Избранные. Морская и романтическая фантастика - Алексей Жарков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Многими чертами Эгир напоминает античного Нептуна
У Эгира и его жены Ран было девять дочерей, которых называли девами волн:
•Бара – «волна»
•Блудухадда – «с кровавыми волосами» (цвет волн после битвы),
•Бюлгья – «морской вал»
•Дуфа – «мучающаяся волна»
•Хефринг – «пульсирующая волна»
•Химинглэва – «волна, отражающая небо»
•Хрэнн – «цепкая волна»
•Кулга – «ужасная волна»
•Унн – «волна».
«Блудухадда… повыдергал бы я тебе твои кровавые волосы, сучка… долбаное ваше семейство», – Роман устало вытянулся в кресле. «Надо же – всё мельчает кругом, даже древние боги. Опускаются до банального шантажа. Сколько раз приходилось читать, что нельзя идти на поводу у вымогателей… но где же тут найти управу на этих беспредельных ребят? То есть найти то её можно… наверное, но для этого надо съесть что-то куда серьезнее таблеточки в злачном амстердамском квартале, хе-хе.»
Романа начало затягивать в воронку рваного, пульсирующего, суматошного сна, где складываясь и распадаясь, как картинки в детском калейдоскопе, стали сменять друг друга эпизоды из далёкого и совсем недавнего его прошлого.
…
5-летний Роман сидит на коленях у отца за праздничным столом и приложив ухо слушает загадочный шум из большой и красивой морской раковины. Молодой весёлый папка – щеголеватый перспективный штурман торгового флота только что вернулся из рейса. С колючими усами и полной сумкой подарков. За столом мамины подруги, папины друзья-моряки.
– Балбес у тебя Санька, Марин, – обращаясь к маме басит Семёныч – папин коллега-штурман, – мы ему говорим – плохая примета моряку домой тащить всю эту живность, – кивок головой в сторону раковины, – позовёт потом море к себе, позовёт, а он притащил всё равно…
– Да тьфу на тебя, – возмущённая мать даже перекрестилась, – что ты несёшь?
– Да не слушай его, мать, – смеётся папа, разливая шампанское – Семёныч у нас древний как мамонтовый бивень и тёмный суеверный мракобес…
…
16-летний школьник Роман сидит на кухне завтракает с отцом. Бронзовый от загара, вернувшийся недавно из Африки папа ловко орудуя вилкой уписывает яичницу.
– Куда поступать думаешь, молодёжь?
– В «Макаровку», конечно, – сын разыгрывает удивлённый тон и поднимает глаза на отца.
– Хм…, – отец встаёт со стола и подхватывая чашку с ароматным кофе, пересекает кухню, вставая у окна. Помешивая ложечкой, смотрит на сына оценивающим взглядом, как военрук на призывника на медкомиссии.
– На штурмана, надо полагать?
Дождавшись утвердительного кивка, отец отпивает глоток кофе и отворачивается к окну.
– Не могу сказать, что я в восторге, но… отговаривать не буду. Времена меняются и сейчас желал бы я тебе иной судьбы. Но… решай сам. Пусть будет династия. Дед, отец и сын Старовойтовы – гордость флота российского, отец хохотнул, потрепав сына по затылку.
…
17-летний курсант Старовойтов в учебной аудитории «макаровской» мореходки борется с подступающим сном под убаюкивающую лекцию преподавателя.
– Старовойтов! Не спите с открытыми глазами! О чём я сейчас говорил?
– Про метацентрическую высоту.
– И что же это такое?
– Расстояние от метацентра до центра тяжести судна.
– Хм… Александр Старовойтов – не ваш родственник?
– Отец.
– Гм. Как поживает?
– Да хорошо – капитаном уже ходит не первый рейс.
– Передавай привет. Тоже бывало, с открытыми глазами засыпал. Семейное у вас, видать…
…
18-летний курсант Роман Старовойтов на мостике учебного судна «Профессор Коломейцев». Стоит покачиваясь в сообществе ещё троих сотоварищей вокруг штурманского стола. Его только что нещадно рвало в каюте, неокрепший организм с трудом приспосабливался к рваной качке в студёных водах Северного моря. Строгий усатый и седовласый старпом – Константин Кузьмич экзаменует молодняк.
– Так, Лемтюгов, проложи-ка мне курс… пусть будет – до Кристиансунда. А ты, Матюшенко, пока он прокладывает – покажи-ка, как пользоваться локатором. Что, Старовойтов, плохо совсем? Ну ничего-ничего – притерпишься! Сухариков пока ешь побольше. И вспоминай, что помнишь про секстант, сейчас будешь нам показывать, хе-хе…
…
А вот он – поёживаясь на ветру в форменном свитере с погонами встречает поднимающегося по шторм-трапу крепкого рыжебородого шотландского лоцмана. Его первый рейс и первый заход на его вахте. Шотландский Абердин…
А вот он с друзьями в мутно-пьяном кураже в немецком Бремерхаффене. Надо же было – зайти в Германию на 9-е мая! Его друзьям – механику с радистом пришла в голову «гениальная» мысль, что было бы очень весело, встав в подземном переходе, вылавливать проходящих бюргеров по одному и заставлять их в честь светлого праздника Победы кричать «Гитлер Капут!» Немцы пугливо съёживались, протестующее махали руками, но, уразумев, что от них требовалось, покорно кричали, благоразумно решив не раздражать трёх дюжих подвыпивших молодцов. Пока один не позвал полицию, и не пришлось делать ноги.
…
Маленький танкер, стоящий на рейде у небольшого тропического острова. Беззубый старикан привозит на древней шаланде ватагу бойких сисястых мулаток. Следует яростный торг – донкерман Афоня, бывавший здесь не в первый раз торгуется как на привозе, но старик не уступает – за одну даму – не меньше 3-х банок сгущёнки – сущий грабёж! Пароход наполняется щебетанием непосредственных гостий.
…
Далее, сменяясь и распадаясь проносятся со сверхзвуковой быстротой картинки и эпизоды – страны, порты, моря, проливы и каналы… рейсы и контракты.
И вот – он уже молодой старпом, грамотный и перспективный, без пяти минут капитан, пересёкший все океаны вдоль и поперёк, на хорошем счету в крупной компании.
…
На мостике крупнотоннажного контейнеровоза «Евростар» было умиротворяющее тихо. 5 утра – все, кроме вахты на мостике и в машине – спят. Только мерный и усыпляющий гул главных двигателей. Роман стоял облокотившись на спинку кресла перед стойкой с приборами и рассеянно смотрел поверх всех этих локаторов-эхолотов-картографий, предаваясь своим мыслям. Рейс получился тяжёлым, каких не было давно. К монотонной тяжести привычной работы постоянно добавлялись дополнительные и неожиданные неприятности. Поножовщина между двумя филлипинскими матросами, приступ аппендицита в открытом море у боцмана, столкновение с причалом при швартовке с последующим разбирательством и отписками. В середине рейса сделали ходку из колумбийской Боготы в Барселону, после чего каталонские наркополицейские перетряхнули весь пароход в поисках кокаина.
Слава богу, что всё это скоро закончится. Ещё неделька – и конец контракта в славном и весёлом городе Амстердаме. И домой – отдыхать, да восстанавливать нервишки. Расфокусированным взглядом он зацепил некое изменение в окружающем его приборном «иконостасе». Несколько секунд потребовалось, чтоб отряхнуть с себя отупляющее сонное оцепенение и понять, что к чему. Локатор. Старый добрый Furuno стал пробивать через раз маленькую точку там, где её раньше не было. Роман навёл на неё курсор и стал наблюдать показания.
– Интересно, как я мог тебя пропустить? – пробурчал он себе под нос.
– Дрейфует… – сделал он вывод, понаблюдав за изменением курса-скорости, – кто ж ты такой? Слабый сигнал, неуверенный, на грани помехи… малая цель.
Оторвавшись от экрана локатора, Роман взял в руки трубку радиопередатчика и принялся вызывать незнакомца. Пощёлкав по каналам и не добившись никакого ответа, хмыкнул и задумался, раскачивая трубкой за витой шнур из стороны в сторону. Ситуация ему не нравилась – не должно бы в этом месте быть подобных штук, похожих на дрейфующую лодку. Но, чтобы разобраться, что к чему – надо разворачивать пароход, менять курс и тратить время, а на транспорте это не так-то просто. Маршрут и курс выверены, время рассчитано по часам, задержка груза грозит неустойками, служебными втыками и кучей отписок. Пройти мимо, сделав вид, что ничего не заметил? А вдруг там люди?
– Ну, твою же мать! Как начинался рейс по дурному, так и заканчивается – никакого покоя! Мастера что-ли разбудить – пусть принимает на себя?
Поразмышляв несколько секунд, крякнул и, взяв трубку спутникового телефона набрал номер ближайшей прибрежной норвежской береговой станции. Обменявшись дежурными приветствиями, стал выяснять не пропадали ли люди в море в ближайшее время. Взволнованный дежурный подтвердил, что пропали трое школьников – два парня и девчонка, предположительно – вышли на лодке, унесло штормом в море, нету третий день, вся береговая охрана носом роет.
– Бинго! Нашли мы ваших потеряшек! Дай бог, чтоб живы были!
Через полтора часа продрогших и ослабших норвежских школьников поднимали на борт контейнеровоза. А ещё через пол-суток передали на сторожевик норвежской береговой охраны, получив взамен два огромных торта от счастливых родителей и от мэрии родного города школьников. Старпому Старовойтову – персональная благодарность от руководства компании за спасение людей.
