Зеркальный лабиринт - Анастасия Игнашева

Удивительный отряд?

Арсенюк. Василь Тарасович. Именно это имя назвал один из умирающих бандитов. И какой интерес Арсенюку в делах давно минувших дней? Кстати, кто это? У наших наверняка должно быть досье на этого типа. Но с нашей агентурой на Марсе сейчас опасно связываться — если действительно «крот» слил агентуру. Так что в том, что произошло, вины Урса может и не быть. Просто о моём визите в Илоновку стало известно украм. И чушь всё это, что информацию о нашей агентуре слили нейтралам. Скорее всего — под видом нейтралов действовали мои новые знакомые. В любом случае — задача ясна. Наша цель — Арсенюк.

Илоновка представляла собой несколько параллельно и перпендикулярно стоящих длинных домов, тянущихся на пару десятков километров. Анна уже знала такую систему — «дом полного цикла». Внутри дома делились на блоки-кварталы, соединённые между собой сквозным коридором, по которому ходили мини-поезда, или же были устроены движущиеся дорожки-траволаторы. Такие дома одно время в начале XXI века пробовали строить на Земле в местах мало пригодных для проживания людей — в пустынях и полярных районах. В этих домах действовала замкнутая и полностью автономная система жизнеобеспечения, позволявшая поддерживать комфортную среду обитания. Между домами тянулось бесконечно длинное и широченное шоссе и всё это великолепие сверху покрывал обычный для марсианских колоний купол, построенный уже позже. Изначально сами дома строились с расчётом на защиту обитателей от агрессивной внешней среды. Сейчас, благодаря куполу, вдоль шоссе появились широкие бульвары, на которых росли самые настоящие деревья.

«И на Марсе будут яблони цвести» — вспомнилась Анне строчка из какой-то старинной песни. Народу на улице было совсем немного. Анна вспомнила, что вся жизнь кипит как раз внутри домов и поискала глазами вход в один из них, вдоль которого шла, но кроме плакатов с лозунгами ничего не увидела. Из катакомб она вышла каким-то мудрёным путём через подземную парковку из которой наверх вёл широкий пандус. Других входов и выходов не было. Анна прошла немного вперёд и дом неожиданно закончился. Открылась небольшая площадь между домами, а за ней виднелись уже вполне обычные постройки, чем-то даже напоминающие земные. Анна пошла в ту сторону и вскоре оказалась перед приземистой постройкой, стилизованной под крестьянский дом на Земле. Выкрашенная в тёмный цвет кровля выглядела так, словно была покрыта дранкой, стены имитировали бревенчатый сруб. От широкого крыльца в центре шла вдоль дома не то терраса, не то галерея. Вывеска, укреплённая на свесе кровли, возвещала, что это «Львiвськi пляцкi». В нос ударил умопомрачительный запах выпечки.

Перед крыльцом стояли несколько деревьев в кадках, на ветвях которых висели самые настоящие вишни. Анна не удержалась и сорвала парочку. Ягоды были водянистые, но вполне съедобные.

Старыгин. Собственной персоной. Адмирал посторонился и его бывший подчинённый, а сейчас офицер Генштаба, зашёл в палату и поздоровался.

— Присаживайся. — пригласил его Малинин. — Ну… Рассказывай. Алексей меня предупреждал о том, что у тебя есть чем поделиться.

Джинн долго молчал. Видимо собирался с мыслями. Наконец он начал рассказывать о своём сне, который он до недавнего времени считал просто ночным кошмаром, не более того. Хотя сновидение было не одно, можно сказать что целый сериал. Раз в месяц или раз в два месяца этот кошмар мучил Старыгина, заставляя просыпаться в холодном поту.

…Началось всё просто. Во сне он зашёл в тёмный коридор, который проходил совсем рядом с их отсеком на орбитальной станции. А вышел совершенно в незнакомом месте. Глаза долго привыкали к солнечному свету. Он стоял на тротуаре, выложенном обычными, ничем не обработанными камнями. Ходить по нему было непривычно. А вокруг шли какие-то люди, совершенно не обращая на каменный тротуар внимания, видимо — ходили по нему постоянно. Да и на стоявшего столбом Старыгина даже удивлённых взглядов не кидали, просто обходя и иногда задевая плечами. Проезжая часть была свободной. Только вдали стоял экипаж с откидным верхом на больших тонких колёсах, запряжённый лошадью.

Наконец глаза стали привыкать и можно было оглядеться. Каменные дома образовывали улицу, не то, чтобы широкую, напрочь лишённую зелени. Три — пять, иногда и больше этажей. Серые или коричневые фасады. Пыльные окна. Унылые невзрачные цвета везде, даже одежда пешеходов такая же. И небо нежно голубого цвета над всем этим «великолепием». Из всего этого Джинн понял, что он находится на Земле. Но вот где именно?

Он стоял и не знал, что ему делать. Во сне у него раньше всегда всё происходило независимо от его воли. А тут… Он захотел сделать шаг вперёд. Осознанно чуть наклонился вперёд и… И он сделал шаг вперёд. Потом ещё один. Поднял руку. Потом опустил. Развернулся вокруг своей оси, внимательно осматриваясь. Всё происходящее с ним просто походило на какую-то виртуальную реальность. Причём очень реалистичную. Свет в глаза, ощущения неровностей под ногами. Задевающие его прохожие. Запахи… Запахи говорили о том, что никакой виртуалки вокруг него и в помине нет. Запах немытых тел некоторых прохожих. Запах гниющей воды. Запах какого-то дерьма. И ещё один аромат теребил его ноздри. Такой запах он помнил с детства. Когда ему было всего лет четырнадцать они всем классом побывали в музее транспорта. Именно такой запах имел огромный паровоз, который двигался исключительно благодаря сжиганию в специальной топке дров или каменного угля, который преподаватель называл «природным ископаемым».

Осознание того, что в том месте, куда он попал применяется сжигание топлива таким варварским способом, привело к тому, что внезапно всё вокруг пропало и Старыгин проснулся в своей кровати. В тот момент ему хотелось только одного — посетить медика и сделать комплексную проверку своего психического здоровья.

— И всё? — не скрывая своего разочарования спросил Малинин, — А дальше ничего не было?

— Было. Причём эти сны начинались ровно с того момента, на котором заканчивались предыдущие разы. Я же говорю — сериал какой-то.

Итак — Арсенюк. Возглавляет фирму с немудрящим названием «Заборiкi». Занятное название.

Оказывается, кроме идиотских лозунгов в Илоновке были и самая обыкновенная наружная реклама, которой полно в любом городе. И первый же рекламный плакат как раз и был посвящён этой фирме.

В идеале надо бы застать этого Арсенюка со спущенными штанами и поглядеть, как он будет выкручиваться. Но это вряд ли. Наверняка ему уже доложили о побоище в подвале. Так что его люди вполне могут всполошиться.

Анна поправила низко надвинутый капюшон куртки и неспешно двинула вдоль улицы. Адреса в Илоновке напоминали партизанские