Лицеист - Василий Горъ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, ничего особенного, вроде бы, не делали — величественно плыли по огромному залу и изредка одаривали насмешливыми взглядами то куда менее «выдающихся» особ, то их «невезучих» кавалеров. Тем не менее, перепортили настроение абсолютному большинству представительниц слабого пола, а в представителях сильного вызвали лютую зависть к Аль Сауду, Эрикссону и мне, двигавшимся в авангарде, и ничуть не менее лютое желание обладать хоть одной из наших спутниц.
Кстати, на этом участке маршрута Ларс показал себя более чем достойно — вел Вику с Галей с таким видом, как будто отрабатывал нечто подобное эдак с полгода, и не краснел от слова «совсем». А нам с Даудом было не привыкать — он наслаждался обществом Мавии и Лиджуан, а я подыгрывал двум старшим оторвам и сочувствовал младшим, изнывающим от желания поразвлечься, но вынужденным изображать свиту.
А потом мы добрались до входа в свою ложу, подождали, пока Кнут, Ика и Аямэ проверят ее на наличие всевозможных «сюрпризов», ввалились внутрь, врубили «глушилку» и… услышали ехидный голос «Светланы Романовны»:
— Слышь, Рай, а вот И МЫ подкинули Валентине Алексеевне работенку! Правда, не так много, как в свое время Лют, но впереди еще и антракт…
…Не знаю, как других, а меня концертная программа «Грезы о тебе…» зацепила с первой же песни и не отпускала до антракта — я полулежал в кресле, прикрыв глаза, вслушивался в мощнейший голос Полины Ермолиной и грезил наяву. О чем? Да обо всем на свете. Хотя нет, не так: каждая строчка стихов, к слову, написанных самой певицей, выуживала из памяти и заставляла заново переживать самые горькие, грустные или счастливые моменты прошлого. Поэтому за полтора часа этого волшебства я несколько раз «повстречался» со Славкой, полюбовался той, прежней, матушкой, по второму разу поучаствовал в трех драках с Рарогами, «узнал» о межродовой войне, позамерзал в кустах у дороги в ожидании иллюзиониста, «наведался» в школу-интернат Зыбиных, узнал, что пробудился в физика, и так далее. Что самое удивительное, эти экскурсы в прошлое, хоть и огорчали, но немного смягчали испытываемую боль, поэтому в тот момент, когда прозвенел звонок, меня переполняла не горечь, а светлая грусть. А еще мне очень-очень не хотелось открывать глаза и возвращаться в реальность. Но гром аплодисментов, проводивших певицу со сцены, и требовательный рывок за рукав заставили собраться и посмотреть на Дауда.
— Лют, мы дарим один большой букет от всех, или несколько? — спросил он и открыл поисковик.
— Букеты уже куплены… — с улыбкой сообщил я и показал взглядом на неприметную дверцу в стене, отделяющей нашу ложу от соседней. — Они вон там. А окошечко справа — приемный лоток системы пневмодоставки. Так что нам осталось написать и подписать записки, вложить в специальные ко— …
— Лют, у тебя совесть есть? — возмутился он, сворачивая голограмму. — У этой девушки воистину божественный голос, и я тоже хочу…
— Что за проблема? — перебил его я. — Устрой ей гастроли в Халифате. Уверен, что твои соотечественники тоже бу— …
— Устрою!!! — радостно взвыл он и снова потянулся за коммом.
— Так, стоп: дергать родичей в столь поздний час однозначно не стоит! Уверен, что нервотрепка последних суток еще не закончилась, а зна— …
— Ты прав… — вздохнул он, поймал за хвост какую-то мысль и невидящим взглядом уставился в потолок. А через несколько мгновений снова уставился мне в глаза, пригладил бородку и предвкушающе оскалился: — Самый лучший концерт — это концерт, на который сможем попасть МЫ. Значит, надо немного подождать, а потом подписать контракт на несколько «обычных» концертов и два особенных — во дворце моего деда и… в Фарас ал-Бахр! Что скажешь?
Тут Ларс спросил, что такое «Фарас ал-Бахр», но был перебит. Раисой Александровной:
— Это поместье Люта на берегу Красного моря. Место обалденное, и ты туда обязательно попадешь… если напомнишь этим злобным спиногрызам о том, что начался антракт, и их дамы изнывают от желания продолжить веселье.
«Вредные спиногрызы», то есть, мы с Даудом, мгновенно оказались на ногах и… удивились, узнав, что продолжить веселье жаждут только Наоки, Эиру, Мавия, Лиджуан, Варя и Вика!
В принципе, ничего особо жуткого нам в театре не угрожало, но я все равно прислушался к проснувшейся паранойе и отправил прогуляться Кнута со Щелчком. А через пяток секунд подхватил под локотки «своих женщин» и вывел в коридор.
Пока шли к лестнице, заглядывал во все зеркальные поверхности, но так и не углядел на лицах Барыни и Ждановой никаких признаков недовольства их юным кавалером. Потом сообразил, что Ларс старше меня почти на два месяца, а столь убийственная разница в размерах и внешнем виде появилась только благодаря моей ранней инициации, безумным объемам потребленной алхимии и убийственным тренировкам. Ближе к первому этажу напомнил себе еще об одном неприятном нюансе — о том, почти всю сознательную жизнь был ведомым и даже не думал о лидерстве. А когда вывел нашу компанию в фойе, вдруг наткнулся взглядом на Ингеборгу Рейден, так же, как и в прошлый раз, сопровождаемую представительной свитой.
В ухажеров первой красавицы всея Руси, успевшей чуть-чуть подрасти, не вглядывался — они мне были неинтересны. А вот по «прыщикам» взглядом мазнул. И приятно удивился тому, что они остались в прежнем размере. Однако зауважать эту особу не получилось — заметив меня, она разозлилась и, не шевеля губами, что-то злобно прошептала двум самым рослым кавалерам, судя по погонам и нашивкам, являвшимся курсантами второго курса какой-то военной академии. У будущих вояк с актерской игрой было неважно, поэтому вместо того, чтобы незаметно оглядеться, они набычились, сжали кулаки, быстренько идентифицировали описанную цель — то есть, меня — и недобро ощерились!
Пришлось предупреждать своих спутников о возможном конфликте:
— Ребят, посмотрите на половину одиннадцатого. Там стоит компания из тощей рыжей Огневички и семи ее ухажеров. Так вот, до середины декабря эта особа искренне считала себя первой красавицей Российской Империи, а потом нарвалась на нас с Янкой, узнала, что меня ее красота не впечатляет, и, судя по всему, затаила лютую обиду. На момент нашей единственной встречи была учеником второй ступени, но с четырнадцатью выигранными дуэлями. Что из себя представляют ее воздыхатели,
