Земля призраков - Эрин Харт

Когда еще два дня прошли безрезультатно, на поиск бросили дополнительные силы. Прочесали поля и дороги между домом и деревней, а также земли в Браклин Хаус. В портах, железнодорожных станциях и воздушных терминалах были развешаны фотографии пропавших матери и ребенка. Полиция начала опрашивать жителей городка. Выяснилось, что Майна Осборн посетила местный филиал AIB-банка, где сняла со счета две сотни фунтов. Затем она повела сына в пилкингтонский магазин и купила ему пару новых сапожек, в которых он и покинул магазин. Последний раз ее видели на Драмклегганской дороге, скорее всего, возвращающейся домой. Те, кто видел ее в деревне, говорили, что Майна была более задумчива, чем обычно, пожалуй, выглядела подавленной. Но никто не нашел складной стульчик. Обильные дожди, лившие целыми днями, смыли все следы. Когда и на четвертый день поиск ни к чему не привел, стали обшаривать дно озера в районе дома и деревни. Дайверы вернулись ни с чем.

Только тогда полиция стала подробно допрашивать Хью Осборна относительно его местонахождения в день исчезновения жены. Он действительно улетал на конференцию, но обратный самолет из Лондона приземлился в Шэнноне в полдень, за целых шесть часов до того как Хью прибыл домой. Поездка из аэропорта не могла занять более двух часов. Осборн мог сообщить только о том, что не выспался прошлой ночью, поэтому почувствовал усталость, остановился на дороге в Маунтшаннон и заснул в машине. Не нашли никого, кто бы подтвердил или опроверг его показания. С этого момента он стал главным подозреваемым. Если он все сочинил, мог бы придумать и лучше. И лишь два обитателя Браклин Хаус, Люси и Джереми Осборн, подтвердили: Хью действительно добрался до дома в шесть. Странно, подумал Девейни: Люси Осборн, вдова какого-то дальнего родственника, живет с сыном в Браклине последние восемь лет. Возможно, эти двое солгали; почему они должны подвергать себя опасности, донося полиции на того, кто кормит их и дает приют?

У Осборна, кроме дома и небольшого участка, по-видимому, не было иного имущества, и со времени исчезновения жены он нуждался в деньгах. Девейни пролистал дело, пока не нашел документ, который искал. В соответствии с утверждением Кевина Рейди, представителя страховой компании Хановер, с момента заключения брака у Хью Осборна появился значительный страховой полис на жену — семьсот пятьдесят тысяч евро — и такой же полис на себя. В случае смерти одного из супругов ему наследовал остающийся в живых. Возможно, для Осборнов эта сумма не была значительной, хотя по иным стандартам обеспечивала мотив убийства. Но какой смысл в убийстве жены ради страховки, если нельзя предоставить тело? Доказательств грязной игры — ни хрена, резюмировал Девейни, но и предъявить претензии на деньги без официального свидетельства о смерти невозможно. Должно пройти семь лет со дня исчезновения.

Ладно, допустим: необходимо избавиться от тела — или тел в данном случае — так, чтобы их никогда не нашли… Девейни мысленно перебирал различные методы устранения. В любом случае это сложная задача, и все зависит от того, было ли убийство преднамеренным или спонтанным. Сожжение и захоронение заняло бы время. Поиск сосредоточивался на открытых пространствах, в радиусе десяти-пятнадцати километров вокруг Данбега, и главным образом — в районах с потревоженной землей, что могло указать на неглубокую могилу. Полиция обыскала колодцы и болотные ямы. Ну, а внутри Браклин Хаус? Когда следствие сосредоточилось на Осборне, крепость перевернули вверх дном, но старые цитадели, подобные местной, обычно изобилуют тайными комнатами и переходами. Когда они с Нуалой были в Портумна Касл, гиды демонстрировали полости в одной из стен, где прятали священников в период гонений, когда католицизм был вне закона. Девейни решил проверить чертежи Браклин Хаус, прошлые и настоящие.

Может, попытка отыскать тело и не лучший подход. Проводя расследование убийства, обычно пытаешься побольше узнать о жертве. Чем больше знаешь, тем легче понять, почему кто-то захотел ее смерти. Майна Осборн была человеком искусства, художником, вспомнил он. Полезно взглянуть на ее работы.

Годы, проведенные в Корке, научили его, что есть множество побуждений к убийству — жадность, ревность, месть, даже любовь, обратившаяся в жгучую ненависть. Может, следствие недостаточно погрузилось в сумрачное царство порывов и инстинктов? Он помнил, как еще молодым детективом обратил внимание на посмертное медицинское освидетельствование одной молодой женщины, по-видимому, отравившейся. Патанатом объявил: «Исследуем яд, исследуем матку и, держу пари, находим объяснение». Они так и поступили — в конце концов выяснилось, что у девушки была семимесячная беременность от ее женатого любовника.

На болоте Хью Осборн действительно выглядел опустошенным. Виновен ли он в убийстве жены? Ничего нельзя принимать на веру, даже любовь отца к собственному ребенку. Девейни со вздохом закрыл дело. Он припомнил выражение лица Хью Осборна, когда тот понял, что находка в сыром торфе — не его жена. Сложная смесь ужаса, разочарования и облегчения! Облегчение от осознания, что женщина, которую он любит, еще жива или оттого, что тело не найдено? Так или иначе, но рыжеволосому созданию удалось кое-что высвободить, будто джинна из бутылки. И Девейни гарантирует: обратно «это самое» ни хрена не заберется.

ГЛАВА 5

В начале восьмого Кормак плескался у маленького умывальника в своем номере над пабом Линч в Данбеге. Устроиться помог Девейни. Обстановка была простейшей: одноместная кровать, душа нет, но за десятку в ночь сойдет.

Подбородок Кормака покрывала белая пена; смахнув ее проворными короткими движениями, он изобразил перекошенное лицо рыжеволосой покойницы и попытался вжать зубы в податливую мякоть нижней губы. Он все еще вспоминал приятно прогорклый запах болотного воздуха, на который наслаивался аромат, исходивший от работавшей рядом с ним Норы Гейвин.

Они договорились встретиться в Дублине завтра после полудня, и Кормак предвкушал перспективы. Лишь однажды пошатнувшись, на протяжении всех раскопок Нора оставалась невозмутимой. Он напомнил себе, что эта женщина привыкла работать при вскрытиях. Но если он не ошибся, она неожиданно напряглась, когда Девейни стал рассказывать об исчезновении Майны Осборн. Почему именно это расстроило Нору — из всего, что они видели и слышали? Муки Осборна казались убедительными, но он не завидовал Девейни, которому предстояло отделить тех, кто говорит правду, от тех, кто ее скрывает. Постоянно имея дело с сознательными лжецами, трудно остаться человеком.

Кормак вытер с уха остатки пены и рассеянно проверял в зеркале, чисто ли выбрито лицо, когда услышал в коридоре скрип шагов, а затем наступила тишина. Сначала его охватило смутное беспокойство, но потом оно прошло. Он широко распахнул дверь и обнаружил Уну Мак-Ганн с поднятой рукой, уже готовую стучать.

— О, Христос Иисусе, как же вы меня напугали, — сказала она.

— Извините, я думал — это опять Девейни, — ответил Кормак, переходя к стулу, где висела свежая рубашка, ощущая себя неодетым и чувствуя неловкость из-за тесноты.

Уна осталась в дверях, по-видимому, не желая вторгаться в столь маленькое пространство, но в то же время, подумал Кормак, остерегаясь его. Она скрестила руки и смотрела в пол.

— Могу себе представить, что он вам нарассказывал. Но вообще-то я пришла спросить, не желаете ли вы присоединиться к нам и поужинать. В это время уже все закрыто, а вам после такой работы не помешает приличная пища.

— Вы так добры, придумано великолепно, — ответил Кормак, присаживаясь на край кровати и надевая туфли. — Я не задержусь и минуты. Девейни сказал, что по пятницам здесь бывают хорошие вечеринки традиционной музыки.

— Это правда. Мой брат Финтан всегда ходит на них. А вы сами играете?

— На флейте, — он указал на футляр инструмента, лежащего рядом с ним на кровати. — А Финтан на чем?

— На свирели. Уверяю, Финтан просто с ума сходит от музыки — всегда сходил.

— Я надеялся еще раз поговорить с Бренданом, — сказал Кормак, натягивая туфлю. Этим днем Мак-Ганн исчез с болота так быстро, что он даже не успел заговорить о финансовой компенсации. Фонд артефактов Борд на Мона платил довольно-таки приличное вознаграждение — в основном торфяным рабочим, дабы предотвратить хищения. Но упорядоченной системы оплаты за предметы, найденные на частной земле, не существовало. Большинство людей не ожидало вознаграждения за обнаруженные человеческие останки. Но прояснить реальную ситуацию, по возможности не задавая конкретных вопросов, — часть его работы.

— Он немного грубоват, я знаю, но Брендан один из достойнейших людей, которых вы можете здесь встретить, — сказала Уна. — Он просто немного не в себе, это нервы. Уже конец апреля, а он считает, что нам следовало закончить укладку торфа две недели назад.