Темна египетская ночь - Дия Гарина

– Все это разговоры в пользу бедных, господин Дементьев. Мне нужно чтобы сегодня ночью вы изменили будущее по моему выбору. Вы согласны?

– Нет.

– Прекрасно. Тогда я, как и обещал в случае вашего отказа, передам господина Семенова полиции.

Ашраф взял телефон и начал медленно нажимать кнопки, не сводя с экстрасенса испытывающего взгляда.

– Видите ли, Андрей Григорьевич, – отец Риты не спешил набирать последнюю цифру номера, – Египетские полицейские очень не любят, когда им бьют морду. И лейтенант Сабир в том числе. Поэтому существует вероятность, что господин Семенов может и не дожить до суда.

– А ведь я в последнее время стал о вас думать немного лучше. Оказывается, зря, – сокрушенно вздохнул мой гуру. – Оставьте в покое телефон. Я сделаю все, что смогу. Но у меня есть два условия, от которых напрямую зависит, удастся ли мне протолкнуть устраивающий вас вариант будущего.

– Говорите.

Первое: я должен поспать хотя бы до девяти часов. Но этого мало. Для лучшей концентрации мне необходим алкоголь. А так как до питья в одиночку я еще не опустился, то второе мое условие: вы устроите маленький сабантуй для всей нашей компании. Риты, Ольги, Игоря и меня. Не задолго до сеанса. И чтоб спиртное было в нормальном по российским меркам количестве, чтобы потом за водкой в магазин бегать не пришлось. Или где тут у вас ее продают…

– Все-таки русские неисправимы, – протянул потрясенный Ашраф. – Главное чтобы водки хватило, а остальное гори синим пламенем… Хорошо, пусть будет по-вашему. В девять часов нам подадут ужин в мой черный кабинет.

– Нам?

– А почему бы и нет? Посидим по-родственному… К тому же я собираюсь лично удостовериться, что после ужина вы в состоянии будете выполнить обещанное. Надеюсь, вы не возражаете?

– Можно подумать, это что-нибудь изменит, – хмыкнул Андрей.

– Вот именно.

Виденье померкло с последними словами Ашрафа, но на этот раз очнулся я далеко не сразу. Какое-то время меня безвольной щепкой носило вдоль границы двух реальностей, не прибивая ни к одному берегу. И я места себе не находил, всеми силами стремясь вернуться в ставший уже родным бокс. Потому, что подслушанный разговор не оставлял ни малейшего сомнения в том, что мой дорогой гуру решил пожертвовать своим рассудком, а, возможно, и жизнью ради своего непутевого ученика. Вот гад! Даже поминки себе устроить вознамерился, да еще и нас на них пригласил! Нужно что-то срочно предпринять. Вот только выберусь из этого состояния и сразу же… Ну, сразу же… Сразу…

Н-да-а, пожалуй, мой мозг был еще не готов к таким испытаниям и настойчиво потребовал свое. Вместо того, чтобы выйти из транса и, соскочив с постели, развить бурную деятельность, я погрузился в тревожный омут сна, из которого был извлечен присланным за мной охранником. Поминая про себя поименно всех обитателей адского пекла, я вышел в коридор и от неожиданности не то, что замер – в памятник самому себе превратился. Потому что нос к носу столкнулся с человеком, который очень много мне задолжал. Двое охранников матерясь на своем языке, тащили мне на встречу согнутого в клещах захвата Карима.

Выглядел бывший начальник службы безопасности неважно. Его лицо громко свидетельствовало о том, что двоюродный племянник сопротивлялся до последнего. Думаю, данный Ашрафом приказ взять его живым дорого обошелся группе захвата. Когда мы почти поравнялись, мутный от боли взгляд Карима прояснился, он во все глаза уставился на меня (еще бы! не каждый день встречаешь ожившее приведение) и даже попытался отшатнуться. Но конвоиры отреагировали согласно инструкции и еще сильней вывернули ему руки, заставив заносчивого египтянина застонать. Можете обвинять меня в скрытом садизме, но это зрелище доставило мне немалое удовольствие. Как и замеченный на лице Карима тонкий свежий шрам, стянутый аккуратными стежками. Мне не нужно было ломать голову над тем, чья рука, вооруженная бронзовым кинжалом, подпортила красоту двоюродного племянника, раскроив ему щеку от виска до подбородка. Не даром моя жена в ранней юности посещала курсы кройки и шитья!

Поторапливаемый охранником, я послушно завернул за угол, прежде чем ворвавшаяся в сознание мысль, толкнула меня на безрассудство. Если я задумал устроить нам побег, то сейчас самое время. Иначе вынуждаемый миллионером Андрей все-таки сядет на этот трехногий табурет и… Черт! И ведь главное, что освободитель из меня сейчас, как граната из помидора. Следовательно, мне позарез необходима чья-нибудь помощь. И, кажется, я знал, чья именно.

Круто развернувшись, я рубанул по шее утратившего бдительность охранника. Не ожидая от инвалида подобной прыти, он оторопел и мешком осел к моим ногам, даже не попытавшись уклониться от такого простого удара. Проклиная свою загипсованную руку, я ухватил его за воротник и быстро потащил к своему боксу. Бесчувственное тело с трудом удалось запихнуть под кровать, но как бы я не спешил, а раздолбать звонок прикладом, изъятого у секьюрити автомата, все-таки сподобился. В том, что криков охранника никто не услышит, можно было не сомневаться. Похоже, что дверь бокса как раз с таким расчетом и делалась. Что ж, первый этап операции «Свободу российским туристам» прошла успешно. Дальше все обещало быть гораздо сложнее.

Я легко бежал по змеящемуся коридору, пока не услышал впереди приглушенные голоса, Перешел на шаг, остановился и осторожно выглянул из-за угла. Конвоиры, ругаясь, запихивали Карима в лифт. Более удобного случая и не пожелаешь. Сейчас или никогда. Одним прыжком я покрыл расстояние, отделявшее меня от возившихся с Каримом секьюрити, и ударом приклада в висок отправил ближайшего на скамейку запасных. Бывший шеф безопасности тоже не терял зря времени. Оправившись от неожиданности куда быстрее оставшегося в строю охранника, он помешал тому схватиться за оружие точным ударом ноги. Ну, а мне оставалось только внести свою лепту в виде впечатанного в висок приклада.

– А теперь послушай меня, – я направил автоматный ствол в живот двоюродного племянника, тщетно дергающего скованными за спиной руками. – Не так давно, ты хвастался, что научился у своего дядюшки искусству вести бизнес. Тогда обдумай мое деловое предложение. Ты помогаешь мне спасти друзей, а взамен получаешь жизнь и свободу.

– Дешево же ты меня ценишь, – усмехнулся египтянин разбитым ртом.

– Дешево! – возмутился я, – Да я и так себе на самолюбие наступаю, предлагая оставить тебя в живых! Или ты соглашаешься, или…

Я выразительно повел стволом.

– Ты совсем не умеешь торговаться, Семенов, – голос Карима даже не дрогнул, – и бизнесмена из тебя никогда не получится. Теперь послушай мои условия. Я помогаю тебе, а взамен получаю моего дядю со всеми потрохами и … Ольгу.