Моя темная «половина» - Ева Никольская

— Но… как мы…? — я замолчала, пытаясь четко сформулировать мысль. Ведь она говорила, что антураж сна составляют фантомы, а сейчас мы стоим и смотрим на… На что? На плод ее воображения или на настоящие подступы к затерянному в горах храму?

— Это иллюзия, Зоя, — поняла мои метания Кей-Кули. — Именно таким я помню это жуткое место. Но знаешь, — когда она подняла на меня голову, глаза ее лихорадочно блестели, а на бледных щеках гостил румянец, — с того дня, как ты надела браслеты, я начала… чувствовать. Понимаешь? Словно ко мне вернулась прежняя жизнь и мое родное тело. Я даже запахи улавливаю, ты представляешь?! — восторженно сообщила она.

— Но почему? — озадаченно спросила я.

— Потому что мы с тобой связаны, благодаря браслетам. И я… соприкасаюсь с миром через тебя, это так приятно, — счастливо улыбнулась призрак, а я нахмурилась, мысленно прикидывая чем мне подобная новость грозит. — Нет-нет! — воскликнула девушка, заметив мою реакцию. — Не беспокойся, для тебя это совершенно безопасно.

— Уверена? — спросила, прищурившись.

— Абсолютно! Это похоже на то, как твоя футболка, — она кивнула на радостно скалящегося Роджера, нарисованного на моей груди, — соприкасается с окружающим миром, когда ты ее носишь. Представь, что я и есть футболка.

— Как-то оно не очень, — стараясь подавить истерический смешок, сказала я. — Лучше представлю, что ты — браслеты. Ну, или джин, к ним привязанный.

— Что такое джин? — тут же заинтересовалась Кей-Кули.

— Волшебник такой… сказочный. Желания исполнял тому, кто нашел предмет, в котором его заточили.

— Хм, — праматерь задумалась, потом хитро улыбнулась и, искоса взглянув на меня, предложила: — Могу достать что-нибудь из твоих скрытых воспоминаний, за желание сойдет?

— Да! — обрадовалась я такому повороту нашей беседы. — Прямо сейчас? — уточнила, сгорая от нетерпения.

— Ну, а чего тянуть? — смеясь, сказала девушка из сна и, как и в прошлый раз, прижала пальцы к моим вискам. — Закрывай глаза. Будем восстанавливать твою память. Но… по частям пока, я хоть и становлюсь сильнее, благодаря нашей связи, но до всесильности мне далеко. О чем хочешь узнать? — переходя на деловой тон, поинтересовалась она.

А я почему-то подумала о храме, о пропавшей там девочке, о Мий-Кули с его сестрой Лей и…

— О детях! — сказала тихо, но уверено. — О моих Древних малышах.

Смешок собеседницы разрушил всю трагичность момента.

— Это ты для Древних малышка, — прошептала Кей, — хотя нет, ты для них просто ядовитое насекомое, которое следует раздавить, — ирония, сквозившая в ее словах, не особо смягчала их смысл. Я вздохнула, а призрак скомандовала: — Смотри!

И перед моим внутренним взором поплыли воспоминания. Это были роды. Страшные, болезненные… ровно до того момента, пока Кир-Кули, используя Эо-связь, не перенастроил мою боль на себя. Он спас меня тогда от жутких мук и от смерти, как недавно спас от козней Многоликого.

— Не отвлекайс-с-ся, — прошипела девушка. — Я только приоткрываю завесу прошлого, вспоминать же должна ты сама.

И я перестала думать о Кире, полностью сосредоточившись на том, что происходило во время родов. Вот Сэн теряет сознание, вот Гелла — патологоанатом с Земли делает разрез на моем потерявшем чувствительность животе. А потом с помощью рыжебородого толстяка — наметсника достает их… Двух крупных младенцев с разным цветом кожи. И как только наша связь разрывается, моя тьма кидается на моих же детей, а меня захлестывает адская боль, от которой я теряю сознание. Жутко, обидно и… странно.

— Я их чуть не убила… чуть… Я ведь их не покалечила?

— Нет.

— Слава богам, — выдохнула я, пытаясь унять гулко стучащее сердце. — Они такие… такие…

— Монстры, — подсказала Кей-Кули.

— Да нет же! — возмутилась я.

— Поверь моему опыту, да, — голосом, не терпящим возражений, заявила девушка, но я не слушала.

— А она… она белая, — немного отойдя от шока, прошептала я и приоткрыла глаза. — Моя дочь… аше-ар?!

— Ресницы опустила! — скомандовала Кей-Кули, сильнее надавив мне на виски. В реальности сна прикосновения этого «бесплотного» призрака были весьма ощутимы. Послушно смежив веки, я все равно не сдержалась и тихо сказала:

— Белая… совсем как Кир.

— Белая-белая, — подтвердила праматерь его рода. — Моя девочка тоже была белой, как и ее отец, — грустно добавила она. Если бы я только могла побывать в этом проклятом храме…

— Кей, — меня вдруг осенило. И, решительно убрав ее ладони от своей головы, я в упор посмотрела на мертвую родственницу своего жениха. — А ведь это возможно. — Девушка недоверчиво прищурилась, складывая руки на груди, но ничего не сказала. — Ты говорила, что привязана к моим браслетам, — она кивнула, подтверждая, и я продолжила: — так вот… Пока они пылились в главном шарту Кули, ты могла наблюдать за тем, что творится на землях твоего рода. Теперь же эти магические украшения на мне, а значит, если я отправлюсь в путешествие…

— Я отправлюсь туда с тобой! — радостно взвизгнула эта древняя особа и даже в ладоши хлопнула от переизбытка чувств. — И мы посетим храм, да? Мы… — начала было она, но быстро замолкла, нахмурилась, а потом грустно проговорила: — Нет, Зоя. Это опасно. Мою душу рвет на части неизвестность, но к ней я привыкла. А ты… тебе не следует рисковать жизнью ради меня и моей глупой надежды на то, что девочка жива. Поверь, храмы древних, как и города, построенные ими — это страшные места. А Тайлишес и вовсе из затерянных. О месте его нахождения в мою бытность знали лишь единицы. А сейчас… думаю, о нем вообще мало кто слышал. Так что забудь, — уголки ее губ опустились, серебристые глаза потускнели.

— Вовсе нет! Я же не одна туда пойду. Попрошу кого-нибудь сопровождать меня. Кира или Сэн…

— Только не Сэн! — испуганно воскликнула собеседница. — Он же один из них… из тех самых Древних.

— Ну, тогда только Кир, он сильный маг и воин, а еще он твой потомок. Ему и самому, наверняка, будет интересно узнать правдивую историю собственного рода. А если девочка в храме жива…

— Погоди, Зоя, — остановила меня Кей-Кули. — Не так быстро. Мне надо подумать. Это все слишком опасно. Я не хочу тобой рисковать, подруга. А ты, — она резко оглянулась, будто что-то услышала. Но вокруг было тихо, как и раньше. — Ты иди, пожалуй. У тебя скоро встреча.

— С кем? — удивилась я.

Но призрачная девушка только загадочно улыбнулась и… растаяла, как и в прошлый раз. Когда ее не стало, я осторожно подошла к краю тропы и заглянула в пропасть. Каменный мост соединял две отвесных скалы, на одной из которых был выбит какой-то орнамент. Но как спуститься туда, если путь оборван. Не лететь же вниз, правда? И, словно в опровержение это мысли, меня подхватила стая туманных птиц и понесла вниз. Их было так много, что я будто очутилась в беспрестанно шевелящемся черном рое, который неумолимо разрастался, уплотнялся и… стал, наконец, беспроглядной тьмой. Но страха не было. Ведь это просто сон. Сон… который так похож на визит в иную реальность.

Что-то прохладное, словно дуновение ветра, и нежное, как шелк, легло на лоб и, едва касаясь кожи, скользнуло по скуле вниз, ко рту. Щекотно! Я невольно заворочалась, пытаясь увернуться от похожего на легкое перышко предмета, настойчиво дразнящего меня, но, уловив аромат розы, передумала и, вдохнув полной грудью, улыбнулась. Новый сон был совсем другим, он пах домом, цветами и чем-то еще… чем-то знакомым и родным.

Просыпаться не хотелось совершенно: веки по-прежнему были тяжелыми, простыни атласными, а невидимый бутон, живо дорисованный воображением, ласково оглаживал лепестками мой подбородок и шею. Приятно, но… все равно ведь щекотно! Хихикнув во сне, махнула рукой, отгоняя душистый мираж. Он, как и положено миражу, исчез… чтобы спустя секунду найти приют на соседней подушке, откуда и продолжил радовать меня столь любимым с детства амбре.

А может мне это вовсе не снится? Или все же снится? Или…

Вдыхая чарующий запах, я снова стала проваливаться в вязкую темноту, за которой обычно следовала встреча с Кей-Кули. Но едва черный омут начал меня затягивать, как уголка рта вновь что-то коснулось. Не столь нежное и невесомое, как розовый бутон, но куда более волнующее. Будто кто-то кончиком указательного пальца наносил мне на губы ароматизированный блеск со вкусом вина. Или… это и было вино?! Облизнувшись, поняла — точно, оно! И, не поднимая ресниц, спросила:

— Это такая техника соблазнения или очередная попытка меня споить?

Тихий мужской смех стал мне ответом. И я, не сдержавшись, тоже заулыбалась. Потом сладко потянулась, избавляясь от остатков дремы, слизнула с губ все, что там осталось от алкогольной «помады» и, открыв-таки глаза, посмотрела на Кир-Кули. Серебристые искорки, похожие на светлячков, кружили над нами, освещая мягким светом лишь зону над кроватью, в то время как остальная часть комнаты была погружена во мрак. Это придавало обстановке некую таинственность, а еще — интимность.