Долгая ночь - Вирджиния Эндрюс

Но легче было сказать, чем сделать. Все дни этой недели Билл Катлер посещал Мидоуз. Мне казалось, что он следует по пятам и следит за мной и Шарлоттой, когда мы гуляли. Иногда он играл с папой в карты, иногда обедал с нами, а иногда появлялся, прося позволения снова осмотреть собственность, чтобы решить, как с ней поступить. Он был для нас как какое-то ужасное мучение, как напоминание, что все, находящееся вокруг нас по его одной прихоти может придти в движение. В результате он получил право пользоваться нашим домом и нашими жизнями, и моей в том числе.

Однажды после полудня, покинув детскую, я поднялась наверх переодеться для обеда. Вскоре я услышала шаги возле своей двери и, выглянув из ванной, увидела Билла Катлера, входящего ко мне в комнату. Я уже разделась, чтобы умыться и причесаться, так что на мне было только белье.

– О, – сказал он, когда увидел меня, – это твоя комната?

«Как будто не знает» – подумала я.

– Не думаю, что это прилично входить без стука!

– Я стучал, – соврал он. – И подумал, что ты не слышишь меня из-за шума воды. – Билл осмотрелся вокруг. – У вас здесь все так… просто и незатейливо, – сказал он, слегка удивленный голыми стенами и окнами.

– Я переоденусь к обеду, – сказала я. – Вы не возражаете?

– О, нет, я не возражаю, совсем. Продолжай, – усмехнулся он.

Я никогда не встречала человека, который бы так действовал мне на нервы. Он стоял, нагло улыбаясь, хитро поглядывая на меня. Я закрыла руками грудь.

– Если хочешь, то я причешу тебе волосы.

– Не хочу, пожалуйста, уходите, – настаивала я, – но он только рассмеялся и сделал несколько шагов в мою сторону. – Если вы сейчас не уйдете, мистер Катлер, я…

– Закричишь? Это было бы мило. И еще, – сказал он, снова оглядываясь, – по поводу того, что это – твоя комната… Ну, – он улыбнулся, – ты же знаешь, что она на самом деле теперь моя.

– Но после того, как вы вступите во владение, – ответила я.

– Это – правда, – сказал он, подходя ближе. – Владение – это девять десятых закона, особенно на Юге. Ты знаешь, что ты красивая и привлекательная молодая леди. Мне нравится огонь в твоих глазах. У большинства женщин, которых я встречал, в глазах только одно.

– Уверена, это подлинная сущность большинства женщин, которых вы встречали, – отрезала я. Он засмеялся.

– Ну, Лилиан, я же не настолько тебе неприятен, правда? Ты наверняка нашла меня хоть немного привлекательным. Я еще не встречал женщину, которая бы так не считала, – добавил он нагло.

– Ну что же, вот и встретили, – сказала я. Он подошел так близко, что мне пришлось отступить.

– Это потому, что ты не достаточно меня знаешь. Со временем… – он положил руки мне на плечи. Я попыталась вырваться, но он крепко удерживал меня на месте.

– Отпустите, – потребовала я.

– Какой огонь в этих глазах, – сказал он. – Я должен выпустить его, а то ты вспыхнешь, – добавил он и так быстро приблизил свои губы к моим, что я едва успела отстраниться. Я попыталась с ним бороться, но он обхватил меня и крепко поцеловал. Когда он выпрямился, я вытерла тыльной стороной ладони его поцелуй с моих губ.

– Я знаю, тебя это волнует. Ты как необъезженная дикая лошадь, но когда тебя покорят, клянусь, ты будешь как и другие, – цинично объявил он, и его взгляд скользнул с моего пылающего лица к груди.

– Убирайтесь из моей комнаты! Вон! – закричала я, указывая на дверь. Он поднял руки.

– Хорошо, хорошо. Не расстраивайся так. Это был просто дружеский поцелуй. Неужели тебе не понравилось?

– Я ненавижу его! – выпалила я. Он рассмеялся.

– Уверен, что сегодня ночью он будет тебе сниться!

– В кошмаре, – проговорила я.

– Лилиан, ты мне действительно нравишься. На самом деле, это единственная причина, по которой я все продолжаю забавлять себя этими поездками, трогательно умиляясь славе Юга, и снова и снова обыгрываю твоего отца в карты.

Он вышел, оставив меня задыхающуюся от возмущения и гнева. Мое сердце гулко стучало в груди.

Я не могла смотреть на него в тот вечер за столом и отвечала на его вопросы просто «да» или «нет». Папа не показал вида, что его волнует мое отношение к Биллу Катлеру. А Эмили посчитала мое поведение как должное. Однажды Билл дотронулся под столом до меня, но я игнорировала это и притворилась, что ничего не случилось. Я видела, как его забавляет мое неловкое положение. Я вздохнула с облегчением, когда, наконец, закончился обед, и я смогла уйти наверх в свою комнату от его насмешек и домогательств.

Примерно через час я услышала папины шаги в коридоре. Я сидела на кровати и читала, и подняла взгляд, когда он открыл мою дверь. Некоторое время он молча смотрел на меня. Даже после рождения Шарлотты он избегал заходить ко мне в комнату. Я знала, что он стесняется, а вернее – боится.

– Снова читаешь, да? – спросил он. – Клянусь, ты читаешь даже больше, чем Джорджиа. Но конечно, ты читаешь книги получше, – добавил он. Его интонация, манера отводить взгляд при разговоре и начинать издалека, пробудили во мне любопытство. Я отложила книгу и ждала. Некоторое время папа был рассеян. – Нам стоит снова прибрать эту комнату. Может покрасить или еще что-нибудь. Снова повесить занавески… но… наверно глупо тратить время и деньги. – Он помолчал и посмотрел на меня. – Ты уже не маленькая, Лилиан. Ты – молодая леди, – сказал папа, откашливаясь, – тебе необходимо идти дальше по жизни.

– Идти дальше, папа?

– Так полагается, когда девушка достигает твоего возраста. Ну, за исключением такой девушки как Эмили. Эмили – другая. У Эмили другой удел, другое предназначение. Она не такая, как все девушки ее возраста и никогда не была такой, как они. Я всегда это знал и принимал это, но ты, ты…

Я видела, что он с трудом пытается подобрать слова, чтобы объяснить разницу между мной и Эмили.

– Обычная? – предложила я.

– Да, именно так. Ты нормальная молодая леди. А теперь, – говорил он, выпрямляясь, заложив руки за спину и расхаживая перед моей кроватью, – когда я взял тебя в дом и в свою семью почти семнадцать лет назад, я также принял на себя ответственность как отец, и как твой отец я должен заботиться о твоем будущем, – провозгласил он. – Когда молодая девушка нашего круга достигает твоего возраста, для нее наступает время подумать о замужестве.

– Замужестве?

– Правильно, замужестве, – твердо сказал он. – Ты же не собираешься сидеть тут, пока не превратишься в старую деву, читая, занимаясь вышивкой и тратя время на эту школу? Так?

– Но я не встретила пока никого, за кого я бы хотела выйти замуж, папа, – закричала я и хотела добавить: «Со дня смерти Нильса я выбросила мысли о любви», – но сдержалась.