Магия на каждый день - Арина Холина

— Не так резко! — заорала она на сидевшую за рулем Анну, которая заложила крутой вираж на повороте. — Черт! Что я наделала…

Она в ужасе уставилась на сестру, ожидая, что та прямо сейчас будет ее убивать. Но Анна посмотрела на нее с восхищением, даже с благоговением:

— Гениально! Глаша, это было просто гениально! У нас эта дура — теперь нам вернут и Сашу, и Настю! Ха-ха-ха!

У себя они не церемонились: выволокли бесчувственную Алину из автомобиля и по снегу за руки потащили домой.

— Каждый за себя! — передразнила Глаша. — Да, детка, каждый за себя, ты права. Только мы еще и друг за друга!

При виде женщин с телом Алины Амалия охнула, у нее отвисла челюсть, а остальные ведьмы завизжали от радости.

— Давайте, пока она без сознания, покрасим ее в блондинку и подстрижем ей волосы! — кричала Эльвира.

— Где ее телефон? — Марина рылась в карманах куртки. — Звони ее брату! — И она протянула трубку Анне. — Вот он удивится!

Та набрала номер.

— Алина, знаешь, я… — с ходу заговорил Матвей, но Анна его перебила:

— Твоя сестра у нас! Так что бери Сашу с Настей да езжай сюда — и побыстрее!

Глава 32 Чистое сумасшествие

— А ты бы могла на меня работать! — заявил Сатана.

Они уже выпили целую бутылку какого-то адского пойла и перешли ко второй. Настя так разошлась, что чуть не на коленях умоляла Князя Тьмы выйти в люди — в бар, в ночной клуб, да хоть в стриптиз, но тот отнекивался.

— Все надоело… — ныл он. — Я уже не тот, что прежде… Хочу спокойно напиться дома, лечь в постель…

— Какой ты скучный! — сердилась Настя.

— Да! — воскликнул Сатана. — Да, я скучный! Грех утомляет. Грех надоедает. Раньше я думал, что все эти праведники — жуткие зануды, и понять не мог, как они могут так пресно жить. А теперь понял! Грех, он как красивая, но глупая женщина, — долго не вытерпишь. Все считают, что я пропадаю в вертепах, а я много читаю. Понимаешь, я — Сатана, и, по идее, у меня нет чувства вины, как у людей, поэтому возможности мои безграничны. Но мне неинтересны все соблазны мира! Я пресыщен!

— Да уж, хреново тебе, — расстроилась Настя.

— Ох, не то слово, — вздохнул Сатана. — Вот бы сюда Михаила поставить — я бы посмотрел, как он стал бы выкручиваться. Он бы тут все по-своему устроил — исправительно-трудовую колонию…

— Я работать ни на кого не хочу! — отказалась Настя. — Прости.

— Почему? — удивился Сатана. — Я же не прошу тебя жульничать. Будешь все делать по-честному. Зато столько преимуществ…

— Мне не нравится корпоративная система, — перебила его Настя. — Просто не нравится. Ничего личного.

— Но…

— Нет! — отрезала она и с опаской посмотрела на Сатану. — Ты же меня отпустишь?

— Вали! — разрешил тот. — Я тебя не держу!

Настя налила по рюмке и подсела к нему.

— Слушай… — начала она, но Сатана вскочил на ноги и разразился речью:

— Тебе же первой не нравится, что на Земле меня представляют мошенники и подонки! Ты же сама пострадала! Зло тоже, между прочим, страдает, если его творят нечистыми руками. Сколько, как ты думаешь, порядочных людей согласились мне помогать? Думаешь, я виноват, что человек готов продать душу дьяволу, чтобы получить желаемое? Я?!

Настя положила руки ему на плечи, надавила и усадила обратно на диван. Поднесла Сатане рюмку, они выпили, и Настя призналась:

— Ненавижу административную работу. Понимаешь? Не выношу. Я богемная.

— Да-да, — буркнул тот. — Слушай! — оживился он. — А может, твоя бабушка? У нее достаточно силы, чтобы творить Зло ради Добра. Она будет справедливой и беспристрастной.

— Бабушка? — растерялась Настя. — Но у нее свое дело…

— Больше нет, — Сатана щелкнул пальцами, — все! Она потеряла Дар, когда отправляла тебя сюда.

— Так ты все обо мне знаешь? — удивилась Настя.

Он усмехнулся:

— Я все-таки Сатана, а не Дэвид Копперфильд!

— Я спрошу у нее, — кивнула Настя. — Но ничего не обещаю.

— Ладно. — Он махнул рукой и посмотрел на часы. — Ну, все, аудиенция закончена. Теперь можешь вернуться.

Он так странно это произнес, что Настя с подозрением уставилась на него.

— Что-то случилось? — поинтересовалась она.

— Ты все узнаешь на Земле, — устало произнес Сатана. — Прощай.

Он подошел к девушке и положил ей ладонь на глаза. У Насти закружилась голова, подогнулись колени, она упала, но не почувствовала удара о пол. Она летела и летела, пока вдруг снова не ощутила собственное тело. Разлепила глаза и не поняла, где находится, — потолок прямо над головой, все тесное, узкое…

— Эй… — позвала Настя.

Ее подкинуло в воздух, ударило, отшвырнуло назад — в результате чего Настя оказалась на чем-то грязном и неудобном. Повеяло холодом.

— Настасья! — послышался звонкий голос. — Жива?

Настя протерла глаза и обнаружила, что лежит на полу в машине, а Саша стоит, распахнув заднюю дверь, и с обожанием смотрит на нее.

— Руку дай, — буркнула Настя.

Саша вытащила сестру, отряхнула и прижала к груди.

— Все позади… — прошептала она. — Ура…

За то время, что Настя беседовала с Князем Тьмы, Матвей вышел из тела Насти, сестра запихнула ее в машину и повезла домой. А там Анна с Аглаей вытолкали Алину на улицу — пусть там ждет, когда за ней заедет братец.

— Значит, все утряслось? — в который раз спросила Настя.

— Да! — торжествовала Саша. — Все супер!

— Постой! — так громко вдруг окрикнула ее Настя, что Саша резко затормозила и в их машину чуть не въехала «Газель». — Поезжай к Красным Воротам!

— Зачем? — удивилась Саша.

Настя с выражением посмотрела на нее, и тут Саша догадалась.

— Это глупо… — улыбнулась она.

— Ну, конечно! — фыркнула Настя. — И именно ты мне говоришь о глупости…

Спустя полчаса они подъехали к дому Кравица.

В дверь звонили долго. Саша несколько раз пыталась оттащить Настю от звонка, но та ругалась и упиралась. И была вознаграждена: за дверью все-таки послышалось шарканье ног, и Кравиц злым голосом прокричал:

— Убирайтесь!

— Открывай, злыдень! — велела Настя и заколотила по двери.

И дверь неожиданно открылась.

Кравиц, к их большому удивлению, выглядел вполне здоровым и довольным жизнью.

— Хотела убедиться, что у тебя все плохо, — сообщила ему Настя.

— Зря. — Паша пожал плечами. — У меня все отлично.

— Неужели? — усмехнулась Саша.

— А что, вы думали, меня превратят в жабу? — расхохотался он. — Все осталось по-прежнему. Кстати, тебе награда за мужество — отдыхай до десятого, а одиннадцатого с восьми утра снимаем восьмую серию.