Сельский капитализм в России: Столкновение с будущим - Юрий Лужков

Очевидной же выгоды от ускоренного вступления России в ВТО для отечественного сельского хозяйства не просматривается. Можно, к примеру, долго слушать рассказы нашего правительства о том, что после того как Россия сама себя засунет в мясорубку мировой свободной торговли, для нас якобы, откроются внешние рынки, а в российскую экономику приплывут дешевые «длинные деньги» западных банков и страховщиков.

Однако внешние рынки с существующей на них бешеной конкуренцией еще нужно открыть. Посмотрите, как эти рынки «открылись» для новичков из стран Восточной Европы, недавно вступивших в ВТО. А наши финансовые ресурсы, возможности субсидирования экспорта несравнимы с встречным цунами импорта.

Рассчитывать, в свою очередь, что западный финансовый ресурс сразу же будет направлен в форме кредитов на село, преждевременно. Уж слишком сильно отличается ментальность российских заемщиков и западных кредиторов. Для последних чужды и по меньшей мере странны такие «атавизмы» российского сельского хозяйства, как преобладание подсобных производств в общей структуре сельскохозяйственного производства. Наличие огромной задолженности аграрного сектора перед бюджетами разных уровней. Отсутствие четких гарантий прав собственности сельхозпроизводителя на возделываемую им землю и зависимость сельского капиталиста от своеволия этакого новорусского «барина-боярина» — присосавшегося к земле чиновника.

После полной либерализации аграрного и продовольственного рынка в начале 1990-х годов, после 15 лет хронического недофинансирования села отечественное сельское хозяйство вновь попадает «из огня да в полымя». Попадает в новый, сверхлиберальный рынок ВТО без серьезной государственной помощи. В результате сельский капитализм в России рискует «умереть, не родившись».

Впрочем, даже после этого капитализм в российском сельхозпроизводстве вполне даже возможен. Вот только это будет целиком иностранный, принадлежащий западным странам аграрный сектор с дешевой рабочей силой российского крестьянина. Никто и ничто тогда не помешает иностранному хозяину скупить наши сельхозугодия, элеваторы, перерабатывающие предприятия. Окончательно похоронить сельское машиностроение. И после этого именно иностранный капитал будет на российских плодородных землях осуществлять конкурентное производство сельхозпродукции и завоевывать с ней мировые рынки. Только это уже будет не Россия!

Сельский капитализм в России сегодня

Втягивание России в глобальный рынок на невыгодных ей условиях — далеко не единственная проблема нашего аграрного капитализма. В развитии сельского хозяйства у нас существует огромное количество и застарелых, и относительно новых экономических и социальных проблем. Из-за того, что правительство занято другими делами, более «интересными» макроэкономическими вопросами, их решению уделяется очень мало внимания.

Конечно, сегодня, в рамках обозначенной Президентом России системы национальных проектов, наше правительство начинает хоть немного шевелиться и поворачиваться к сельскому хозяйству лицом. Но все равно возникает опасение, что масштаб планируемых решений и действий в аграрной политике может оказаться недостаточным.

«Макроэкономическое» и «технократическое» восприятие аграрной сферы как всего лишь одной из отраслей экономики не позволяет нашему правительству увидеть главное. Увидеть, что сельское хозяйство — это фундамент национального развития и одна из глубинных основ социальной консолидации.

В 1876 году в «Дневнике писателя» Федор Михайлович Достоевский отмечал: «Весь порядок в каждой стране — политический, гражданский, всякий — всегда связан с почвой и с характером землевладения в стране. В каком характере сложилось землевладение, в таком характере сложилось и все остальное. Если есть в чем у нас в России наиболее теперь беспорядка, так это во владении землею, в отношениях владельцев к рабочим и между собою, в самом характере обработки земли. И покамест это все не устроится, не ждите твердого устройства и во всем остальном».

Золотые слова нашего великого писателя и философа, не потерявшие ни грамма значимости за минувший век с лишним. Слова — до сих пор указывающие на истинное и подобающее место аграрной политики в решении тех стратегических задач, которые стоят перед Россией в XXI веке.

Нам сегодня необходимо срочно и существенно усиливать нашу государственную политику в аграрной сфере. Придать ей совершенно иное качество и глубину. А для этого прежде всего важно пристальнее вглядеться в процессы, происходящие ныне на селе и в аграрной экономике.

Период полураспада

Нужно сказать, что для нашего сельского хозяйства большой удачей стал экономический кризис 1998 года. Кризис сырьевой экспортной экономики, связанный с резким падением мировых цен на нефть. Опять проявилась историческая закономерность нашей экономической политики — только исчезновение валютной нефтяной «подушки» заставляет государство думать о собственном производителе.

Именно тогда аграрный сектор, как и некоторые другие отрасли внутреннего производства, смог хоть немного задышать, выскочить из-под пяты импорта. Девальвация рубля позволила существенно увеличить эффективность и конкурентоспособность российского сельскохозяйственного производства.

В сельском хозяйстве начался экономический рост. В целом за шесть лет — период с 1999 по 2004 год — он составил 26 %. В 1999–2001 годах аграрный сектор рос на вполне внушительные 5–7 % в год. Отечественная пищевая промышленность, наконец востребовавшая и получившая российское сырье, росла еще быстрее — до 14 % в год.

Однако «счастье», как это обычно и бывает, длилось не очень долго. Уже с 2002 года рост российского сельского хозяйства стал стопориться — не больше 2 % в год. На фоне общего роста экономики в среднем на 6–7 % это уже был фактически новый сельский кризис.

К 2005 году весь восстановительный эффект девальвации 1998 года был исчерпан. Уровень импорта сельскохозяйственной продукции сегодня по многим направлениям превысил «додефолтные» показатели. Темпы роста импорта гораздо выше, чем у отечественного сельского хозяйства с его стагнирующими 1,5 % в год.

Понятно, что свою роль в том, что село снова споткнулось, сыграли восстановление высоких цен на нефть и рост сырьевого экспорта. Иначе говоря, снова воспроизвелась в полной мере уже не раз упомянутая цикличная альтернатива «нефть — хлеб» в приоритетах экономической политики.

Однако дело не только в этом. Экономический рост начала 2000-х годов выявил целый ряд внутренних, родовых проблем сельскохозяйственной отрасли. Как отмечают многие эксперты, никакого единого сельского хозяйства сегодня в России: нет. Единой, однородной аграрной экономики не существует.

Сегодняшнее сельское хозяйство, его отдельные сектора живут у нас сразу в нескольких измерениях, в нескольких параллельных реальностях. В отношении некоторых из них можно говорить, что там развивается нормальный сельский капитализм. Другие же часто вообще имеют слабое отношение к экономике и организованы по каким-то совершенно иным законам.

Прежде всего, спецификой аграрной отрасли на данный момент является произошедшая в последние годы и описанная многими специалистами резкая поляризация самих сельхозпредприятий.

С одной стороны, восстановительный экономический рост первой половины 2000-х годов, меры государственного финансового оздоровления сельского хозяйства запустили в отрасли «химическую реакцию» создания нормального сельского капитализма, формирования мощного ядра эффективных хозяйств. Многие прежние предприятия были реорганизованы, приобретены частным бизнесом, получили инвестиции, современные технологии. По той же схеме российский бизнес создавал и совершенно новые производства.

Но одновременно в российском сельском хозяйстве сохраняется огромное количество неэффективных производств. Многие из них убыточны и постоянно находятся на грани банкротства. Экономический рост последних лет сыграл с ними злую шутку — подморозил их загнивание и продлил агонию. Поэтому массовый кризис, «массовый падеж» неэффективных сельхозпроизводителей еще впереди. Нельзя забывать и то, что именно в этих хозяйствах сегодня занято наибольшее количество работников.

Другую серьезную проблему представляет нарастающая территориальная концентрация высокопродуктивного сельскохозяйственного производства. В нынешней России пригородное хозяйство и хозяйство деревенской глубинки, сельское хозяйство юга страны, ее центральных районов и, например, Поволжья и Сибири — все это, как говорится, даже не «две большие разницы», а гораздо больше.

Если посмотреть, например, где сосредоточены самые продуктивные и эффективные хозяйства зернового рынка, то это будет практически в чистом виде Южный округ страны. Причем, согласно данным исследований Аналитического центра агропродовольственной экономики, год от года данная тенденция нарастает в полном соответствии с увеличением разрыва в урожайности по линии «юг — север». В 2004 году этот разрыв уже достиг почти двукратных значений — 35–36 и больше центнеров с гектара на юге страны и всего лишь 18–20 центнеров с гектара в среднем по центральным и северным регионам.