Маленький, да удаленький - Рудольф Сирге

— Как же так? Опусти лапы! Сядь спокойно! Иди сюда, на полянку и садись здесь!

Опять прошло время, прежде чем Фомка стал самостоятельно сидеть на ровном месте. Но он все-таки научился. Когда же он наконец освоил это искусство, то стал усаживаться перед каждым, у кого хотел что-нибудь заполучить. Он приседал и спрашивал, громко лая:

— Ну разве я не красиво сижу? Давай же!

И ему давали. Наука стала Фомке ясна…

Разыскивать спрятанные вещи его учили по-другому.

Сначала упражнялись с палочкой, которую Фомка уже научился приносить в руки. Стоило отбросить ее подальше, как Фомка тут же приносил ее обратно. Теперь ту же самую палочку незаметно прятали где-нибудь поблизости и приказывали ему:

— Ищи!

Отдаваемый собаке приказ должен звучать коротко, произносить его нужно четко, и по тону он должен отличаться от другого задания.

Этому Хенна научил дядя. И Хенн подбирал для приказаний ясные четкие слова. Когда Фомок слышал строгий голос Хенна, отдававшего команду «ищи!», он устраивался на задних лапах и сидел…

Что ты будешь делать с собакой, которая, вместо того чтобы искать, старается побыстрее усесться! Хенну ничего не оставалось, как самому показывать, что следует делать. Притворяясь, что он разыскивает и даже принюхивается, Хенн ходил кругом и пытался найти палочку, хотя сам знал, где она спрятана — совсем в другом месте. Фомка бегал следом, вилял хвостом и заливисто лаял, поначалу не понимая, что Хенн ищет, Когда же Хенн наконец привел его к палочке, Фомка схватил ее зубами, всем своим видом показывая, что поиски ему нравятся. И в новой попытке он уже бросился сам искать ее, но, заметив, что Хенн стоит посреди двора и не собирается ему помогать, повернул обратно и залаял у ног Хенна.

— Ищи! — снова повторял тот и указывал рукой так долго, пока Фомка не принимался опять искать. Сначала он умел находить знакомую палочку только на ровном месте во дворе. Да и то, если Хенн сам крутился и притворялся, что ищет, и как бы невзначай приводил пса на нужное место. Когда Фомка поднимал палку, его снова хвалили и в награду давали что-нибудь вкусненькое. Так Фомке давали понять, чего от него хотят. Вскоре ему это стало совсем понятно. Только потребовалось немало времени и усилий, прежде чем он всерьез занялся поиском. Он был непоседлив и нетерпелив. Пробежав туда-сюда, едва потянув носом воздух, он хватал первый попавшийся прутик и считал, что команда выполнена. За столь беспорядочные поиски его, однако, не хвалили, не гладили по головке и ничем не угощали. Даже наоборот: стыдили и приказывали снова искать, пока Фомка не догадался, что каждый поиск имеет твердую цель. Что им бывают довольны только в том случае, когда он приносит именно ту палочку, которую Хенн заставляет его разыскивать.

Палочек этих за время учебы было, конечно, несколько. В основном они оставались валяться где-нибудь у забора, когда заканчивалось очередное занятие. И тут Фомка устроил вот какую выходку: без долгих раздумий он приносил Хенну ту палочку, которая оказывалась ближе других…

Но с такими проделками Хенн мириться не желал. Все палочки были преданы забвению и был сшит тряпичный маленький мяч. Его катали, кидали, играли с ним, пока не «теряли», и тогда снова звучала команда: ищи!

Теперь уж Фомка не мог обмануть Хенна, как бывало с палочкой, хотя и пытался иногда это сделать. Поиски надо было продолжать, пока мячик не обнаруживался. Разыскивая тряпичный шарик, Фомка окончательно понял, как находить спрятанные или затерявшиеся вещи. Теперь можно было забросить куда-нибудь галошу или ботинок и даже карманный ножичек — Фомка все равно приносил их обратно. Сколько бы времени ни проходило, Фомка отыскивал пропавшие вещи.

И снова в школьном дворе царило радостное оживление. Фомку угощали кусочками сахара, его хвалили, им восхищались.

— Умная собака, — в один голос говорили и взрослые, и дети.

А эта умная собака вскоре воспользовалась вновь приобретенными навыками по-своему. Однажды утром выяснилось, что один ботинок у Хенна бесследно исчез. Уже время за коровой бежать, а ботинка нет как нет. Переворошили все комнаты, прихожую и лестницу. Фомок крутился тут же, увлеченный общей суматохой, и заливисто лаял. Но никому не пришло в голову спросить его про исчезнувшую обувку или заставить поискать. Только когда все поиски были перенесены во двор и Хенн по привычке сказал псу: ищи! ищи! — как внезапно перед Хенном вырос Фомка с ботинком в зубах.

— Вот чему его научил — вещи растаскивать, — сердилась мать.

Хенн же ласково потрепал Фомку и усмехнулся про себя. Не мог ведь он сознаться маме, что он сам спрятал этот ботинок и заставлял Фомку искать, чтобы научить его… И нечего удивляться, что Фомка посчитал за доброе дело самому продолжить игру: самому спрятать, самому и найти, если прикажут…

Это была маленькая выходка, из-за этой собачьей шалости не раз еще случались недоразумения. Потеряется в доме какая вещь — частенько сваливали на Фомку, хотя тот в большинстве случаев ни сном ни духом не знал о ней. В общем-то он был славный пес и не имел привычки растаскивать вещи.

Теперь, когда Фомка научился оказывать мелкие услуги и выполнять команды, Хенн вздумал снова поучить его сторожить стадо. Он опять стал брать собаку с собой на пастбище — бежал рядом с Фомкой, науськивая и натравливая его. Но все безрезультатно. Собачьи повадки были Фомке ясны. Некоторые из них он узнал и без обучения, а кое-какими овладел, пока учился. Но самую нужную для людей работу он так и не усвоил. Когда его за это непослушание журили, он и вовсе отказывался идти на пастбище. Поджимал хвост и прятался.

— Что с ним делать? — огорчался Хенн.

— Бывают такие собаки! — махнул рукой отец. — Все выполняют, а за стадом не ходят.

Но у каждого есть свои достоинства. И вскоре Фомка их показал.

Как-то Анни потеряла маленький белый носочек. То ли на огороде в кустах забыла, то ли у ручья, где купалась, оставила, то ли в выполотую траву бросила — никто не знал. Все вспоминали и искали, но не находили. Тогда Хенну пришла в голову хорошая идея — проверить Фомкины способности. Он показал Фомке другой носок Анни, дал ему его обнюхать и поносить в зубах. Потом отобрал носок и приказал: ищи!

Фомка сначала обежал весь двор и сад — по-видимому, искал следы Анни. Дети бросились вдогонку за ним, перегоняли его, бежали рядом, пытались его подбодрить и помочь ему. Фомка радовался совместным поискам как новой забаве, носился с ребятами и восторженно лаял. Но когда игра слишком затянулась, а носок все еще не был найден, Фомка повел себя несколько неожиданно. Он стал сердиться на детей, убегая от них и держась особняком, словно давал понять, чтобы ему не мешали работать.