Броненосцы победы. Топи их всех! - Вячеслав Коротин

Броненосный крейсер "Идзумо"

Поминутно оглядываясь с крыла мостика уходящего на север "Ретвизана" Вирен постепенно мрачнел. Подчиненные ему корабли совершенно потеряли всякое подобие строя. Сейчас более слабый отряд Камимуры, всего-то в три броненосных крейсера, догонял и перестреливался не с семью русскими броненосцами, а только с концевым "Ослябей". Что-то начеркав в блокноте, временно онемевший Вирен передал записку Развозову: "Сложившиеся ситуация неприемлема. "Нахимов" уводит "Суворова" с "Александром" на восьми узлах. Мы их догоняем на десяти, а Камимура нас на пятнадцати. Опасно долго для "Осляби", он уже поврежден. Отсемафорьте приказ на "Нахимова": "Поворот вправо последовательно, восемь румбов. Огонь по флагману Камимуры."

Невероятно быстро разобрав сигнал, "Нахимов" стал заваливаться в циркуляцию, поворачивая с Севера на… Увы, через три минуты Роберту Николаевичу стало ясно, что на "Нахимове" приказ разоброали не только быстро, но и неправильно. Броненосный крейсер повел ведомые им броненосцы не на запад, а на юг. Теперь куцая русская колонна шла в лоб крейсерам Камимуры, совершенно не в соответствии с планами адмирала.

— Бл… А-А!!!

Договорить Вирену не удалось, снова разошелся шов на щеке. Заливая кровью многострадальный блокнот и продолжая материться мысленно, адмирал стал спешно писать следующее приказание, должное исправить ошибку сигнальщиков. Хотя возможно на "Нахимове" и сам командир настолько торопился побыстрее принять участие в бою, что приказал повернуть на шестнадцать румбов вместо положенных восьми…"

Вдруг адмирал перестал судорожно водить пером по бумаге и задумался. Вернее сказать: в течение нескольких секунд череда мыслей пронеслась в его голове. Читающему эти строки понадобится в несколько раз больше времени, чтобы их пробежать, чем Вирену для принятия решения: "А может всё к лучшему? Может если и мы ещё развернёмся… Скорость сближения будет больше двадцати узлов… Если к отряду "Нахимова" присоединятся "Ретвизан" с "Орлом" (Как там "Победа"? Сможет?) и "Бородино" с "Пересветом"… И японцы не отвернут… Ведь тогда с тридцати кабельтовых из практически десятка тяжелых орудий очень вероятно подбить, а потом и "убить" один из вражеских броненосных крейсеров. Ой как заманчиво!.. А если отвернут? Тогда всё зря и мы потеряем время. А нужно уходить из пролива как можно дальше в открытое море пока не спустилась темнота… Или всё-таки рискнуть?…

И всё-таки – НЕТ! Вирен решительно стал черкать в своём блокноте и передал записку Развозову: "Вступить в голову отряда. Курс – ост".

Лейтенант отдал соответствующие распоряжения и броненосец стал поворачивать вправо. Несколько минут и он принял в кильватер "Адмирала Нахимова", за которым тащились "Суворов" и "Александр". Отряд стал "рисовать палочку над Т" броненосным крейсерам Камимуры. Правда до противника было более тридцати кабельтовых – далековато для нынешнего состояния артиллерии русских. А вот продолжать идти прежним курсом стало для японцев "сильно чревато": подставиться под анфиладный огонь с четырёх, пусть и повреждённых броненосных кораблей с двадцати кабельтовых… Для флагмана Камимуры такое могло кончиться очень плачевно. "Идзумо" был уже достаточно серьёзно побит снарядами среднего калибра во время своих постоянных перестрелок то с крейсерами русских, то с броненосцами.

Хотя пока попадало больше русским, чем японцам: выполняя маневр по смене курса очень трудно вести прицельный огонь, а японцы продолжали бить по разворачивающимся броненосцам. Причём основное внимание они уделяли "Ослябе" и "Пересвету", прекрасно сознавая, что именно они защищены хуже других и попадания в эти корабли наиболее "перспективны". И снова горели два этих броненосца.

Русским удалось наконец изобразить кильватер идущий на восток, но японцы мгновенно отреагировали повернув на запад. Противники расходились контркурсами. Вирен очередной раз застонал, наблюдая это: отдать приказ о повороте все вдруг требовало много времени, а повести за собой корабли повернув последовательно значило сдвоить строй, сорвать пристрелку и ещё долго быть мишенью для броненосных крейсеров Камимуры, которые уже пристрелялись. Оставалось пока идти прежним курсом, надеясь всё-таки влепить противнику пару-тройку тяжёлых снарядов, а это может кардинально изменить ситуацию: глядишь и будет сбит ход какому-нибудь броненосному крейсеру, а дальше… Может и история с "Кассугой" повторится.

И, несмотря на достаточно неорганизованный огонь русских, девять броненосных кораблей, пусть и с подвыбитой артиллерией, бьющих по двум целям – это серьёзная опасность. И когда линия Вирена перешла к стрельбе на поражение, то просто по статистике нескольким снарядам не должно было хватить места на поверхности моря и они угодили всё-таки в "Идзумо" и "Асаму". Причём каждому из японских крейсеров досталось минимум по одному крупнокалиберному гостинцу.

А в кильватер броненосным крейсерам Камимуры уже плавно вписывались три малых крейсера Уриу. Теперь все трое были однотрубными ("Нанива" и "Такачихо" изначально, а на "Акаси" сбило трубу в предыдущем столкновении).

Вирен с особой ненавистью смотрел на эти лёгкие кораблики, которые, тем не менее, умудрились не только выбить "Ретвизана" из строя, но свалить у него две трубы, сделав один из лучших броненосцев русского флота еле-еле ковыляющим по волнам кораблём. Только потому, что адмирал не имел чисто физической возможности, он не высказал всё что думает об этих "узкоглазых снайперах" со старых жестянок. Ох как хотелось приказать перенести весь огонь именно на них. Разорвать, растерзать, разметать их по морю своим главным калибром. Но рассудок взял верх над эмоциями и пушки русских броненосцев продолжали посылать снаряд за снарядом в главного, броненосного противника.

Однако нанести серьёзных повреждений японцам не удалось: они уже были в накрытиях, но было понятно, что во-первых это не надолго при бое на контркурсах, а во-вторых, если продолжать двигаться на восток, то Камимура со своими немалыми силами проскочит под хвостом русской колонны на север и обрушится на три броненосца Фелькерзама, которые теперь стали главным козырем эскадры, так как были минимально повреждены. Пришлось Вирену отдать приказ о развороте "все вдруг на шестнадцать румбов" и дистанция до противника была сорвана на долгие десять минут – точность огня при маневрировании была ничтожной. А когда русские легли на курс параллельный кильватеру противника, пристрелку пришлось начинать заново.

Гинконойя Камимура был уже дважды ранен в этом бою. И ему ещё крупно повезло: когда его увели на перевязку второй раз, русский снаряд угодил непосредственно в мостик и, разорвавшись, начисто вымел всех, кто там находился. (Серьёзного обстрела тогда не ожидали и высыпали на свежий воздух из душной и задымлённой боевой рубки).