Чернильные цветы - К.О.В.Ш.

– Хуй знает, – вдруг ответил ему Кир, и Ромка понял, что последнее озвучил вслух. – Зачем тебе это, если не в кайф?

– Нравится она мне.

– И какого мы делаем здесь?

– Доказываем, что у меня еще стоит на других женщин. Не знаю. Отвали. Хочешь приватный танец? – резко сменил тему Рома.

– Не, спасибо, – покачал головой Кир. – Кофе повторите, пожалуйста, – попросил он у пробегавшей мимо официантки. – Знаешь, ты подаешь мне отвратительный пример.

– Иди и трахни ту девчонку, – вдруг сказал Рома. – Она смотрит на тебя уже полчаса.

Кирилл снова посмотрел направо. Да, она смотрела на него. И дала бы ему без всяких усилий. А почему бы и нет?

– Не пей много, – кинул он брату, направляясь в сторону туалета.

Она последует за ним, в этом он был уверен. Прислонившись к стене в коридоре, он ждал. Она появилась почти сразу, он даже закурить не успел. Достаточно высокая, аппетитная, явно постарше его и даже Ромы. Не говоря ни слова, девушка, прильнув, поцеловала его. На ней было короткое платье и высокие сапоги. Пóшло, даже дешево, но ему понравилось. Она вписывалась в атмосферу этого места.

Доступная, горячая. Она прижималась к нему, сплетая свой язык с его, сжимая пальцами его бицепсы. Парень грубовато шлепнул ее по заднице, а она только рассмеялась ему в рот, не прерывая поцелуй. Кирилл потянул ее в сторону туалета. Девица, не ломаясь, последовала за ним и позволила затянуть себя в просторную кабинку.

Кир потянул край платья наверх, желая открыть доступ к телу. Точнее, к определенным его частям. Но девушка шлепнула его по рукам и вцепилась в пряжку ремня. Разобравшись с ней, она дернула его джинсы вниз и опустилась на колени.

Его член уже стоял, и она потянулась к нему руками. Кирилл остановил ее и протянул презерватив. Даже глупости нужно делать с умом. Девушка усмехнулась и ловко раскатала его по напряженному стволу, обхватив губами.

Кирилл стоял, прислонившись спиной к тонкой перегородке, прикрыв глаза от удовольствия. Сосала она чертовски хорошо, куда лучше, чем его одноклассницы или другие случайные девчонки. Она брала глубоко, до самого основания, плотно обхватывая член губами. Ее ярко накрашенные глаза были закрыты, а руки с длинными розовыми ногтями крепко сжимали бедра.

Наслаждение разливалось по телу, как электрический ток. Киру нравилось то, что можно было не разыгрывать спектакль, а просто брать то, что ему уже предложили. Она открыла глаза и посмотрела на него снизу вверх. Ее глаза были голубыми, но какими-то неправильными. Они не понравились настолько ему, что желание трахать ее тут же испарилось. Хотелось просто кончить и уйти. Он положил руку на затылок девушки и слегка надавил, вынуждая ее ускориться.

Несколько минут спустя он вышел из кабинки, оставив растерянную девушку в одиночестве. Брызнув на лицо холодной водой, Кирилл вытащил из кармана сигареты и закурил. Ощущения были непонятными. Вроде хорошо, а вроде как-то не по себе. Встряхнув головой, словно желая вытрясти оттуда странные мысли, парень вышел из туалета.

Приближаясь к столику, за которым он оставил Рому на каких-то двадцать минут, парень выругался. На коленях у брата сидела какая-то девица. Не танцовщица, а одна из подружек той, что недавно сделала ему головокружительный минет. Она громко смеялась, что-то втолковывая Роме. Пустых стаканов за недолгое отсутствие Кира стало гораздо больше, словно Рома только и делал, что пил без остановки.

Кирилл не слышал, что именно сказала девушка Роме, но тот почему-то совершенно бесцеремонно спихнул ее с колен. Девушка неловко встала на ноги и, что-то высказав парню, схватила со стола свой коктейль и ушла к подругам, которые, затаив дыхание, наблюдали ее фиаско.

– И что это было? – спросил Кир, подзывая официантку. – Счет, пожалуйста.

– Она ко мне клеилась! – возмутился Рома так, словно произошло что-то совершенно невероятное. – И трогала мой галстук!

– И что? – Кирилл пересчитал купюры, что вытащил из кошелька старшего, и положил в кожаную книжицу.

– А я сказал, что я женат! – выдал Рома, постучав кулаком по груди. – И нечего тут! – заявил он, поднимаясь на плохо слушающиеся ноги. – Пошли отсюда на хуй, – потребовал он, вешаясь брату на шею.

– Какая же ты пьяная свинья, – фыркнул Кир, обхватывая его рукой.

У старшего заплетались ноги, он то и дело норовил грохнуться, запнувшись о ступеньку или край ковра, но Кирилл держал его крепко. В конце концов он усадил брата на пассажирское и пристегнул. Усевшись на водительское место, он резко сорвал машину с места. Пора домой.

– А почему мы не взяли девочек? – вдруг опомнился Рома, который, видимо, окончательно потерял связь с реальностью.

– Ты же женат, забыл? – не удержался Кир.

– А, точно, – согласился старший, закуривая. – Отвези меня к Лу, – потребовал он.

Кирилл представил реакцию Лу и Роксы, когда у них на пороге, покачиваясь, нарисуется Рома.

– Нет уж, братец, завтра. А сегодня спать.

Рома молчал, глядя в окно. Думать не хотелось совсем. Он смотрел на мелькающие за окном столбы, чувствуя, как к горлу подступает комок. Ему стало совсем нехорошо.

– Кирюх, тормози, – сдавленно попросил он.

Кир стоял, прислонившись к машине, и курил. В паре метров от него, согнувшись в три погибели, стоял Рома, извергая из себя все, что выпил за вечер.

– Мне не пятнадцать лет, – передразнивал Кир. – Я не буду блевать, бла-бла-бла, – ерничал он.

– Зато будет что вспомнить, – в перерывах между приступами тошноты сказал Рома.

– Я бы предпочел это забыть, – весело сказал Кирилл.

Спустя полчаса они уже подъезжали к дому. Рома притих, то ли уснув, то ли залипнув. Кирилл слушал музыку, думая о вечере. Все было как-то сумбурно, как-то странно. Хотелось уже лечь спать и забить на все. Рома вымотал его своими выходками и пьяными бреднями. Хотя злиться на брата он не мог, видимо, тот впервые так серьезно привязался к кому-то.

Перед глазами предстал образ Лу, которую он знал еще в школе. Она вся была угловатая, движения резкие, а большие серые глаза были как у загнанного в угол зверька, ждущего, что его вот-вот укусят. С Ромой она стала даже по-другому выглядеть. Теперь она казалась более женственной, мягкой, но главное – ее взгляд: он стал открытым, наивным, почти дружелюбным.

Он вспомнил глаза Роксаны. Хитрый прищур, строгий взгляд – неважно, ее глаза были