Любовники и лжецы. Книга 1 - Салли Боумен

В тот день они работали в его гостиничном номере, поскольку Паскаль уже не доверял телефону в квартире Джини. Он занялся Джеймсом Макмалленом, а Джини – Лорной Монро и ее туалетами. Вечером они вернулись к Джини, чтобы та смогла переодеться. По случаю вечеринки у Мэри она надела новое платье. Обновка была подарена ей на Рождество самой Мэри, и сегодня Джини надела платье в первый раз. Она объяснила Паскалю, что немного нервничает, поскольку надевает такие наряды нечасто. Но сегодня она специально оделась так, зная, что Мэри это будет приятно. Паскаль ничего не ответил. Он подумал, что платье понравилось бы и ему, скажи она, что надевает его специально для Паскаля, однако эта мысль показалась ему ничтожной, и он тут же отогнал ее.

Платье очень шло Джини: узкое, из черного шелка, оно держалось на двух тоненьких бретельках, оставляя шею и плечи открытыми. Черный шелк платья подчеркивал матовую белизну кожи Джини. Паскаль любовался девушкой – такой чистой и хрупкой.

Золотистые волосы Джини убрала назад, и Паскаль увидел, что в ее ухе поблескивала маленькая сережка. Его сережка. Золотая капелька, белизна кожи и черное платье, похожее на тень. Паскаля вдруг пронзило воспоминание о ее светлых волосах, разметавшихся по полу, тогда, в Бейруте, у него в номере. Видение, правда, так же быстро исчезло, как и возникло, и Паскаль отвернулся. Он вспомнил о присланных Джини наручниках, туфле, черном шелковом чулке и пожалел, что Джина не брюнетка.

Однако он отогнал от себя эту мысль и обвел глазами зал. Время шло, а Эплйарда все еще не было. Джини вынула из сумки блокнот и, склонив голову, перелистывала страницы, не замечая, что за ней наблюдает Паскаль. Он внимательно рассматривал ее новую прическу. Светлые волосы Джини были убраны назад и закреплены в пучок непонятным, но гениальным образом. Паскалю хотелось протянуть руку через стол, вытащить заколки и увидеть, как волосы рассыплются по ее плечам. И вдруг он вспомнил, как точно так же наблюдал за ней всего четыре дня назад. По доброй воле он никогда бы не пришел в этот ресторан, но здесь тоже горели свечи и было вино, и им было хорошо вдвоем. По случаю вечеринки у Мэри Паскаль тоже приоделся, на нем был купленный недавно пиджак, белая рубашка и этот чертов галстук. Вот она, та самая сцена, которую так часто рисовал в своем воображении Паскаль, и что же в это время делает Джини? Копается в своем блокноте! Работает! Бывают ли хоть иногда моменты, когда она забывает о работе? Паскаль вздохнул. Джини подняла на него взгляд и улыбнулась.

– Извини. Он вот-вот должен появиться, в любую минуту. Я просто подумала, что пока мы ждем… – Она побарабанила пальцами по записной книжке. – Ты не будешь возражать, если мы пробежимся кое по каким деталям? Кажется, я во всем разобралась, но вдруг я что-то упустила?

Паскаль закурил.

– Прямо сейчас? Хотя почему бы и нет? Конечно. Ответы его были скупы, и Джини растерялась.

– Может, ты предпочел бы поговорить о Макмаллене? – неуверенно спросила она.

– Нет, нет. Эту тему мы обсудим завтра в самолете, по пути в Венецию. Скоро нам предстоит встретиться с Хоторном, вот на нем давай и сосредоточимся. Или хотя бы на Лиз.

Паскаль долил ей в бокал вина.

– Через минуту я скажу и про Лиз. Я обнаружила кое-что очень интересное… – Джини перевернула несколько страниц в блокноте. – Но сначала об этой Лорне Монро.

– Она тебе так и не позвонила?

– Пока нет. Кроме того, она переехала из Милана в Рим. Насколько я понимаю, она пробуется для итальянского издания «Вога». У меня есть ее номер телефона в новой гостинице, я звонила ей и оставила послание. – Джини умолкла. – Чем больше я думаю, тем больше мне кажется, что Лорна Монро вовлечена во все это очень поверхностно. По-моему, ее просто кто-то нанял. Приехать в Лондон, надеть на себя все эти роскошные вещи, отнести посылки – не совсем обычная, но все же работа, только и всего.

– Похоже, что так. Надеюсь, мы выясним это в личной беседе с ней.

– Не добравшись пока до этой девицы, я решила вернуться к магазину одежды, – продолжала Джини. – Кто-то однажды сказал мне, что главный секрет в журналистике – это умение раскопать все детали, проверить и перепроверить их. Так я и попробовала сделать. Я вернулась к тем людям, у которых накануне была Линдсей, но попыталась подъехать к ним с другой стороны. Хочешь послушать?

– Разумеется, – Паскаль посмотрел через плечо. Чертова Эплйарда до сих пор не было. Он опаздывал уже на полчаса.

– Я говорила со всеми более или менее крупными меховщиками в Лондоне. К счастью, их теперь можно сосчитать по пальцам. Ненавижу меха! Никто из них не захотел обсуждать покупки своих клиентов – ни с Линдсей вчера, ни со мной сегодня. То же самое у Булгари. Они только подтвердили, что жемчужное ожерелье, представленное «Воге», действительно было продано. Паскаль пожал плечами.

– А ты уверена, что на Лорне Монро было именно это ожерелье? Все нитки жемчуга похожи друг на друга, разве не так? Настоящий ли жемчуг, выращенный или искусственный – он выглядит одинаково.

– Для мужчины – может быть, – улыбнулась Джини. – Тот жемчуг из Булгари был самым настоящим, прекрасно подобран, и на нем была очень характерная застежка: золотая, с неограненным рубином. Сюзанна из СМД стоит насмерть, что именно это ожерелье было на Лорне Монро. – Джини перевернула страницу. – Тогда я отстала от Булгари и решила попробовать удачи у Картье. Ты помнишь, Сюзанна сказала, что женщина носила массивные золотые часы с ремешком из зеленой крокодиловой кожи? Бесполезно! Я пробовала что-нибудь разузнать, но за неделю до Рождества в одном только магазине на Бонд-стрит таких было продано пятнадцать штук. А ведь часы от Картье продаются в сотнях ювелирных магазинов по всей стране. Значит, и тут ничего.

Джини снова заглянула в блокнот, и на ее лице появилось некогда хорошо знакомое Паскалю выражение. Джини выглядела очень решительно. Тронутый этим, Паскаль улыбнулся!

– Могу предположить: поначалу ты вытащила пустышку, но затем последовал настоящий прорыв? – спросил он.

– Ну, не совсем прорыв, однако я выяснила несколько очень интересных вещей. Во-первых, относительно того костюма от Шанель. Меня не удивило, что у Лиз была привычка сначала брать вещи из магазинов «на одобрение» – множество знаменитых и богатых женщин любят сначала опробовать тот или иной наряд на публике и уж потом решать, покупать его или нет. Однако тут была взята французская одежда, но ведь Лиз – жена американского посла. Я проверила по журнальным подшивкам и убедилась в своей правоте. Лиз очень осторожна: появляясь на публике, она блюдет нации, и поэтому пользуется моделями, разработанными американскими кутюрье – Оскаром де ля Рента, Калвином Кляйном, Донной Каран…