Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна - Алиса Чернышова

23

*** 

— Итак, — Тир оценивающе посмотрел на сидящего напротив волка. — Господин Ворг, мы могли бы значительно упростить жизнь друг другу, если бы вы просто объяснили мне, зачем стерли магический фон на улиточном поле.

Волк склонил голову набок. В спешно переоборудованной под тюрьму комнате трактира, которую выразил желание зачаровать лично Белый Лис (интересно узнать, что за счеты у этих двоих — на клановую неприязнь такая степень ненависти ну никак не тянет), посол явно чувствовал себя спокойно и уверенно. Если его и страшила предстоящая смерть, он этого никак не показывал. 

Впрочем, во внешнюю политику Многоликих редко идут трусливые ребята.

— Насколько я знаю, Княже, мой клан настаивает на направленном ментальном сканировании, — отметил волк спокойно. — С этим есть проблема? 

Тир с трудом удержал на лице приличествующее случаю равнодушное выражение. 

— Да, — сказал он. — Видите ли, моя пара попросила за вас. Она желает, чтобы вы выжили. И, как несложно догадаться, я пытаюсь удовлетворить её просьбу. 

— Это большая честь для меня, княже, — склонил голову волк. Осчастливленным внезапным заступничеством Ирейн он не выглядел. И прав был, конечно.

— Да, это честь, — протянул Тир. — И, коль уж вы столь упорно не желаете рассказывать, что делали на улиточном поле, просветите: при каких обстоятельствах познакомились с моей парой?

Дракон все это время внимательно прислушивался и приглядывался. 

Большинство знатных оборотней умеет контролировать сердечный ритм, эмоции и даже запах. Разумеется, у всех, вовлечённых в политику, такие способности доведены до абсолюта, но и сам князь не лыком шит. По реакции оборотня он сразу понял — тот не боится ответа. 

— Я останавливался в этом трактире недавно, — пояснил волк. — Наблюдал, как госпожа усмирила юных разбушевавшихся магов, и выказал уважение. То была довольно опасная ситуация; признаться, я подумывал вмешаться, но она продемонстрировала немалую смелость и смекалку. 

Дракон мысленно поморщился. Снова опасная ситуация... чудо, что Ирейн с Ветой вообще выжили в этом ужасном месте одни, без защиты.

— Вот как, — сказал он. — Теперь вернёмся к первому моему вопросу.

— От имени своего клана я настаиваю на ментальном сканировании с регламентированным списком вопросов. 

Ожидаемо. 

— Услышано, — отозвался дракон. — О решении вам сообщат позже. 

Волк уважительно поклонился, а Тир, покинув комнату, измождённо прикрыл глаза — разрыв связи с парой делал его больным и слабым, а негативные эмоции с её стороны ранили настолько, что он даже не знал, сможет ли обратиться. 

Ситуация с господином Воргом, меж тем, не радовала. Что могли прятать волки на том поле? Да что угодно, от артефактов связи до трупа. Ясны дракону были две вещи. Во-первых, что бы то ни было, делиться с Многоликим сообществом подобной информацией пушистые были категорически не готовы. Второе — это не было связано с драконами. Волки без единого писка утвердили список вопросов, который бы мгновенно выявил любой злой умысел в отношении Предгорья, княжеской семьи и приближенных. Вывод — волку придётся умереть за секреты своей страны, не имеющие никакого отношения к покушению на Ирейн. 

Весьма печально, но таков закон. И Михал, и Глава Лис, и запаздывающие Коты высказались однозначно: они не будут иметь с Волками дела, пока подозрение в причастности их посла к покушению не будет снято. 

Тир покачал головой. Полдня он дал Кремню и Раоке, чтобы найти настоящего виновника. Пара Медведя тоже выказала желание помочь. Если не удастся, то ему снова придётся огорчить Ирейн — волк должен будет умереть.

— Княже?

Вздрогнув, Тир открыл глаза и проморгался. Вышло не с первой попытки. 

Чувствовал он себя совершенно раздавленным — драконы не зря почти никогда, даже при серьёзных ссорах, не прибегали к частичному разрыву связи. Ощущалось это настолько ужасно, будто он — смертный пожилой человек, всю ночь закидывавшийся особо забористым спиртным. 

— Тир, — в голосе Казначея прозвучала толика тщательно скрытого беспокойства. — Приди в себя. 

— Я в себе, — князь ожесточенно потер лицо. — Весь в себе. Ты позаботился об Ирейн?

— Да, — спокойно отозвался Серый. — У неё сейчас госпожа Медведей с целебными отварами. Составы я проверил, воздушные элементали рядом и отреагируют на малейшую угрозу. С ней все будет в порядке, Княже. Признаться, ты сейчас волнуешь меня больше. 

— Мне хорошо!

— О да, я вижу. 

Тир только вздохнул: его друг не добавил нравоучение вроде «вот оно — влияние истинных пар», и это значило, что выглядел князь ещё хуже, чем чувствовал себя. Или примерно наравне. 

— Я справлюсь, — сказал он. 

— Завтра вам с княгиней нужно предстать на съезде, — отметил Ар. 

— Мы можем отговориться покушением на Ирейн?

— Боюсь, пойдут слухи, — после заминки сказал Казначей. — Долгого визита от вас не ждут, но продемонстрировать сияние величия вы должны. И послужить доказательством, что покушение действительно не увенчалось успехом, конечно. 

— Обожаю свою работу, — улыбнулся Тир с понятной им обоим иронией. — Она просто отлично помогает мне налаживать личную жизнь. 

— Будем честны, Княже: импульсивность тоже не сказывается на ваших отношениях с княгиней лучшим образом, — отметил Серый. — Я всегда говорил — подобные вещи нужно планировать, особенно в сложных случаях вроде этого. 

— Ирейн — не сложный случай. 

Усмешка.

— Я уже говорил и повторюсь, благо сегодня ещё раз довелось убедиться: нам всем преимущественно повезло с княгиней. Только вот ни разницы менталитетов, ни радикального несовпадения мировоззрений это не отменяет. Но тут мне есть чем тебя порадовать. Практически уверен, что нынче твоя пара ненавидит меня. А вот к твоим проступкам стала относиться куда терпимее.

— Ар, — простонал Тир, подавив порыв схватиться за голову. — Я, кажется, запрещал тебе вмешиваться! Твои методы...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍