Чикагский художественный институт - А. Майкапар

Первая мысль, которая приходит в голову, когда смотришь на данную картину, что она и по сути, и по эстетике — самая настоящая фотография, только сделанная с помощью «объектива» зрачка автора. Но поскольку Кайботт — замечательный мастер, все здесь проникнуто очарованием поэзии, несмотря на, казалось бы, вполне прозаический «кадр» — пасмурный день в Батиньольском квартале Парижа. (Именно в нем находилось кафе, где собирались художники, которых стали называть батиньольцами.) Изумительно переданы перспектива площади и улиц, атмосфера дождливого дня, богатство оттенков и фактура мокрого камня брусчатки. Полотно было показано на третьей выставке импрессионистов, оно является одним из лучших художественных образов Парижа XIX века.

В марте 2011 любители живописи могли сделать для себя открытие: в одной из парижских галерей демонстрировалась выставка картин Гюстава Кайботта и работ его брата Марсиала, замечательного фотографа. Сравнение снимков Марсиала с полотнами Гюстава со всей очевидностью обнаружило сходство их манер и помогло многое понять в искусстве каждого. Кажется, что фотографии брата часто служили мастеру материалом для творений, его стиль можно определить как «импрессионистический реализм» или, наоборот, «реалистический импрессионизм».

Руководство Чикагского художественного института настолько ценит творчество Кайботта, что решило расстаться с несколькими произведениями из своего замечательного собрания для того, чтобы приобрести еще одну картину этого мастера.

Французский живописец и график, известный представитель импрессионизма Камиль Писсарро был единственным художником, который участвовал во всех восьми выставках импрессионистов и считался духовным наставником этого движения. Его творческое наследие составляют главным образом пейзажи.

В 1872 Писсарро обосновался в Понтуазе и прожил там последующие десять лет, объединив вокруг себя друзей-художников — Гогена, Сезанна, Ван Гога и других. Понтуаз именуется столицей импрессионизма. Писсарро создал множество пейзажей этих мест, представленный — один из них. Главным интересом мастера всегда оставался пейзаж, хотя он часто вводил в него фигуры людей, обычно крестьян, занимающихся своими сельскими делами, и животных. Эти персонажи обычно оказывались центром композиции. Такого рода работы Писсарро, лишенные сентиментальности и литературной программы, при полном отсутствии в них претенциозности не были по достоинству оценены широкой публикой.

Вильям Адольф Бугро — французский художник, крупнейший представитель салонной академической живописи.

Протестное движение в любой сфере человеческой деятельности поначалу воспринимается как нечто маргинальное. Если оно довольно быстро набирает силу, то превращается в своего рода «mine stream» (с английского — «главное направление»), и тогда бывшее основным течение становится ретроградным. Во французской живописи XIX века именно так и произошло. Импрессионизм поначалу был отвергнут академической школой, но в скором времени стал — и очень надолго, вплоть до наших дней, о чем свидетельствуют суммы продаж работ импрессионистов на мировых аукционах, — главным художественным направлением, в русле которого было принято третировать мастеров-академистов. Бугро, естественно, оказался в числе отвергаемых импрессионистами, диктовавшими свои взгляды на искусство. Он не был среди живописцев окружения Мане или батильонской школы, а шел своим путем всю жизнь. И нельзя не признать его исключительного мастерства.

Эдгар Дега — французский живописец, один из виднейших и оригинальных представителей импрессионизма.

Его современник поэт Шарль Бодлер, говоря о своем времени, выразился так: «героизм современной жизни». Дега, как бы подтверждая этот тезис, предпочитал выбирать своих моделей из среды трудового люда. Даже когда речь заходит о танцовщицах, портреты которых составляют очень значительную часть его живописного наследия, он чаще всего останавливает свой выбор не на солистках, а на «чернорабочих» этой профессии — участницах кордебалета. Кроме того, среди моделей художника можно встретить жокеев, прачек, гладильщиц и, как в данном случае, модисток.

Серии картин на тему «Работницы» очень привлекательны. Чикагское полотно — из цикла о мастерицах шляпного дела. Еще одно имеется в музее Метрополитен в Нью-Йорке. Самой сложной и тщательно выписанной версией этого сюжета является пастель «У модистки» (1882, музей Тиссен-Борнемиса, Мадрид).

Данная работа, судя по всему, последняя в этой серии. Исследование картины в рентгеновских лучах обнаружило на холсте подготовительный рисунок. Он, а также известные эскизы доказывают, что первоначально художник задумал изобразить даму, выбирающую для себя шляпку, отсюда в названии слово «магазин». Картины серии изображают или покупательниц, или мастериц, изготавливающих этот неизменный атрибут буржуазии. В какой-то момент замысел автора изменился, и покупательницу он превратил в хозяйку магазина. Правда, в таком случае это скорее не магазин, а ателье по пошиву шляпок, и зритель видит, что девушка работает над созданием очередной модели.

Как обычно бывает, значительное художественное явление встречает разные, порой прямо противоположные, оценки современников. И эта картина — яркое тому подтверждение. «Мозаика скуки; нищета воскресенья; ландшафт изображенного самоубийства» — так охарактеризовал философ Эрнст Блох настроение, запечатленное мастером. «Веселое и жизнерадостное полотно; воскресная разношерстная толпа, наслаждающаяся природой в разгар лета» — оценка работы, данная публицистом Феликсом Фенеоном.

Если зритель хочет глубже понять, каким образом в течение сравнительно короткого промежутка времени происходит эволюция художественного стиля и как в данном случае Сёра отходит от идеалов импрессионизма, еще недавно руководивших им, то нет для этого способа лучше, чем сравнить данную картину и известные этюды к ней с написанным всего несколькими годами ранее истинно импрессионистическим образом того же места — полотном Клода Моне «Остров Гранд-Жатт» (1878, частное собрание). Именно здесь проходит грань между импрессионизмом и постимпрессионизмом. И в этом новом направлении одним из течений, которых, естественно, было много и они сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой, а порой существовали и одновременно, был пуантилизм[7]. Его основоположником считается Сёра. Наш век должен быть признателен ему за утверждение «гражданства» точки (нанесенной чистой, не смешанной на палитре краской) как «атома» художественного пространства. Отсюда уже видны перспективы «цифрового изображения» компьютера и становится возможным вывести философские обоснования художественной ценности дискретности (разделенности) как одного из способов создания эффекта континуума (непрерывности).

Полное название картины — «Un dimanche aprés-midi á I'Île de Ia Grande Jatte», буквальный перевод с французского — «В воскресенье пополудни на острове Гранд-Жатт». Порой единство стиля в разных искусствах в один исторический момент поражает: как не вспомнить в связи с этим послеполуденным отдыхом парижан «Послеполуденный сон Фавна» — симфоническую картину Клода Дебюсси, написанную в 1912. Французское искусство в разные периоды знало такое единство музыки, живописи, литературы. Например, XVIII век: Ватто, Ланкре, Фрагонар — в живописи, Куперен, Рамо — в музыке, Лабрюйер — в литературе. И так было в конце XIX — начале XX века.

Пьер Пюви де Шаванн — французский художник, представитель символизма, оказавший большое влияние на развитие живописи в стиле ар-нуво (модерн).

Весьма интересно познакомиться с исследованием, сравнительно анализирующим произведения искусства, созданные в одно и то же время, год или десятилетие. Можно смело утверждать: осознание того, что отличающиеся по стилю, эстетике и философии работы появились на свет одновременно, может быть шокирующим. Данный альбом до некоторой степени позволяет это сделать. Достаточно взглянуть на соседние картины К. Моне «Бордигера», В. А. Бугро «Купальщики», Ж. Сёра «Воскресный день на острове Гранд-Жатт», чтобы осознать, сколь разнообразным было французское искусство второй половины 1880-х: угасающий импрессионизм, нарождающийся постимпрессионизм, обретающий очертания модернизм с его разновидностями. И все это порой в тесном соединении и взаимопроникновении в творчестве одного мастера.