Священная охота - Лоис МакМастер Буджолд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я хочу получить обратно свой мир.
«Ах… этот образ ты показал мне против воли… Он у тебя вырвался невольно».
Ингри облизнул губы.
— Но ты не можешь его получить. Это никому не удалось бы.
Красочная картина сменилась сухой, абсолютной тьмой, и Ингри понял, что больше видений не будет.
— Я знаю. Такое не по силам всем богам вместе, какое бы чудо они ни совершили. Мое желание несбыточно.
— Ты боишься, что боги уничтожат тебя?
На лице Венсела снова промелькнула странная улыбка.
— Я не боюсь — я об этом молю.
— Или… ты боишься наказания, которое тебя ждет? Боишься, что они обрекут твою душу на вечные мучения?
Венсел поднялся на носки и прошептал прямо в ухо Ингри:
— Это было бы лишним. — К бесконечному облегчению Ингри, граф отпустил его и сделал шаг назад. Склонив голову набок, он пристально взглянул в лицо Ингри. — Но ты все об этом узнаешь на собственном опыте, если тебе не повезет.
Если бы не поток обжигающих образов, которые Венсел обрушил на него, Ингри счел бы слова кузена бредом сумасшедшего. Какие бы откровения он ни намеревался вытряхнуть из Венсела, ничего подобного он не ожидал. Он был поражен до глубины души, и Венсел, несомненно, понял это по тому, как бессильно Ингри привалился к столу, хоть он и старался не выдать себя дрожью. Не поверить увиденному… хотел бы Ингри, чтобы такое оказалось возможно.
Ингри попытался найти прорехи в рассказе Венсела. Их оказалось достаточно — в описании и давних событий, и относительно недавних, — но самым странным было то, что Венсел даже не упомянул об армии призраков в Израненном лесу Йяды. Как мог Хорсривер скорбеть о Кровавом Поле и даже не вспомнить о своих покинутых, проклятых товарищах? Венсел признал, что наложил убийственное заклятие, пытаясь расправиться с Йядой, когда не мог уже больше отпираться, но причину этого он по-прежнему скрывал. Не были ли эти умолчания связаны друг с другом?
В дверь комнаты постучали, и оба мужчины вздрогнули.
— Что там? — крикнул граф; его резкий тон должен был отбить всякое желание его тревожить.
— Милорд, — раздался голос дворецкого, — ее милость готова отправляться и умоляет вас присоединиться.
Венсел раздраженно сжал губы, но сдержался и ответил:
— Передай ей, что я сейчас приду. — Шаги удалились, и Венсел со вздохом повернулся к Ингри. — Мы должны посетить ее отца. Не слишком приятный вечер нас ожидает. Нам с тобой предстоит продолжить наш разговор.
— Я тоже хотел бы продолжить, — кивнул Ингри, задумался над своими словами и решил, что не станет прояснять двусмысленность — продолжать ли разговор или продолжать оставаться в живых.
Венсел все еще настороженно оглядел его с ног до головы.
— Понимаешь ли, наше семейное проклятие асимметрично. Если моя смерть принесет тебе несчастье, то противоположного сказать нельзя.
— Тогда почему ты не убьешь меня на месте? — Несмотря на все свое воинское искусство, Ингри не сомневался, что граф смог бы это сделать. Каким-нибудь образом…
— Это вызвало бы осложнения, которых, пожалуй, лучше избежать. Заклятие просто заменит тебя кем-то другим, возможно, менее подходящим. Скорее всего твоим кузеном Бирчгровом… если только ты не обзавелся каким-нибудь отпрыском в Дартаке, о котором я ничего не знаю.
— Я… я тоже о таком не знаю. Неужели тебе неизвестно, кто станет твоим наследником после меня?
— Ситуация со временем меняется, и контролировать события я не могу. Ты мог погибнуть в Дартаке. У Фары мог родиться сын. — Губы Венсела скривились. — Другие люди могли родиться или умереть. Я уже давно научился не тратить силы понапрасну, пытаясь разрешить проблемы, которые смоет поток времени. — Венсел прошелся по кабинету, словно пытаясь сбросить напряжение, сковывавшее его тело. Ингри пожалел, что не может позволить себе того же.
Снова повернувшись к Ингри, Венсел бросил:
— Похоже, мы на некоторое время оказываемся связаны друг с другом, хотим мы того или нет. Как насчет того, чтобы поступить ко мне на службу?
Ингри покачнулся. У него имелась тысяча вопросов, на которые никто, кроме Венсела, скорее всего не мог бы ответить. Близкое общение с графом могло кое-что ему открыть.
«А если я скажу „нет“, долго ли я проживу?»
Ингри решил протянуть время.
— Я многим обязан лорду Хетвару. Думаю, мне нелегко будет оставить его службу, а ему — нелегко меня отпустить.
Венсел пожал плечами.
— А если я попрошу его уступить тебя мне? Едва ли он откажет в такой услуге супругу принцессы Фары.
«Конечно, но я могу попросить Хетвара ответить уклончиво или затянуть дело».
— Если Хетвар согласится, не возражаю.
— Похвальная лояльность. Я не могу упрекнуть тебя за нее — я и сам рассчитываю на такое же твое отношение.
— Должен признать, что твое предложение меня заинтересовало.
Венсел сухо улыбнулся, давая понять, что уловил всю уклончивость ответа Ингри.
— Не сомневаюсь. — Он вздохнул и направился к двери, показав тем самым, что разговор закончен. Ингри послушно последовал за ним.
— Скажи мне еще одно, — попросил Ингри, прежде чем уйти.
Граф Хорсривер поднял брови, с любопытством взглянул на Ингри и кивнул.
— Что случилось с Венселом? Тем пареньком, которого я знал?
Хорсривер коснулся лба.
— Его воспоминания все еще существуют — в море других.
— Но не сам Венсел? Он уничтожен?
Граф пожал плечами.
— Где находится четырнадцатилетний Ингри, кроме как здесь? — Он показал на голову Ингри. — Может быть, он тоже уничтожен? Они оба оказались жертвами одного и того же врага. Если есть что-нибудь, что я ненавижу сильнее, чем богов, — это время. — Хорсривер жестом предложил Ингри выйти из кабинета. — Прощай. Будь добр, найди меня завтра.
В рассуждениях Венсела была какая-то ужасная ошибка, но в своем ошалелом состоянии Ингри никакие мог ее нащупать. Оказавшись снова на улице, он заморгал от ярких лучей заката. Его удивило, что Истхом все еще стоит: разве не должен был город рассыпаться в прах за ту небольшую вечность, что Ингри провел в доме Хорсривера? От него не должно было остаться камня на камне.
«Как это случилось со мной?»
Умолчания… Умолчания… События, оставшиеся не упомянутыми. Почему, испытывая такое отвращение к течению времени, Венсел теперь так торопится? Что заставило его отказаться от привычного уединения и проявлять такую активность? Ингри не сомневался: Хорсривер испытывает сильное давление, и это вызывает у него безмолвную ярость.
Покачав раскалывающейся головой, Ингри двинулся в сторону дворца хранителя печати.
Глава 17
Ингри прошел полпути
