Русская расовая теория до 1917 года. Том 2 - Владимир Авдеев

Психологические основы национализма

И. А. Сикорский

Читано в собрании членов Клуба русских националистов 8 апреля 1910 года

В восьмидесятых годах истекшего столетия, лет двадцать пять тому назад, один полувоенный человек, очень значительного ранга, сделавши смотр некоторой части армии своей страны и восхищаясь силой этой армии, сказал о себе и о тех, кого смотрел, следующие слова: «Мы (имя рек) никого не боимся, кроме Бога». Под словом никого он разумел соседние народы. Другой столь же значительного ранга человек, участвуя в праздновании столетия Главного Артиллерийского Управления, при виде блестящего состояния артиллерийской части сказал: «Как всё это хорошо и сильно. Только дай Бог, чтобы мне никогда не пришлось употреблять всё это в дело». Из этих двух современников первый показал соседям физическую силу; второй показал силу нравственную.

Нравственная сила, духовная мощь, психическая энергия представляют собой важнейший элемент в народной и международной жизни человечества. Значение этого элемента стали оценивать практически и научно лишь с недавнего времени, и значение это оказывается чрезвычайно большим, а самый элемент обещает быть в своем развитии безгранично плодотворным. Тот решительный человек, который входит в клетку льва или тигра, предъявляя ему свою духовную силу, этот человек одерживает в одну минуту быструю и верную победу, какой он вовсе не одержал бы, если бы вошел в клетку дикого зверя с револьвером, ручной пушкой или бомбой. Не только человек показывает свою духовную силу, когда это необходимо, но более развитые и умные животные делают то же: они также стараются заменить физическую силу духовной мощью. Английский архиепископ Гибер, путешествовавший из Индии в Европу на пароходе, на котором также везли слона для большого лондонского зверинца, познакомился с этим животным и оценил его духовные качества. Когда слона выгружали, он ни за что не хотел идти по сходням на берег, и его кололи в чувствительные места тела острыми железными палочками, как это обыкновенно делается, и он принужден был повиноваться. Но на полпути сходня обломалась, и слон упал в воду. Это умное животное, у которого многие части мозга развиты так же хорошо, как и у человека, поняло сразу, что сходням не выдержать его грузного тела. Несколько дней спустя высокопреосвященный Гибер посетил цирк, чтобы повидать своего дорожного приятеля. Слон радостно приветствовал архиепископа и, коснувшись концом хобота своих израненных ушей, показал архиепископу кровь. Высокопреосвященный Гибер говорит: язык слона был так ясен, что его можно было перевести на человеческую речь следующими словами: «Посмотри, как они жестоко обошлись со мной в твое отсутствие!» Архиепископ дал слону два яблока, которые слон бережно взял и съел. Видя это, хозяин цирка велел поставить в клетку слона корзину, наполненную яблоками, — слон пришел в бешенство и во мгновение истоптал в кашу корзину и яблоки. Слон показал свою духовную силу! Своим поступком он как бы сказал: «Господа люди! Я зверь большой физической силы, но я выработал в себе и высшие духовные качества: кротость, терпение, великодушие; так обращайтесь же со мною по-человечески и не будите во мне зверя». Слон имел право выразить такую мысль, потому что он первое в мире животное, которое выработало в себе кротость, великодушие и родительскую любовь, притом в таких широких размерах, какие недоступны ни одному животному, но свойственны только человеку.

Националисты во всех странах — это такие люди, которые хотят показывать душевные качества и духовную мощь своего народа. Националисты не располагают физической силой, у них нет ни пушек, ни бомб; если они бывают сильны, то только духовной мощью. Они разыскивают эту мощь, стараются ее развить, собрать воедино ее части и этот цельный духовный образ стараются показывать другим.

Народный дух и народная мощь сказываются во многом. На парижской всемирной выставке в 1889 году русский отдел живописи привлек к себе горячее, полное симпатий, отношение международной публики, которая посещала этот отдел более внимательно, чем другие. Иностранцев поражало, что бедная и серая русская природа могла вызвать у художников столь серьезные темы. Темы, почти сплошь, носили психологический характер, изображали глубины человеческой души; этим они привлекали к себе внимание и сердце наблюдателя. Русские художники сказали новое слово для душевного прогресса человечества! Но то же сделали наши писатели: Достоевский, Тургенев, Лермонтов, Лев Толстой, и оттого все они сделались нравственной необходимостью для человечества и стали властителями мировых дум. Недаром французы, провожая в Россию гроб Тургенева, говорили, что у него два отечества: Россия и Франция. Для них он был такой же великий писатель и такое же духовное сокровище, как и для нас. Одно небольшое произведение Толстого «Хозяин и Работник» произвело необычайное впечатление во всей Европе, в особенности в Англии. Сильные духом и волей англичане, более, нежели другие народы, оценили значение душевной мощи у «Работника», который готовился встретить смерть с тем спокойствием и с той детской простотой чистой души, с какой, по словам Михаила Ивановича Драгомирова, живет и умирает русский солдат. Русские художники и русские писатели внесли крупную лепту в сокровищницу всечеловеческой души и тем сослужили великую службу международному психическому прогрессу, который состоит из суммы национальных прогрессов, согласно удачной мысли Николая Александровича Добролюбова. Русские, отстав от Запада в разработке объектов внешней культуры, не отстали в разработке вопросов духа, которым не без основания, придает такое значение маститый старец нашего времени Лев Толстой. Поэзия, искусство, художество, наука, — всё это плоды высших душевных доблестей; всё это вопросы духа, которые равно дороги всему человечеству, какая бы нация их не разрабатывала.

В разработке вопросов духа человеческие расы не в одинаковой степени талантливы по всем направлениям, но отличаются весьма существенно: так, англичанину присуща физическая мощь и неподражаемая сила воли и самообладания, почти недоступные другим народам; французу свойственны тонкий ум и рафинированное чувство, едва ли вполне доступное другим народам.

Особливые качества, свойственные душе каждого народа, стали, с недавнего времени, предметом научного исследования, почин которому положил немецкий психолог Лаццарус, начавший впервые издавать специальный журнал, посвященный изучению психологии народов. У всех народов, не исключая и нашего отечества, началось научное изучение народной души. Важность такого изучения столь велика, что все размеры его в настоящую минуту едва ли могут быть вполне оценены. Народный дух — это величайшее биологическое богатство, созданное веками биологической и исторической жизни, глубокие пружины которой скрыты от современного взора. Слон, которого теперь безбожно истребляют (и скоро вконец истребят!) для добывания слоновой кости, вызвал у французских психологов справедливое сетование. Природа, — рассуждали они, — употребила полтора миллиона лет, чтобы создать слона с его белой костью и с его высокими духовными качествами, а человек варварски уничтожает эту биологическую ценность, не понимая ее значения. Нечто подобное происходит в оценке индивидуальных особенностей народов. Эти особенности находят себе истинный прием и своевременную оценку только на родной почве, где эти особенности зародились и возросли. Но чужому народу они были бы мало понятны. На международном рынке, при гуртовой оценке, эти высшие психологические новинки подвергались бы риску не быть замеченными и опасности не быть правильно оцененными. Сила воли англичан, вероятно, котировалась бы за пределами Англии (что мы видим и теперь) как грубость и бесцеремонность; тонкость ума и чувства французов шла бы, на чужом рынке, за сентиментальность и т. д. Но на родной почве все психические особенности рано подмечаются и бережно культивируются. Эти родные черты каждому народу дороги, как величайшее биологическое и духовное наследие, которым определяются судьбы народа и которое, в годину народных бедствий, выступает всеми своими выпуклостями и нередко является спасительным средством для народа. В этом факте лежит глубокая причина существования и процветания национальных партий у всех народов, где возникла политическая жизнь и политическая борьба. Национальные партии являются главным штабом национального психизма и первыми оценщиками и таксаторами духовных богатств своего народа.

Духовные богатства каждого народа накоплены задолго до появления национальной партии. К этим богатствам относятся: язык, поэзия, литература, художество, религия, нравы и обычаи. Все эти проявления народной души имеют свою особенность у каждого народа и дороги каждому народу, как самая жизнь. Национальные партии должны взять на себя главную охрану этих национальных богатств и главную заботу об их развитии и направлении.