать практике светских судов. Подсудимые получили право на защиту, имена свидетелей обвинения теперь подлежали огласке.

Таким образом, хотя Помбал и не решился формально упразднить инквизицию, он своими реформами фактически свел ее деятельность на нет. Одним из последствий реформ Помбала было окончательное решение иудейской проблемы в Португалии. Уравнение в правах «новых христиан» и прекращение их преследования позволило им полностью ассимилироваться с остальной частью населения, к чему они, собственно говоря, и стремились на протяжении нескольких столетий и чему искусственно препятствовал террор инквизиции. Процесс ассимиляции произошел столь быстро, что несколько десятилетий спустя после реформ Помбала в Португалии исчезли всякие следы «новых христиан».

Власть Помбала кончилась со смертью короля Жозэ I в 1777 г. и с восшествием на престол его умалишенной дочери Марии, вернувшей католической церкви ее прежние привилегии.

Мария уволила Помбала в отставку, он был арестован, обвинен в злоупотреблении властью и приговорен к смерти. Однако реакция не решилась казнить великого реформатора. Смертный приговор был заменен ему пожизненным заключением. В 1782 г. Помбал умер.

После свержения Помбала и триумфа реакции инквизиция вновь ожила. Но теперь она преследовала уже не «новых христиан», а сторонников французских энциклопедистов. В 1778 г. инквизиция расправилась с Жозэ Анастасиу да Кунья, поэтом, профессором математики в Коимбрском университете, усмотрев в его пантеистических стихотворениях ересь. Его держали в заключении семь лет, и только раскаяние и примирение с церковью спасло ученого от более жестокого наказания. Ученый умер вскоре после освобождения из заключения.

Жертвами инквизиции стали писатель Франсиско Мельо Франку, поэты Антониу Диниш и Мануэл Мария Барбоза де Бокаже. Последний за свои «подрывные и безбожные» сочинения дважды подвергался репрессиям инквизиции — в 1797 и 1803 гг. Поэт и филолог священник Франсиско-Мануэл де Нашименту, спасаясь от преследований инквизиции, бежал в 1785 г. за границу. В 1792 г. он вернулся на родину, но инквизиция продолжала угрожать ему расправой, и он вскоре вновь вынужден был покинуть Португалию.

Террор «священного» трибунала продолжался вплоть до 1808 г., когда французские войска под командованием генерала Жюно оккулировали Португалию. Король Жоан VI со своим двором бежал в Бразилию, оставив на произвол судьбы оккупированную французами страну. Стремясь заручиться поддержкой передовых людей Португалии, французы отменили инквизицию.

После поражения Наполеона она была вновь восстановлена, но ненадолго. В 1821 г. временное правительство, возникшее в результате либеральной революции, навсегда упразднило португальскую инквизицию. Так закончилась в Португалии деятельность этого преступного учреждения, продолжавшаяся около 300 лет.