Рассказы, изданные на бумаге. Фантастика - Александр Тимофеевич Филичкин

напрямик. К этому времени, мои сапоги были измазаны грязью, по самые щиколотки. Брюки обильно забрызганы почти до колен. Так что, терять мне уже, было нечего.

Вокруг школы не было ни одного фонаря, который работал. Все проёмы длинного здания залило глухим непроницаемым мраком. Лишь далеко впереди маячили окна, закрытые разноцветными шторами.

Ни сзади, ни спереди, людей я не видел и шёл совершенно спокойно. Оказавшись у центра обширного поля, я вспомнил слова, что прочитал когда-то давно: — Не стоит бояться окружающей тьмы, нужно опасаться того, кто прячется в ней.

Ещё через миг, всё вокруг изменилось. Секунду назад я медленно брёл в темноте, и вдруг, голубоватая вспышка больно ударила меня по глазам. Зажмурившись от неожиданности, я резко встал, но всё же заметил некую странность.

Бивший в лицо сильный свет, не исходил от полицейских фонариков. Не смахивал он и на излученье указки со встроенным лазером. Эти устройства я часто встречал. Ими развлекались подростки в последнее время.

Замерев от испуга, я ждал сакраментального для России вопроса: — Закурить не найдётся? — или не менее жуткого возгласа: — Предъявите свои документы! — ведь от меня сильно пахло спиртным.

Секунды текли, а грозных окриков не было.

Подняв дрожащие веки, я с удивленьем увидел необычную вещь. Выяснилось, что я стою в центре круга, диаметром в два с чем-то метра. Сначала мне показалось, что кто-то навёл на меня луч прожектора.

Я повертел головой, осмотрел все окрестности, но не заметил электроприбора, направленного лучом на меня. Я с ужасом понял, что столб голубого сияния падает с неба.

Придерживая кепку рукой, я поднял голову вверх и снова зажмурился. Свет оказался удивительно сильным. Глаза заломило от боли, из них потекли обильные слезы.

Совершенно ослепший, я повёл себя так же, как действует испуганный заяц. Мало что видя вокруг, я попытался убраться с освещенного места и резво рванулся вперёд. Уже через шаг, я врезался телом неизвестно во что.

Воздух вдруг полыхнул голубым ярким блеском. Ощущение было такое, словно путь мне закрыли бронебойным стеклом. Именно в эту преграду я врезался с полного маха. Сначала грудью и лбом, а затем и другими частями своего организма. Голова затрещала, подобно арбузу. Нос тихо хрустнул и сплющился, как у гориллы. Из глаз полетели разноцветные искры.

Возникшая предо мною завеса немного прогнулась наружу. Мелькнула короткая мысль: — «Сейчас я прорвусь сквозь препятствие и выйду из странного круга».

Но я очень сильно ошибся. Защитное поле внезапно спружинило. Оно приняло прежнюю форму и сильно швырнуло меня, в центр освещенной площадки. Не устояв на ногах, я шлепнулся задом в жидкую грязь. Совершенно подавленный своим поражением, я не заметил, что сижу в мелкой луже. Кепка куда-то исчезла.

Находясь на земле, я чуть успокоился и поднял руки к глазам. К моему удивлению, они были чистыми, и я ощупал лицо. Как это ни странно, брови остались в порядке, а вот на лбу появилась огромная шишка. Из разбитого носа капала кровь. Губы саднило. Передние зубы немного качались. К боли в груди прибавилось неприятное чувство, в ушибленном кобчике.

Не опираться руками на грязь, я, с ощутимым трудом, поднялся на ноги, медленно выпрямился и, слегка скособочившись, устремился вперёд. Наученный полученным опытом, я замер возле границы света и тьмы.

Снаружи всё также лил дождь, а в круге света на меня не упало даже маленькой капли. Вытянув руку, я ощутил, что пальцы наткнулись на невидимую для глаза преграду. Я попытался продавить её силой. Но чем глубже ладонь продвигалась наружу, тем мощней становилось сопротивление поля.

Поняв, что эту препону не одолеть грубым натиском, я тут же оставил такие попытки и напряжённо задумался. Однако, поразмышлять мне спокойно не дали. Таинственный свет вдруг померк. Я погрузился во тьму и ощутил дурноту, подкатившую к горлу.

В этот же миг, я оказался в большом, совершенно пустом закрытом пространстве. Ошеломлёно повертев головой, я осознал, что нахожусь в центре круглого зала. Каких-то светильников я нигде не заметил, но всё вокруг заливал ровный свет. Он позволял хорошо разглядеть все детали.

Ближе к краям помещения, пол очень плавно поднимался наверх и превращался в высокий купольный свод. Но самое странное, заключалось в другом. Пол, потолок, и закруглённые стены оказались совершенно прозрачными, словно их изготовили из бронестекла. Сквозь них я увидел тёмное здание школы и редкие горящие окна в пятиэтажных домах. Где-то внизу лежало размокшее футбольное поле с пустыми воротами по обоим краям.

— Куда я попал? — непроизвольно выдохнул я.

— Это летающий аппарат специальной конструкции. Земляне его называют «тарелкой» — прозвучал механический голос в моей голове.

Я вспомнил совет какого-то пожилого уфолога, весьма пострадавшего от «соседей по космосу». Он говорил: — Никогда не вступайте в контакты с пришельцам. Никому неизвестно чем всё может закончиться?

Преодолев лёгкую дрожь, возникшую в теле, я боязливо спросил: — Могу я покинуть ваш чудесный корабль?

— Да. — обнадёжил меня бесстрастный хозяин.

— Когда это случиться? — поинтересовался я осторожно. Мне совсем не хотелось превратиться в объект изучения, что обычно проводят «чужие». Многие контактёры с земли оказались от них отнюдь не в восторге. Чаще всего, такие исследования были весьма неприятными и чрезвычайно опасными.

— А вдруг, пришельцы посадят меня в свой зоопарк? Курт Воннегут как-то описывал такую историю. — заволновался я не на шутку.

— Через четыре минуты, — успокоил меня незримый хозяин. Я облегчённо вздохнул, но тут же услышал продолжение фразы: — пол данной кабины перестанет удерживать вас.

— И я рухну вниз? — взвизгнул я сорвавшимся голосом и, глянув под ноги, добавил: — Здесь же будет почти полверсты.

— До поверхности почвы сто один метр. — сообщил мне пришелец.

В памяти сразу же всплыло сообщение из новостей, которые я слышал в маршрутке. Диктор там говорил о нескольких людях, упавших с большой высоты. Значит, это были бедняги, что оказались в «тарелке» ещё до меня.

— Что я должен сделать, чтобы остаться в живых? — едва слышным шёпотом спросил я хозяина.

— Попробуйте наши конфеты. — убедительным тоном предложил мне «чужой».

С потолка плавно спустился круглый поднос и повис предо мной на уровне пояса. Никаких нитей и штанг, на которых держался бы диск, я не заметил. Стоек под металлической плоскостью не было тоже. Скорее всего, странная мебель держалась при помощи защитного поля.

Наклонившись к подносу, я разглядел несколько небольших упаковок. Они походили на пластинки «резинки», что называются «жвачкой». Только были они чуть поуже и вдвое короче, чем походили на простые «подушечки».

Опасаясь подвоха, я взял одну штуку и осторожно поднёс ближе