Последний праведник - А. Й. Казински

— Нет, не кажется.

— Ну и ладно. В общем, я вижу определенную логику в том, что сменила работу акушерки на изучение околосмертных переживаний. Всю первую половину своей жизни я помогала людям родиться на свет, всю вторую я пытаюсь понять, что происходит, когда они его покидают. Жизнь и смерть.

Ханна взглянула на старушку. Та откашлялась, может быть, ожидая, что Ханна что-то ответит.

— У меня не было никаких околосмертных переживаний, — сказала Ханна.

— Я все-таки хочу показать вам то место, где это случилось. Палату, в которой вы пережили клиническую смерть. Кто знает, вдруг это поможет вам что-то вспомнить.

Лифт спустился на первый этаж, и Агнес вывезла из него кровать. Она явно чувствовала себя здесь как дома. Кровать она толкала перед собой, держась обеими руками за изголовье. Ханна смотрела вверх на ее челюсть, пока Агнес наконец не опустила взгляд и не заговорила:

— Давайте начнем с описания самого феномена околосмертных переживаний. Что это значит? Что такое околосмертные переживания? — Она сделала глубокий вдох. — Об их существовании было известно всегда. Всегда были люди, которые умерли, но потом снова очнулись и рассказали другим о том, что им пришлось пережить.

— Последние конвульсии мозга?

— Может быть. Абсолютное большинство насмехалось над этими рассказами и отказывалось воспринимать их всерьез. Но по мере того как медицина развивалась, ей удавалось оживлять все больше людей, что существенно обогатило наши знания и представления, — так что сегодня врачи и исследователи начали воспринимать околосмертные переживания всерьез. Вы слышали об Элизабет Кюблер-Росс и Раймонде Моуди?

— Может быть.

— Это врачи, которые в семидесятые годы совершили эпохальные открытия в этой области. Росс и Моуди считают, что есть девять основополагающих элементов, с которыми часто приходится сталкиваться при работе с околосмертными переживаниями. Я не слишком быстро говорю, вы успеваете следить?

— Я астрофизик.

Агнес рассмеялась.

— Так вот, эти девять элементов следующие: жужжание или звон; исчезающая боль; ощущение покидания собственного тела, когда умирающий как будто выскальзывает из оболочки; ощущение, как будто тебя на бешеной скорости протягивает сквозь темный туннель; чувство, что ты висишь над Землей и смотришь на нее с другой планеты; встреча с людьми, которые светятся внутренним светом, часто это оказываются умершие друзья или родственники; встреча с духовной силой…

— Богом?

— Может быть. За встречей следует короткий пересказ всей жизни умирающего. Мы говорим, что жизнь как будто устраивает парад. И наконец — и это, может быть, самое странное, — предложение вернуться к жизни или остаться там, где очутились.

— То есть предложение выбрать между жизнью и смертью?

— Да, можно и так сказать.

— И большинство выбирает остаться там?

— Очевидно, да.

— Ну, ничего себе. Жизнь после смерти.

— Росс и Моуди действительно полагали, что раз уж такое количество пациентов говорит именно об этих переживаниях, это можно считать достаточным доказательством существования жизни после смерти. От скептиков, конечно, отбоя не было. Одним из них был известный кардиолог Майкл Сабом. Он провел собственные исследования феномена околосмертных переживаний, которые, к его изумлению, показали, что почти 60 % пациентов его клиники, которые пережили клиническую смерть, тоже могут рассказать об околосмертных переживаниях. В определенных случаях даже очень подробно. — Она взглянула на Ханну, прежде чем продолжить: — Кроме того, существует и чисто биологическое подтверждение теории, заключающееся в том, что перед самой смертью зрачки значительно расширяются — то есть умирающий сталкивается с совершенно реальным зрительным впечатлением. Это, конечно, можно считать формой сложного обмана зрения. Другое, физиологическое, объяснение связанного с околосмертными переживаниями феномена базируется на том, что тело в момент смерти испытывает отравление двуокисью углерода, которая известна своей способностью вызывать у людей ощущение, что их протаскивают сквозь тоннель. Некоторые исследователи считают, что мы имеем дело с обычными галлюцинациями, что это своего рода защитный механизм психики. — Агнес Давидсен пожала своими худыми плечами. — Может быть, подсознание пытается скрыть тот почти невыносимый факт, что человек умирает, и поэтому пытается вызвать ощущение, что дело обстоит не так уж плохо, что умирающий направляется туда, где свет, тепло и любовь. Но это может объяснить далеко не все.

— Я так и думала, что вы это скажете.

— Известны случаи, когда люди, пережившие клиническую смерть, возвращаются к жизни и рассказывают о своих встречах с людьми, о смерти которых они на тот момент никак не могли знать. Разве это не удивительно? А теперь даже ООН заинтересовалась вопросом.

— В смысле?

Агнес ввезла койку Ханны в открытую дверь, повернула ее и поставила на тормоз.

— В 2008 году ООН провела большую конференцию, посвященную околосмертным переживаниям. Исследователи наконец-то получили возможность публично рассказать о своих сомнениях относительно нашего нынешнего восприятия действительности и о тех многочисленных явлениях, любые попытки объяснить которые сегодня подвергаются насмешкам.

— Наука беспощадна.

— Да. Но в результате годом позже группа врачей начала научное исследование околосмертного состояния.

— Могу предположить, что им не так-то легко было раздобыть достоверные факты.

— И да, и нет. Одному английскому врачу пришел в голову очень простой, почти даже дурацкий способ решить проблему.

— Какой?

— В отделениях «скорой помощи» и травматологиях нескольких стран под потолком закрепили маленькие полочки. Очень высоко, так, чтобы никто не мог видеть, что на них лежит. На этих полках разложили листы с картинками.

Ханна начала понимать, к чему она клонит, и взглянула наверх. Сначала она ничего не увидела, но потом перевела взгляд на другую сторону палаты — и да, на самом верху, в десяти сантиметрах от потолка, была прикреплена маленькая черная полка.

Агнес внимательно смотрела на Ханну.

— Никто не знает, что изображено на рисунках. Даже я. Их прислали из Лондона в опечатанном конверте.

Ханна чувствовала сухость во рту, слышала, как билось сердце. Ей хотелось отсюда выйти.

7

Реанимация, Королевская больница

В палату вошла медсестра.

— Смотрите, Нильс, — в руках у нее была книга. — Дерматолог — как там его звали?

— Йорген Васс?

Она улыбнулась:

— У вас хорошая память на имена.

— Я полицейский.

Она протянула ему книгу.

— Йорген Васс нашел для вас вот это. Там должна быть закладка в нужном месте. Он обещал зайти и осмотреть вас снова после Рождества.

Нильс взглянул на книгу. На черной кожаной обложке не было названия.

— По-моему, это какой-то справочник кожных болезней.

Из книги торчала маленькая желтая бумажка.

— Он хотел вам что-то показать.

Она продолжала говорить, но Нильс больше не слушал, все его внимание было поглощено старой черно-белой фотографией спины.

— Что это? — спросила медсестра, не пытаясь скрыть любопытство. — Татуировка?

Нильс не отвечал, на мгновение ему даже стало тяжело дышать. Спина на фотографии была как две капли воды похожа на спину Нильса. 36. Число 36 в бесчисленном количестве вариантов, выписанное с такой виртуозностью, что от рассматривания его сосало под ложечкой.

— Что-то не так?

Он продолжал сидеть, уставившись на фотографию.

— Нильс?

— Кто этот человек на снимке? — Нильс только сейчас пришел в себя настолько, чтобы разобрать подпись: «Пациент. Королевская больница. 1943. Синдром Ворнинга». — Он датчанин?

Нильс перелистывал толстую книгу. Ворнинг. Это фамилия? Есть ли там другие данные? В конце концов он вынужден был сдаться.

— Здесь больше ничего нет. — Он поднял глаза. — Откуда взялась эта книга?

— Ее принес дерматолог. Я не знаю, откуда она у него.

— Мне нужно узнать, откуда эта книга. И кто этот пациент. Мне нужно узнать все, что только возможно. Позвоните дерматологу и спросите у него.

— Сейчас Рождество.

— Я не могу ждать!

— Минутку. — Она взяла книгу из рук Нильса. Он хотел было запротестовать, но передумал.

Медсестра вышла и на ходу машинально выключила в палате свет. В темноте он думал о Ханне.

Свет.

Она стояла в дверях.

— Это я выключила свет? Извините. — Она подошла поближе. Нильс пытался снова овладеть своим дыханием.

— Вам плохо? Хотите воды?

— Вы дозвонились? — спросил Нильс, глядя на книгу в ее руках.