Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений - Александр Черницкий

Тут перед Ольгой появился молодой предводитель террористов — единственный мужчина, не носивший маски. Глаза его мгновенно налились кровью. Вцепившись девушке в плечи, он поволок ее в вестибюль с криком:

— Нам эти штучки известны еще со времен Буденновска!

В то, что девушка действовала по собственной инициативе, опытные убийцы поверить отказались. Раздались два хлопка сдвоенных выстрелов. Лишь сейчас многие заложники окончательно осознали, в какую страшную историю они вляпались. Война пришла в Москву, и в зале стало тихо-тихо.

Тем временем заместитель командира чеченского ОМОНа Бувади Дахиев назвал имя главаря террористов. Им оказался никому не ведомый Мовсар Бараев. «У него в подчинении полные «отморозки», — мрачно добавил Дахиев. — Если в театре действительно они, ничего хорошего от развития событий я не жду».

Чтобы хоть как-то скоротать время, заложники пытались уснуть, но без привычки спать сидя это удавалось немногим. Кое-кто от усталости махнул рукой и улегся прямо на грязный пол в проходы между креслами. Другие стали составлять список заложников.

В эти минуты спецназовцы по пожарной лестнице проникли на крышу бывшего ДК, стали искать вход внутрь. Спустя несколько часов стало ясно, что отсюда пробраться в захваченное здание не удастся, да и высокое начальство отказалось от идеи безотлагательного штурма.

К утру 24 октября из здания с поднятыми руками вышли две женщины. Спецназовцы передали их на руки медикам, а те увели в ПТУ на Мельникова, 2, — там был развернут центр реабилитации. Обе женщины — беременные, и «упражнения» с посещением оркестровой ямы могли очень плохо кончиться, особенно для одной, с семимесячным сроком. Ее муж и отец будущего ребенка остался в заложниках.

Лишь специалисты по контртеррору могли догадываться, что за ночь работники московской мэрии подобрали по просьбе ФСБ здание другого бывшего ДК, выстроенное по аналогичному проекту, что и захваченный театр. Утром в культурный центр «Меридиан» на Профсоюзной улице прибыли офицеры групп «Альфа» и «Вымпел», которые формально именуются управлениями «А» и «Б» Центра специального назначения ФСБ РФ.

Планировка «Меридиана» очень незначительно отличалась от ДК на Дубровке. В обстановке строжайшей секретности спецназовцы час за часом исследовали ДК «Меридиан», уясняя себе реальное взаимное расположение террористов и заложников, взрывчатки и входов. Сюда же, на Профсоюзную, 61, стекались показания почти 80 заложников, которым удалось так или иначе самостоятельно вырваться из «Норд-Оста».

И все же большую часть информации сотрудники ФСБ добывали сами. Сориентировавшись на первом, техническом этаже «Меридиана», спецгруппа вернулась на Дубровку и незаметно для боевиков проникла на тот же этаж захваченного театра. Террористы не появлялись здесь из-за высоких, в человеческий рост, окон: боялись снайперов. Офицеры аккуратно расковыряли маленькие дырочки в стенах и перегородках и закрепили портативные видеокамеры и сверхчувствительные микрофоны. Телефонные переговоры террористов контролировались средствами радиоперехвата при помощи операторов сотовой связи.

Скоро рассказы бывших заложников подтвердились: боевики с автоматами торчали на сцене, а в свободное от несения «службы» время укрывались в театральном буфете. Главную опасность представляли собой чеченские смертницы: они расположились в зале так, чтобы при взрыве поясов детонация вызвала взрывы зарядов под несущими конструкциями. Снайперы разглядели через свою оптику, что периодически боевики делают женщинам уколы — вероятно, для поддержания высокого уровня тревожности.

Особое внимание спецназ уделил вентиляционным трубам. В здание провели двоих докторов наук, переодетых в рабочие спецовки. Идею применения психохимического газа ученые одобрили: тяга в системе вентиляции была отменной.

Переговоры

Думский депутат от Чечни Асланбек Аслаханов пытался начать переговоры еще ночью, когда предложил явиться в театр в обмен на освобождение десятерых человек. Некоторые другие депутаты также выдвинули подобные предложения, но они были отвергнуты. Зато в обмен на главу промосковской администрации Чечни Ахмата Кадырова террористы согласились выпустить даже 50 человек.

Кадыров, на свою беду, находился в Москве. Теперь ему ничего не оставалось делать, кроме как отказаться от посещения захваченного «Норд-Оста». Чеченское сопротивление давно приговорило бывшего муфтия к смерти, а исполнение этого приговора почти в центре Москвы стало бы крупным успехом террористов.

Тем не менее захватчики подготовились к переговорам: привязали к балкону толстую веревку. Один вид ее должен был не только измучить заложников мыслями о показательных повешениях, но и сделать более сговорчивыми представителей властей. Первыми, кто после отважной Ольги Романовой попал в захваченное здание, оказались британский журналист Майкл Франкети и представители Красного Креста.

Затем террористы согласились принять думских депутатов Ирину Хакамаду и Иосифа Кобзона в сопровождении иорданского врача. Вместе с этой группой на свой страх и риск отправился знаменитый детский хирург Леонид Рошаль. Этот 69-летний «доктор экстремальных ситуаций» возглавляет Фонд помощи детям при катастрофах и войнах. Рошаль спасал детей в Армении и Югославии, в Грузии и Египте, Японии и Чечне, Турции и Афганистане, Дагестане и Израиле.

Чтобы не раздражать террористов, профессор Рошаль пришел без инструментов. Между тем именно это обстоятельство вывело чеченцев из, себя: оказалось, в медицинской помощи нуждались два боевика.

— Если еще раз появишься здесь без инструментов, убьем, — пообещал один из захватчиков. — Заодно заберите труп, вон валяется. Она разведчица, прикидывалась пьяной, но мы ее расстреляли.

В вестибюле лежала бездыханная Оля Романова, продавщица из «Л'Этуаль». О захвате мюзикла она узнала на пирушке по поводу открытия нового офиса этой косметической фирмы. Естественно, Ольга была подшофе, но это не помешало ей пробраться незамеченной в оцепленное здание. Сейчас в груди девушки зияло пулевое отверстие, а правая рука была изувечена выстрелом в упор.

В ближайшем автомобиле скорой помощи профессор Рошаль разжился чемоданчиком и после тщательной проверки чемоданчика, фонендоскопа и даже одежды (не припрятан ли там фотоаппарат?) был допущен в зрительный зал. Более всего Рошаля поразило огромное число детей.

Он обработал и перевязал рану от рикошетного ранения ноги у одного боевика, сильный порез руки у другого. В коридоре осмотрел скорчившегося на полу человека в белом мундире. Это был артист, игравший Чкалова: у него началось опасное воспаление брюшины — перитонит.

— Давайте мы его с собой заберем, — попросил профессор. — Его же лечить нужно, так и умереть недолго.

— Пусть лежит, — усмехнулся боевик. — Когда ему станет совсем плохо, расстреляем.

— Но тогда уж детей отдайте, зачем они вам? Дети за родителей не отвечают. Отдайте!

Тут к переговорам подключился предводитель террористов, молодой красивый кавказец без маски.

— Ладно, детей отдадим, — кивнул Бараев с недоброй усмешкой. — Нам и взрослых хватит.

Рошаль протянул террористу руку для пожатия:

— Вы точно отпустите детей?

— Точно, — снова кивнул Бараев. И с неохотой пожал руку прославленного доктора. Однако принять продукты питания для заложников главарь отказался:

— Зачем? Мы пробудем здесь не больше недели.

На прощание арабский заместитель Бараева по имени Абу Бакар объявил Иосифу Кобзону:

— Наши требования остаются прежними — прекращение боевых действий в Чечне. До предоставления серьезных и конкретных предложений с российской стороны переговоров больше не будет!

Тут араб вручил депутатам обращение, составленное заложниками по приказу террористов. Эта мольба о спасении заканчивалась словами: «На вашей совести — наши жизни. Мы просим решить вопрос мирным путем, иначе прольется слишком много крови».

Делегация удалилась. Профессор Рошаль сжимал в кармане листки с длиннющим перечнем лекарств, в которых нуждались заложники. Рядом с Кобзоном шагали пятеро ребятишек: их жизням больше никто не угрожал. Но за жизни их родных, оставшихся в здании, не поручился бы никто. После ухода переговорщиков на сцену взлетел Мовсар Бараев:

— Ваши не хотят вас освобождать! Если завтра не начнут выводить войска из Чечни, будем вас расстреливать!

Десяток боевиков в масках, эффектно передернув затворы, приготовились открыть огонь. Словно по команде, перепуганные заложники полезли под кресла.

— А ну быстро всем сесть, иначе забросаем гранатами, — вновь загремел Бараев. — Не сметь прятаться, я запрещаю это делать!