Виктор Иванов - Владимир Сысоев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Василий Федорович Камнев. 1973
Собственность художника
Е.В. Мигачева. 1979
Собственность художника
Похороны. 1999
Собственность художника
Преобразуя краски природы в «говорящий» колорит картины, Иванов отдает предпочтение гармониям, активно поглощающим свет, связанным с устойчивым тоном предметов. Это заметно даже в тех случаях, когда, к примеру в картине Крещение, ему хочется передать эффект горящей свечи по контрасту с эмоционально напряженной игрой конструктивных объемов. Психологическую тональность сцены определяют насыщенные отношения белого и черного, включающие целую гамму оттенков от теплых коричневатых до холодных синих, зеленоватых и нейтральных серых. Удивительно точно найдены светотеневые градации, передающие завораживающее мерцание свечей, не только не ослабляющее, но еще сильнее подчеркивающее пластическую выразительность группы в целом и каждой фигуры в отдельности. В единстве с другими формальными факторами цвет выступает носителем общей эмоциональной настроенности персонажей, выявляет глубокий этический смысл старинного церковного обряда, красоту живого человеческого единства.
Полина Игошина. 1999
Собственность художника
Портрет Чугуновой. 1974
Ростовский художественный музей
Тимофей Мигачев на смертном одре. 1984
Собственность художника
Не менее активна роль цвета в создании радостно приподнятого образа картины Рязанские луга (1962-1967) из цикла работ под общим названием Русские женщины. В ней отражено мгновение, когда взаправду торжествует красота естественных человеческих отношений, обнаруживается скрытое значение реальности. В поэтическом складе изображенной сцены есть что-то былинно-песенное, глубоко родственное народному эпосу. Вместе с тем пейзажная среда, аккомпанирующая сосредоточенной гармонии ритмичных движений женских фигур навеяна конкретной местностью, знакомой художнику с детства. Здесь на низком берегу Оки кончалась обжитая часть колхозных угодий и начиналось заповедное царство лугов, лесов, вольной нетронутой шири. Это сохранившееся от юности чувство простора он сумел донести посредством красочных гармоний, не связанных прямым подражанием натуре, а как бы выражающих типическое, собирательное представление о красках Родины. Однако не пейзажная часть является «главным героем» этой картины. Весь вплотную придвинутый к зрителю ближний план полотна отдан фигурам крестьянок, занятых нехитрым делом - ворошением скошенной травы. Впрочем, художник не сосредотачивает внимание на практическом значении трудового действия, он даже сена как такового не изображает, помещая «эту подробность», как и многие другие детали, в ассоциативный подтекст. Для него важно прояснить внутренние ресурсы и масштабы темы, создать с помощью художественного решения широкий простор для передачи значительных, всеобщих настроений и стремлений эпохи. Размещенная на авансцене группа женщин словно исполняет коллективный танец, завораживающий своим ритмическим рисунком, тонко рассчитанным чередованием поз, жестов, наклонов и поворотов фигур, которым вторит мелодия крупных цветовых пятен, рождающих мощный декоративный аккорд, проясняющий душевное состояние людей, выражающий энергию светлого жизненного порыва. Песенно радостный пафос композиции поднимает значение трудового действия до масштаба вечного, исторического деяния, внушает найденный в самой жизни идеал свободного, гармоничного развития человечества. Художник верит в осуществление на земле царства разума и красоты, в торжество лучших, поэтических стремлений русского человека.
Филипкин Иван. 1989
Собственность художника
Женщина в белом платке. 1969
Собственность художника
Солдат И.М. Миронов. 1964
Собственность художника
М.А. Игошина. 1968
Собственность художника
В лицах молодых крестьянок читается волевая собранность людей, привыкших во всем полагаться на собственные силы и здравый смысл, глубоко сознающих свои интересы и реальные нужды. Да и сама цветовая гамма полотна, состоящая из контрастно сопоставленных тяжелых, землистых тонов, характеризует единение героев далеко не в идиллическом свете, а как драматически напряженное равновесие, достигнутое высокой концентрацией духовных и физических сил. Выразительная, синтетическая жизненность емкого образного содержания завоевана художником скупыми, лаконичными средствами, путем поглощения малого большим, переводом отдельных натурных качеств на язык пластических ощущений. Автор не скрывает своего душевного вмешательства в пересоздание жизненного материала. Логика выношенного, обдуманного построения присутствует во всем: в разбивке картинного поля на равноценные по четкости горизонтальные слои, в ступенчатом размещении планов, как бы зрительно сжатых, однородных в своей декоративно осмысленной телесности. В создании нужного автору изобразительного и художественного эффекта активную роль играет система цветовых повторов и противопоставлений, перекличка орнаментальных силуэтов, спор прямых и наклонных линий, чередование фронтальных и профильных аспектов формы, плоскостных и пространственных факторов. Свою лепту в эмоционально-смысловую структуру изображения вносит слегка иррациональная логика неожиданных замещений, инверсий, когда в натуре мягкое становится жестким, округлое - угловатым, выпуклое - плоским, криволинейные очертания выравниваются до сплошной, обобщающей линии. Даже такие зыбкие, изменчивые образования, как сгустки света, цветные тени, укрупняют форму, суммируют впечатления от натуры. Роль каждого пластического элемента определяется стремлением сообщить содержанию внутреннюю универсальность и значительность. Группировка фигур в границах первого плана образует монолитный декоративный пласт из плотно примыкающих друг к другу форм, охваченных орнаментальным контуром, переводящий рассказ о частном эпизоде сельского быта в эпически величавое сказание о людях рязанской земли.
Меркулова. 1973
Собственность художника
Прасковья Филипповна. 1969
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Вечная память на войне погибшим, без вести пропавшим, всем родным и близким... 1971
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Пластика фигур закрепляет устойчивые черты давно существующего народного типа, замеченного и воплощенного древними мастерами в русской иконе и храмовой росписи, пережившего века и дошедшего до нашего времени в почти неизменном виде.
Постигая жизнь людей и природы рязанского края, Иванов невольно соприкасался с живучей стихией народного творчества, присматривался к декоративным мотивам, украшающим старинную деревенскую утварь, одежду, входящим в резное убранство крестьянского дома. В отличие от живописцев, возрождавших в 1960-е годы традицию неопримитивизма, обыгрывавших внешние признаки фольклорной поэтики, стилизовавших свои работы под обаятельные формы иконы или лубка, Иванов изучал художественную специфику национальной старины, желая сблизить современный реализм с исконной духовно-эстетической почвой русской культуры, разгадать тайну удивительной целостности народного характера, выживающего и продолжающего стабилизировать жизнь общества в любых обстоятельствах. Жизненная тектоника древнерусской архитектуры и живописи тонко опосредована в поэтике и структурных особенностях его монументальных панно. Так, каждая картина из философской триады художника Родился человек, Похороны в Исадах, Крещение могла бы участвовать в создании синтетического ансамбля, содействовать превращению архитектурной среды в пространство воспоминаний и народных раздумий над смыслом истинного бытия.
Ветеран Гражданской войны Михаил Александрович Угадчиков. 1977
Рязанский областной художественный музей
Анатолий Степашкин. 2001
Собственность художника
Иное дело, что Иванов мечтал о современной архитектуре, по примеру древнего зодчества выражающей дух и существо народа, а строительная практика 1960-х годов, да и последующих десятилетий была вынуждена обслуживать в основном утилитарные функции человека и не могла служить основой для сложения большого стиля эпохи. Ее язык слишком обособился от эмоционально-ассоциативных ценностей искусства и превратился в инструмент опознания сугубо практического назначения здания. Иванов и его единомышленники, напротив, тяготели к идейно насыщенному творчеству, включавшему в свою орбиту как нетронутые пласты современной народной жизни, так и культурные богатства национальной старины, достижения ближайших предшественников, актуальные для поисков самобытной образной выразительности. Знаменательно, что многие живописцы подобно Иванову предпочли собирать материал, набираться свежих впечатлений в русской глубинке, подальше от шума и суеты больших городов, рядом с крестьянским домом и естественной красотой природы. И чем глубже погружался художник в непосредственную реальность малой Родины, тем шире развертывался в произведении его собственный внутренний мир, непроизвольнее становился процесс создания картины. Некоторое время после окончания института Иванов при воплощении исторической темы использовал метод сочинения, то есть старался представить и разыграть сюжет будущего произведения в своем воображении. После того, как перед мысленным взором возникала живая сцена, группировка персонажей в драматургически оправданных взаимоотношениях, он переносил умозрительно найденное в эскиз, который затем по заранее составленному плану доводил до картинной законченности. Указанный способ имел свои несомненные преимущества при воплощении исторических тем, но для решения задач, вставших перед Ивановым в процессе прямого общения с жизнью конкретных людей, подходил мало. Упоминаемая выше картина Рязанские луга возникла на основе ситуации, увиденной в действительности. Мысль показать труд как песню, как ритмический танец родилась «в лугах, среди бесконечных трав и цветов, среди озер и кустарников, среди баб и мужиков, для которых покосы - самые долгожданные и радостные сельские работы, где царят ловкость, сила, смех, шутки и, конечно, любовь»[1 В.И. Иванов. Каталог выставки произведений.]. Пропущенная через сердце и творческое мышление, она обрела силу направляющей художественной идеи, позволила отыскать выразительную композицию в реальной натуре, увидеть в самой природе гармонические закономерности емкого, монументального образа. Его поэтическая и наглядная ценность не подвластна времени, отражает неистребимую потребность людей в существовании, полном красоты, сильных и глубоких стремлений.