Новая история Второй мировой - Сергей Переслегин

В первых числах мая советская разведка наконец–то получила информацию о немецких планах. 7 мая вопросы, связанные с отражением предполагаемого наступления противника, обсуждались на заседании Военного совета фронта. Однако советское командование уже не успело ничего сделать. На рассвете 8 мая германские войска начали операцию «Охота на дроф», нанеся удар по силам 44‑й армии вдоль побережья Черного моря. Несмотря на общее численное превосходство советских войск, на узком участке фронта, где велось наступление, немцам удалось создать локальный перевес в силах — 3 пехотных и одна танковая дивизии 11‑й армии против двух советских. На побережье Феодосийского залива, в нескольких километрах за линией обороны советских войск со штурмовых мотоботов (позднее немцы использовали их при переправе через Северную бухту Севастополя 28 июня) высадился тактический десант численностью до батальона, дезорганизовавший тылы обороняющихся дивизий. Бомбардировщики приданного 11‑й армии 8‑го авиакорпуса господствовали над полем боя, а советские самолеты в воздухе почти не появлялись.

К исходу дня советская оборона была прорвана. На участке шириной в 5 километров немецкие дивизии продвинулись на 8 километров в глубину — при такой плотности фронта и этого оказалось достаточно. В прорыв вошли танки, поначалу задержанные старым противотанковым рвом, вырытым здесь еще в октябре 1941 года. 9 мая погода испортилась, и появившаяся над полем боя с запозданием на сутки советская авиация ничем не смогла помешать наступающим немецким частям. Попытка контрудара по флангу наступающей группировки из–за потери связи и дезорганизации управления войсками тоже провалилась. Единственным, что как–то сдерживало продвижение немецких войск, были контрудары танковых бригады — наиболее мобильных и умелых частей из всего, что имелось в распоряжении советского командования.

Утром 10 мая Ставка приказала отвести войска Крымского фронта на Турецкий вал. Однако к этому моменту немецкие ударные части, оказавшись восточнее Парпача, повернули на север и вышли в район дислокации советских резервов. Резервы были разбиты, так и не развернувшись в боевые порядки, часть из них поспешно отошла на восток, а часть очутилась в котле. Утром 11 числа штаб Крымского фронта окончательно утратил связь со штабами 47‑й и 51‑й армий, причем основные силы 47‑й армии оказались в плотном окружении на побережье Сиваша в районе Арабатской стрелки.

Тем временем флот практически продолжал бездействовать — если не считать периодических ночных обстрелов од–ним–двумя эсминцами побережья Феодосийского залива. Смысла в ночной стрельбе 130‑мм калибром по площадям не было никакого, тем более, что большинство этих налетов проводилось с 12 по 14 мая, когда линия фронта отодвинулась уже далеко на восток. Единственной дневной акцией флота стал смехотворный обстрел 11 мая двумя катерными тральщиками Азовской флотилии немецких войск в районе Ак — Моная.

Не исключено, что поддержка с моря в районе Феодосийского залива в критические дни 9–10 мая могла бы еще переломить ситуацию. Противник наступал по побережью плотными порядками, по которым в дневное время легко было нанести массированный артиллерийский удар с привлечением не только крейсеров, но и 305‑мм орудий линкора «Парижская Коммуна». Истребители с аэродромов в Керчи еще могли организовать прикрытие этой корабельной группы, так что риск потерь оказывался не так уж велик.

Кроме того, мелководье залива сильно затрудняло уничтожение крупных кораблей даже в случае нанесения им тяжелых повреждений — сев на грунт, линкор или крейсер не терял боеспособности, а при успешном исходе боев за этот район вполне мог быть поднят вновь — как это произошло на Балтике с линкором «Марат» и недостроенным крейсером «Петропавловск».

Но ничего этого сделано не было. Попытка командования фронтом 12 мая организовать оборону Турецкого вала силами отходящей 44‑й и 51‑й армий не увенчалась успехом. Причем из–за глупой случайности — в ночь на 13 мая передовые части немецкой 50‑й пехотной дивизии прорвались через вал, смешавшись с отступающими советскими войсками.

Попутно заметим, что от Ак—Моная до Турецкого вала — 50 километров. То есть темп продвижения передовых частей 11‑й армии составлял 10 км в сутки — не так уж и много для движения в прорыве. По сути, задержать противника советскому командованию помешала именно многочисленность войск, к тому же неделю назад передислоцированных в тыл и еще не успевших освоиться на новом месте

13 мая тыловая позиция была прорвана, и к исходу 14 немецкие войска вышли к окраинам Керчи. Началась спешная и неуправляемая эвакуация города и оставшихся войск через пролив на Тамань, проходившая под постоянными атаками германской авиации. В этих условиях выполнить поступивший из Ставки ВГК приказ об организации обороны Керчи по типу севастопольской было уже невозможно. 15 мая Керчь пала, остатки советских войск отступили на полуостров восточнее города. Лишь 16 мая командование Черноморского флота наконец–то решилось на дневное использование корабельной артиллерии — в этот день лидер «Харьков» обстреливал скопления войск противника в районе селений Узунлар и Дуранде.

Вывоз остатков войск с полуострова продолжался до 20 мая. Потери советских войск по К. Типпельскирху составили 150 000 человек только пленными, 1113 орудий, 255 танков, 323 самолета. Заметим, что к началу немецкого наступления 8 мая на Керченском полуострове было 250 000 человек и всего 245 танков — немцы явно считали все, что попалось им на глаза, в том числе и давно уничтоженные машины. Более того, только с 14 по 20 мая Черноморский флот перевез на восточный берег Керченского пролива 120 тысяч человек, а всего до 21 мая по отчету Козлова было эвакуировано 140 тысяч человек, в том числе 30 тысяч раненых. При этом многие бойцы переправлялись самостоятельно и не вошли даже в эту статистику. Кроме того, удалось вывезти некоторое количество снаряжения и артиллерии, в том числе 25 гаубиц, а также почти всю реактивную артиллерию — 47 установок.

Официальные отечественные данные по потерям Крымского фронта на Керченском полуострове в мае 1942 года: 176 566 человек, в том числе 162 282 убитыми и пропавшими без вести. Как мы видим, число раненых здесь занижено как минимум в два раза, в то время как общее число потерь сильно завышено — с учетом числа эвакуированных они должны были составить 110–120 тысяч человек. Более того, часть из оставшихся под Керчью войск (до 10 тысяч человек) укрылась в Аджимушкайских каменоломнях, где организованное сопротивление продолжалось до сентября.

По числу общих потерь советских войск это поражение было схоже с разразившейся неделю спустя и куда более известной Харьковской катастрофой. 20 мая вместо Крымского фронта был сформирован Северо — Кавказский фронт. Его командующим стал Семен Михайлович Буденный.

Избавившись от фланговой угрозы, Манштейн развернул штурм Севастополя. Город пал к началу июля. Крым был потерян полностью. Главное из поставленных ОКХ условий для перехода вермахта в общее наступление на Сталинградском и Кавказском направлениях было выполнено.

V

По сравнению с Крымской стратегической операцией сражение под Харьковом носило более сложный, маневренный характер, и шансы на успех были у обеих сторон. 12 мая в 6:30 советские войска перешли в наступление, действуя в обход столицы восточной Украины — с Волчанского и Барвен–ковского плацдармов. Наступление имело успех, и положение 6‑й немецкой армии сразу же стало критическим. Северная группировка продвинулась на 18–25 километров, южная–даже на пятьдесят. Почти «гудериановские» темпы операции!

В этой сложной обстановке гитлеровское командование оказалось на высоте положения. Не обращая внимания на мольбы полевых командиров о помощи, немецкие стратеги сосредоточили превосходящие силы против основания Бар–венковского выступа. Наступление началось 17 мая в 5 часов 30 минут утра, уже к 8:00 танковая группировка Э. Клей–ста прорвала оборону 9‑й армии и вышла в тыл наступающих армий Юго — Западного фронта. С. Тимошенко игнорировал опасность и продолжил наступление на Харьков, введя в бой «эшелон развития успеха» — танковые корпуса. Со своей стороны фон Бок также расширил операцию: он нанес удар на Изюм с севера, навстречу танкам Клейста.

Надо также отдать должное С. Тимошенко и командованию Юго — Западного фронта. Уступая противнику в подвижности, оказавшись в тяжелой оперативной ситуации, они пытались вырвать у противника победу в «темповой игре»: ход на ход. 19 мая отдается приказ развернуть атакующую группировку на 180 градусов и разгромить Клейста, прикрываясь в информационном пространстве тем, что Харьковская операция якобы продолжается