Обещай мне эту ночь - Сара Линдсей

Изабелла воспринимала свою любовь к нему как нечто, не вызывающее сомнений. Но поскольку сама она очень изменилась за прошедший год, ее любовь к нему тоже стала другой. Когда Она выходила за него замуж, то надеялась, что у них все будет так, как это бывает в романах, которых она начиталась.

Прежде он просто заполнял ее сердце. Теперь же так переполнял его, что оно едва не вырывалось у нее из груди. У Иззи закружилась голова, она чувствовала себя безмерно счастливой. У нее есть муж, которого она обожает, он тоже безумно любит ее. Чего еще можно желать?

— Ты готова? — спросил Джеймс.

Иззи подняла голову, и их взгляды встретились.

— Готова, — ответила она.

— Отлично. Потому что как только я наконец все выскажу, когда израсходую весь свой запас романтики, я увлеку тебя в милое уютное любовное гнездышко, которое приготовил, и буду держать тебя, там, пока, мои силы не истощатся!

Иззи застонала.

— Я не должна была прерывать тебя. Мне следовало знать, что ты отвлечешься. О чем я только думала?

Джеймс склонил голову, так что они оказались лицом к лицу.

— Как только начнешь кричать, — сказал он, — вспомни, что сама об этом просила. — Он глубоко вздохнул. — Я снова безумно влюбился в тебя в Шотландии. Ты мать моих детей, нашей дорогой Бриджет и тех, которым еще предстоит родиться.

Ты любовь моего сердца и моя надежда на будущее. Я хочу видеть твое лицо перед собой каждую ночь, когда засыпаю, и хочу просыпаться по утрам, зная, что ты рядом. Ты моя недостающая половинка, единственный человек, способный помочь мне обрести целостность.

Ценой долгих мучений я понял, что вдали от тебя я потерянный, сломленный человек, несчастный, неудовлетворенный, бесцельно блуждающий в сером тумане. Ты — солнце, согревающее мне душу. Ты помогла мне повзрослеть и стать настоящим мужчиной, о чем я даже не смел мечтать.

— Ты все сказал? — спросила Иззи.

— Д-да. — Осторожно произнесенное слово прозвучало скорее вопросом, чем утверждением. — А что? Я что-нибудь упустил?

Иззи покачала головой и прильнула к нему, не в силах сдержать рыдания.

— Я тебя предупреждал, — заметил Джеймс, целуя ее в макушку. — Но больше не надо плакать, любовь моя. — Он осторожно вытер слезы, струившиеся по ее щекам. — У меня припасен еще один сюрприз для тебя. — Он вытащил из кармана полоску черного шелка и обернул вокруг ее головы.

— Ты завязываешь мне глаза?

— Ты возражаешь?

— Нет, если когда-нибудь смогу поступить так же с тобой.

Джеймс рассмеялся и подхватил ее на руки.

— В любой момент, дорогая, когда захочешь, — ответил он и начал спускаться с лестницы. Иззи закрыла глаза и склонила голову на его мускулистую грудь. Куда бы он ни понес ее, она была бы более чем Счастлива подчиниться.

Когда наконец он снял повязку и Изабелла сообразила, где они находятся, она рот раскрыла от изумления. Джеймс полностью переоборудовал павильон в саду — их павильон, — превратив его в экзотический шатер султана. Шелковые полотнища жемчужного цвета, свисая с середины потолка, сбегали по стенам, образуя на полу сверкающие лужицы. Пока она ошеломленно разглядывала плоды его трудов, Джеймс зажег свечи, расставленные по комнате. Груда подушек и одеял удобно располагалась перед камином, в котором жарко пылал огонь. Это было, как он и сказал, милое уютное любовное гнездышко.

— Ну как? — спросил он.

— Превосходно. — Она вздохнула. — Но…

— Но?

— Но, — продолжала она, ткнув его в грудь, а затем пробежавшись пальцем вниз к поясу его брюк, — должно быть, ты был ужасно уверен в себе.

— Я говорил себе, что невозможно, чтобы такая безграничная любовь осталась безответной.

— Ты был прав.

— И я велел твоей служанке ежедневно присылать мне отчет о том, как ты тут чахнешь в одиночестве в мое отсутствие.

— Она этого не делала!

— Не делала, — признал он. — Она отказалась. Но ведь приятно получить подтверждение, что ты скучала без меня так же, как я без тебя.

— Ты знаешь, что они с Дэвисом неравнодушны друг к другу?

— Знаю… и думаю, что это прекрасно, но неужели тебе и вправду хочется сейчас разговаривать о твоей служанке?

В его взгляде из-под отяжелевших век появилось особое выражение, которое Иззи связала с крайним возбуждением. Сила его желания воспламенила ее.

— Нет, — хрипло прошептала она, и сердце ее бешено забилось. — Мне вовсе не хочется разговаривать о Беки.

— Тогда чего же ты хочешь?

— Тебя. — Обвив руками его шею, она прижалась к нему всем телом. — Только тебя. Займись со мной любовью, Джеймс.

Он подвел ее к камину и стал раздевать. Иззи закрыла глаза. От предвкушения у нее покалывало язык. Каждый раз, когда его пальцы касались ее обнаженной кожи, ее словно пронзала молния. Она вдыхала смешанные запахи их тел и их обоюдного желания, слышала, как шипят и потрескивают дрова в камине и как у него перехватило дыхание, когда он, проникнув ей под юбку, обнаружил, что она уже увлажнилась.

Джеймс быстро расшнуровал на Иззи корсет, и она осталась в чулках и туфлях.

— Тебе не холодно, любовь моя?

— Напротив, мне жарко, — ответила она, сбросив туфли. — И, глядя на тебя, боюсь, что тебе не легче. — Она потянулась к пуговицам его камзола. — Мы должны поскорее тебя раздеть.

Действуя в четыре руки, они сумели выполнить эту задачу в рекордно короткое время. Обнаженный Джеймс опустился на колени и начал развязывать на ней подвязки и снимать с нее чулки. Янтарный свет пламени камина золотил его кожу, и Изабеллу вновь охватил восторг при мысли, что он принадлежит ей.

Джеймс расположился среди одеял и подушек и потянул Иззи на себя, усадив верхом себе на бедра. В таком положении она была полностью открыта его взглядам и нашла это страшно возбуждающим. Иззи вытащила из волос шпильки, и каскад густых золотистых локонов заструился по ее спине. Сейчас она была отважной королевой пиратов, языческой принцессой, соблазнительной сиреной. Теперь — и навсегда — она принадлежала ему.

Джеймс обхватил ладонями ее груди и нежно сжимал пышные округлости, пощипывая соски, заставляя ее извиваться под его руками. При этом она тесно прижималась к нему самым чувствительным незащищенным местом своего тела. Оба они застонали, и Изабелла ощутила пульсацию его возбужденного естества, упиравшегося ей в ягодицы. Она громко вскрикнула, когда его палец проник в ее увлажненное лоно.

— Ты готова принять меня, — с удовлетворением произнес он.

— И ты, — заметила она, без смущения опустив руку за спину и коснувшись его напряженной плоти. — Ты тоже готов.