Я еду домой! - Андрей Круз

Заглянул за спинки передних сидений, где давно заметил чью-то грязную синюю рабочую крутку, схватил её, дёрнул рычаг открывания капота и выскочил наружу. Теперь не обжечься главное, к разбитой морде мне ещё ожогов не хватает, для полного счастья и красоты. Набросил куртку на край капота, откуда пар шёл, поднял его и отскочил — как крышку с кастрюли снял. С кипящей кастрюли, потому что булькало там отчаянно. Затем навалил куртку кучей на крышку радиатора, нащупал через плотную ткань пробку, повернул — и отпрыгнул назад, сдергивая куртку и прикрывая ею лицо. Вовремя. Брызги кипятка аж со свистом взлетели вверх, распространяя запах тосола, а пар вырвался ядерным грибом.

Твоюмать-твоюмать-твоюмать. Ну что за дела! Не везёт мне сегодня с транспортом. Когда пар чуть развеялся и можно было без опаски заглянуть под капот, я туда и заглянул. И обнаружил, что радиатор течёт, причём в самом низу. Сейчас течёт скромно, по капельке, но стоит поехать — давление поднимется, ну и потечёт соответственно сильнее. А воды в системе почти не осталось, далеко не уеду.

Огляделся. С водой вокруг меня всё в порядке, даже стучать в дома не надо: у каждого по бассейну во дворе. Плюнь на священное право частной собственности, перелезай через живую изгородь и черпай, сколько тебе надо. Осталось только решить, куда черпать. Да и с тампоном что-то сделать надо: висит с морды как флаг. Полез во вскрытый уже перевязочный пакет, достал оттуда пластырь и кое-как закрепил его у себя на скуле. Сгодится — не женихаться еду.

В конце переулка появился зомби. Чёрный (теперь серо-синий), в красной (теперь красно-бурой) баскетбольной майке и мешковатых штанах неопределимого от грязи цвета. Потоптался, вроде направился ко мне. Я вытащил из кобуры «таурус», но зомби остановился метрах в пятидесяти. Потоптался и пошёл в сторону, сильно хромая. Наверное, не заметил меня, скрытого корпусом машины. Я убрал пистолет и полез в кузов искать канистру с перелитым бензином. Едва начал перекладывать коробки с пайками, как мертвяк опять появился на улице. Я выпрямился, полез за пистолетом в кобуру, но мёртвый негр направился в противоположную от меня сторону. «В баскетбол пошёл играть», — догадался я, убрал пистолет и продолжил переборку груза.

Перебросил ряд коробок и нашёл канистру. Она была под мотоциклом, и, не поднимая «экс-тишки», достать её было проблематично. Глянул поверх кабины и снова увидел мертвяка, вполне решительно хромающего в мою сторону. Выматерился, извлёк пистолет из кобуры, взялся двумя руками, подняв к груди. Ну иди же сюда, чучело, достал ты меня. Негр свернул в сторону и похромал на задний двор какого-то дома.

Помянув его в креста-гробину-бога-душу-мать, опять убрал пистолет и взялся поднимать мотоцикл. Оказалось не так просто — резиновая ручка упёрлась в стык пола и борта, надо было освободить немного пространства снизу, чтобы сдвинуть переднее колесо, вставшее в распор. Начал убирать коробки и услышал треск кустов. «Баскетболист» вышел со двора и пытался пролезть через живую изгородь. Выхватил пистолет, прицелился, понимая, что для пистолетного выстрела далеко… а негр свалился, споткнувшись обо что-то. Я почувствовал, что плавно подхожу к состоянию, именуемому «полный и окончательный срыв крыши с дальнейшим её уносом в неведомые дали».

Ещё немного поупражнявшись в матерщине, я выпрыгнул из кузова и через окно выловил из кабины М-4. Негр продолжал копошиться в кустах, видимо, запутавшись в них и не в силах подняться. А я понял, что, если не разберусь с ним, он меня с ума сведёт своими блужданиями вокруг. Кому охота сознавать, что в любую секунду со спины к нему может подойти мёртвая человекоядящая тварь? Нет, с этим надо заканчивать.

Карабин я схватил, чтобы метко пальнуть издалека, но теперь пришлось идти к зомби самому, потому что мне были видны лишь колышущиеся кусты. Ни с одной мёртвой тварью ещё не было столько возни. Не выдержав, я перешёл на бег, свернул на дорожку, ведущую к подъезду какого-то дома с большими окнами, посмотрел через живую изгородь. Мертвяк зацепился шнурками кроссовок за жёсткие, коротко обрезанные ветви кустарника и падал каждый раз, когда пытался подняться. Ещё раз от всей души обматерив его, я вскинул карабин, прицелился и выстрелил ему в верхушку черепа. Одинокая гильза упала на дорожку, а зомби затих, словно его выключили. Всё, пусть тут и лежит. Едят их, не едят, а делать мне больше нечего, как о трупах заботиться.

Боковым зрением я вроде как уловил какое-то движение за окном, в доме. Но когда повернулся, то ничего не обнаружил. Привиделось? Нет, отказать. Точно видел, что-то шевельнулось. Ну и что, собственно говоря? Пусть кто хочет, тот там и шевелится. Его дом и полное право на любые шевеления внутри оного. На меня никто не кинулся и через стекло не выстрелил — какое моё в таком случае дело? Кстати, на этом заднем дворе бассейн есть, полный. Вот сюда с канистрой и приду.

Добрался до пикапа, полез в кузов, вытащил канистру кое-как, откинул лейку, начал переливать бензин в бак пикапа. А куда его ещё девать? Послышался какой-то звук, вроде дверь в доме открылась. Я покрутил головой, но ничего интересного не обнаружил. Где-то далеко шла частая стрельба, во многих местах над городом поднимались столбы дыма — что-то горело, и это никто не тушил, время от времени слышались звуки моторов одиноких машин, проносившихся по Четвёртой, которая была совсем рядом. Ладно, не до этого. Место здесь просматриваемое, так что мертвяков я не боюсь, кроме разве «живчиков». Успею или в машине укрыться, или за ней. Кстати, надо бы её передвинуть поближе к дому с бассейном: нечего пешком бегать и бросать её без присмотра.

Сел за руль, завёл. Чёрт с ним, что воды нет, за пятьдесят метров с ней ничего не случится. Тронулся с места, даже не опуская капота и выглядывая через боковое окно, подъехал к тому месту, где лежал мёртвый «баскетболист», остановился. Ладно, бассейн никуда не делся, надо воды набрать.

Сгрёб канистру, нашёл проход в живой изгороди прямо под стеной дома, заглянул за угол осторожно. На всякий случай — просто отвыкаю не глядя за углы поворачивать. Ничего. Небольшой задний двор с газоном, бассейн неправильной формы, гриль и летний столик со стульями, над ними полосатый тент. Мертвецов и злодеев не видно. Вру, вовсе даже видно.

Прямо на соседнем участке один стоит, в прошлом — благообразный джентльмен с благородными сединами. Сейчас — безмозглая голодная тварь с обвисшим лицом и полуоткрытым ртом. Топчется, не знает, как через кусты перебраться. А, да он ещё и не один! Прямо на этом участке, куда я пришёл, обнаружилась худая тётка с лошадиным лицом, одетая в какое-то нелепое весёлое платьице. Худые дряблые ляжки, и при жизни наверняка отвратные, были покрыты пятнами тления. Кто-то пытался раскроить ей череп, но промахнулся, и то, чем били — лопата скорее всего, — прошло по лицу вскользь, выбив один глаз и раскроив лицо на две половины. И перекусить где-то успела: всё вокруг рта вымазано запёкшейся кровью — это не с неё натекло.