«Если», 2011 № 02 - Журнал «Если»

Чжень Хо вежливо кашлянул.

— Порой цыпленок находит ягоду, что листья скрыли от курицы.

И широко улыбнулся.

Настя и Андрей вошли в столовую. Саквояж и тележка с продуктами преданно остановились рядом.

— А вот и мы! Ребята, я понимаю, что кое-кому водоросли уже осточертели. И все же прошу не сразу бросаться к тележке, а сначала поприветствовать нового члена команды.

Андрей вытянулся в струнку и отчеканил:

— Шевальда Андрей Олегович, студент пятого курса Московского института прикладной семиотики и лингвистики.

— Что ж, вижу, ты справишься, — улыбнулась Настя. — Знакомьтесь пока, а я пойду драников нажарю, — девушка подхватила пакеты с картошкой и луком и, напевая, направилась на кухню. Пожилой коренастый мужчина подошел первым:

— Я Фрэнк Росс, отвечаю за этот сумасшедший дом. Нас тут немного, и мы рады каждому новому лицу, — улыбнулся он в седую бороду.

— Счастлив познакомиться! — Андрей энергично пожал протянутую руку. — Профессор, я изучил все ваши гарвардские труды по дашеви, это…

— Это очень пригодится, — засмеялся Фрэнк, осторожно высвобождаясь, — а то я их уже несколько подзабыл.

— Ксантиппа Бостаниду, Афинская академия ксенолингвистики, — приветливо улыбнулась стройная девушка. — Или просто Ксанта. А вот этот вечно недовольный тип отзывается на имя Педро Сото Рохас.

— Привет, — буркнул упитанный кучерявый брюнет, поглядывая в сторону кухни.

— Позвольте представиться, уважаемый Андрей, — наклонил голову мужчина средних лет с восточными чертами лица, — доктор Чжень Хо, здесь по направлению Бейцзинского университета. Специализируюсь на социальной и сравнительной лингвистике. Был ли ваш путь легким и безмятежным?

— О, благодарю, доктор! — улыбнулся Шевальда. — Не трясло.

Слово за слово, потек разговор.

— Я не ожидал, что здесь так мало людей, — Андрей озадаченно поправил очки. — Неужели больше никого нет?

— На этой базе — нет. — Фрэнк огладил седую бороду. — Геологи летают по Тулье, но у них своя база, мобильная.

— А обслуживающий персонал?

— Наша база автоматическая, — Ксантиппа откинулась на спинку стула, — а готовим мы себе сами. Когда очередной челнок доставляет провизию.

— А когда еда заканчивается, — проговорил Педро, принюхиваясь к ароматам, плывущим со стороны кухни, — нам приходится сидеть на чертовых водорослях. И это тоже не способствует многолюдности базы.

— Я-то думал, на Дашеви с пищей проблем нет.

— Конечно. Но не можем же мы еду воровать, — развела руками Ксантиппа.

— На этом чертовом острове ни черта не растет. И в море — только чертовы водоросли и чертовы слизни.

Ксантиппа поморщилась: обилие ругательств оскорбляло ее как христианку. А скудость лексики — как филолога.

— А что, нельзя договориться о еде с местными? — удивился Андрей.

Фрэнк потер висок.

— Андрей! Как будет на дашеви «вода»?

— Э-э… Алие, билак, шувани, эмм…

— Стоп, стоп. Достаточно. А как будет «давать»?

— Тиаси, маси, дшениси, тиаси… Нет, это уже было, хиасси, дзоораси…

— Хорошо-хорошо, знаешь, вижу. Начальник группы прищурился.

— А теперь скажи «дайте воды».

— Хм… Алие-би масу.

— Нет, — покачал головой Фрэнк.

— Шувани-би тиасу? Билак-би хиассу? — Андрей растерянно обвел взглядом присутствующих. — А… как?

Фрэнк пожал плечами.

— Никто не знает.

— Подождите! — воскликнул стажер. — Ведь столько материала, столько словарей, грамматику знаем досконально…

— А тебя никогда не удивляло, что нет ни одного учебника?

Шевальда озадаченно взглянул на шефа.

— Да, действительно… — Он снял очки и нервно протер стекла. Водрузил обратно. — Но почему?

— Андрей, — ухмыльнулась Ксантиппа, — как ты думаешь, отчего в дашевийском столько синонимов?

Планету Дашеви обнаружил разведчик «Хабаров» одиннадцать лет назад. Единственный материк вольготно распластался на четверти поверхности планеты. Всем и каждому он с первого же взгляда напоминал шляпу. Огромную широкополую шляпу с сильно измятой тульей и весьма потрепанными полями. Даже оторванные неведомым псом кусочки-архипелаги плавали рядом с истерзанными берегами.

Некогда два континента слились в страстном поцелуе. С запада на восток Шляпу пересекал шов — напоминание о днях творения, — и время почти изгладило его. Но в центре Пангеи столкновение породило титанический горный массив, рядом с которым Тибет выглядел бы детским куличиком. В этом царстве Гефеста страсть до сих пор не утихла — каждую секунду что-нибудь трещало, вздрагивало и извергалось. Через сотню-другую миллионов лет потоки мантии изменят-таки направление движения, и суперматерик снова расколется на несколько частей.

Впрочем, будущие катаклизмы интересуют разве что геофизиков. А у лингвистов на этой планете обнаружились совсем другие хлопоты. Ибо если аду здесь отведено место в центре суши, то все поля Шляпы безраздельно занимал рай. Рукотворный.

Местные жители считались гуманоидами. Ну не отказывать же им в этом из-за двух пар верхних конечностей, трехметрового роста и двенадцати глаз? В конце концов, Дашеви оказались к людям куда ближе, чем подавляющее большинство разумных видов.

Поэтому неудивительно, что едва стала очевидной обитаемость планеты, «Хабаров» лег в дрейф — изучать обитателей Шляпы с максимально возможного расстояния. Дабы не спугнуть.

Тысячи «очей» появились в небесах над дашевийскими городами — неслышимые и незаметные. Они снимали города с высоты птичьего полета, подслушивали разговоры жителей, прячась в темных углах, а по ночам сканировали в библиотеках книги. Поток информации хлынул на корабль, откуда, уже отсортированный, перенаправлялся на Землю. Тысячи ученых бросились исследовать дашевийские язык, историю, технологии и политическое устройство, постепенно собирая из отдельных кусочков единое полотно туземной культуры.

В то время, когда земляне с энтузиазмом воздвигали пирамиды в Гизе, Шляпа уже была заселена почти полностью. Говоря по правде, было даже тесновато — не народу, но правителям. Конфликты возникали постоянно, границы плясали, как ужи на сковородке, империи возникали, разрастались до половины материка и рассыпались вдребезги из-за неспособности удержать завоеванное.

Ситуация резко изменилась, когда великая империя Анг-Рам открыла способ приручения куачи. Эти гигантские летающие существа, нечто среднее между драконом и дирижаблем, издревле обитали в горах Тульи. Мощные и быстрые, куачи позволяли достичь любой точки Шляпы за считаные дни. Анг-Ратони, величайший из императоров, приложил все силы, чтобы создать не только Небесную гвардию Анг-Рама, подчинившую ему оставшиеся государства, но и Облачные Крылья — курьерскую сеть, невидимыми нитями скрепившую империю в монолит.