Свой дракон - Галина Романова

Сбегав к оружейникам за мазью, Яунист возвращался обратно, чтобы заняться приведением в порядок доспехов, когда увидел спешащего к кабинету гроссмейстера сэра Альдона. Молодой рыцарь сразу все вспомнил и насторожился. Что делает здесь наставник Готика? Неужели речь пойдет об учениках?

Пропустив старого мистика вперед, он тенью прошмыгнул следом и, как оказалось, не ошибся. Несмотря на то что дверь в кабинет сэра Лайможа была плотно прикрыта, слышимость в боковой комнатке была отличной, ведь находящийся там слуга, секретарь или оруженосец должен сразу услышать, если его зовут.

– Вы меня вызывали? – Судя по легкому скрипу, сэр Альдон присел в кресло.

– Не просто вызывал… Что это вы затеяли? С чего вам вдруг захотелось заполучить себе воспитанника? Вы дважды уклонялись от этой почетной обязанности, и вдруг…

«Он сам хотел заполучить Готика! – понял Яунист и ощутил болезненный укол ревности. – А этот старик ему помешал!»

– Сначала, если позволите, я хотел задать тот же вопрос вам, великий магистр, – ответил мистик. – Этот баронет, Готик Дольский, вам-то он зачем?

«Затем, что он – лучший! Проклятье!» – Подслушивающий оруженосец сжал кулаки.

– У меня на него были виды, – уклончиво ответил гроссмейстер.

– Его родство с герцогом Айнским? Бросьте! Это не правящая ветвь династии, иначе с чего бы герцог стал искать невесту столь невысокого полета? У меня на Готика тоже есть виды.

– И какие, позвольте спросить?

– Дракон.

Яунист зажал себе рот рукой, чтобы не закричать.

– Дракон? – Изумления в голосе сэра Лайможа хватило бы на двоих.

– Тот самый дракон, о котором вы и я прекрасно осведомлены. Я абсолютно уверен, что Готик Дольский не просто как-то связан с этим зверем, но и знает, где он находится.

Вот это да! Значит, тихоня Готик сумел как-то приручить дракона, и в тот раз, когда с ним хотели «поговорить», ухитрился вызвать своего «домашнего питомца» и натравить его на людей. Эх, знать бы заранее…

– И вы утверждаете, что у одного из драконоборцев… будущих драконоборцев есть свой дракон? – изумился гроссмейстер. – Вы понимаете, что это значит?

«Отлично понимаю, – хотел сказать подслушивающий Яунист. – Это предательство. Ну Готик, ты покойник! Надо было тебя в тот раз… Эх!»

Сэр Лаймож скользнул взглядом по разложенным на столе бумагам. Какая-то мысль бродила в сознании, толкалась изнутри.

– Можете идти, брат, – промолвил он. – Я понял вас…

Выпроводив старого мистика, гроссмейстер торопливо зашарил по столешнице, перебирая бумаги. Не найдя, что искал, он полез в бюро, потом подошел к стеллажу, стал торопливо просматривать лежавшие там листы. Он уже знал, что ищет: собственное письмо, инструкцию для сэра Элдона. Он дал рыцарю четкие указания уничтожить компрометирующие документы, но этот лист пергамента был сохранен. На оборотной стороне рыцарь перечертил какие-то рисунки и пиктограммы, обнаруженные где-то на севере. Видно было плохо – художник из покойного Элдона был никакой, но кое-какие знаки удалось разобрать. В тот далекий день, когда случайный серв привез в монастырь труп рыцаря, при нем нашлись бумаги, но это был праздничный день, сэру Лайможу было просто некогда внимательно их просматривать, и найденные письма остались лежать вместе с остальными бумагами. Разбирая их, брат Альба сложил все в одну кучу. Неужели он все выкинул?

На стеллаже письма тоже не оказалось, и сэр Лаймож вторично принялся просматривать документы на столе. Это письмо не должно было попасть в чьи бы то ни было руки. На пергаменте были изображены драконы… рядом с людьми. И, насколько можно было понять неровные каракули, они отнюдь не враждовали, а общались очень даже мирно.

Нет! Это невозможно допустить! Человек никогда не должен стать другом огнедышащим тварям! Безумный Лорд допускал эту возможность – между строк его сочинений так и сквозила мысль о мирном сосуществовании с драконами, – но на то он и безумец! Если король Нерит Айнский получит доказательство того, что с чудовищами можно договориться, нового витка войны удастся избежать. А это грозит гибелью для Ордена Драконоборцев. Рыцари выродятся в простых охотников на змей и ящериц. Те, перед кем дрожали самые ужасные существа в мире, станут пугалом для ребятишек… Нет, никакого мирного Договора! Только война! Только кровь, смерть и разорение! В этом, как ни странно, спасение для рыцарства.

Но пергамента не было. И когда сэр Лаймож закончил вторично пересматривать все бумаги в кабинете и мусорной корзине, он был близок к панике. Его обворовали! Но кто и зачем мог это сделать?

Глава 13

Лето дракона

Буквально на другой день. Школа Драконоборцев

Понемногу жизнь вошла в обычную колею. Оставшиеся ученики продолжали заниматься фехтованием, физической подготовкой, скакали верхом и изучали историю. В каждой казарме, где они жили, оказались свободные койки, и время от времени кто-то вспоминал, что вот тут спал такой-то парень… Но времени на воспоминания оставалось не так уж и много – каждому хотелось стать рыцарем и сдать повторный экзамен как можно лучше.

Вилия легко вписалась в общество юношей – сказались долгие годы жизни на заставе, где народа было не в пример меньше, и каждый был на виду. Пока жила в общей казарме, ей это легко удавалось, а теперь, когда ее взял в воспитанники и оруженосцы сам магистр Руйер, она перестала общаться с юношами, живя отдельно, и можно было не опасаться, что кто-нибудь раскроет ее тайну.

Магистр Руйер оказался отменным фехтовальщиком; он потому и взял именно ее, а не занявшего третье место парня из параллельной группы, что разглядел в «сэре Вилии» что-то особенное. С утра до ночи, не утруждая себя какими-либо мелочами, он тренировал оруженосца. Девушка почти не выпускала меча из рук и сейчас присела на траву, разминая поврежденную на турнире руку. Локоть все еще иногда болел, и ее наставник время от времени устраивал передышки. Вот как сейчас.

– Отдыхаем?

Девушка даже вздрогнула от неожиданности. Над нею, откуда ни возьмись, стоял горец… то есть Авест. Они не виделись с памятного турнира, и в первый момент Вилия обрадовалась возможности поговорить, но вовремя вспомнила, кто перед нею. Радость встречи как рукой сняло.

– А тебе-то что?

– Я тоже отдыхаю. – Тот присел на корточки. – Можно?

– Места тебе мало?

– Может, и мало.

– Иди ты… Чего пристал?

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Хочу. – Вилия вскочила, досадуя, что короткий отдых закончился.

– Не можешь меня простить? – Горец тоже встал.

– Было бы за что!

– За поцелуй.

– Ну знаешь ли, – девушка развернулась к нему, сжимая кулаки, – это уже переходит всякие границы! Ты что себе позволяешь, дракон?

– Ничего лишнего. Просто хотел поговорить…

– Поговорили. Теперь уходи!

– Почему ты прогоняешь меня? – Голос Авеста звучал вполне миролюбиво, и это бесило Вилию больше всего. Пусть бы хамил, угрожал, злился – только не это показное дружелюбие. Он – дракон! Ему нельзя верить! И то, как он слюнявил ее на берегу реки… У девушки было свое представление о предназначении мужчин и женщин в этом мире. Она выросла среди мужчин и вела себя совсем не так, как положено представительницам ее пола.

– Потому, что ты – дракон! Я вас видеть не могу…

Вилии было семь лет, когда начался последний Год Дракона. Еще накануне глашатаи объявили о первых знамениях, многие поспешили собрать вещи и покинуть городок, но ее отец остался. Он был цеховым мастером кузнецов. Они день-деньской ковали топоры, наконечники для стрел и копий, делали заготовки для боевых ножей и мечи – городок был маленьким, и отдельной гильдии мечников не существовало, – ему просто нельзя было бросать работу! Он твердил, что будет сражаться с драконами и умрет, если надо, но не покинет свой дом и свою кузню. Его старший сын, девятнадцатилетний парень, разделял мнение родителя. Оба хотели отправить в безопасное место младших детей – у Вилии был еще один брат, одиннадцати лет, и двойняшки-сестры, девяти лет от роду, – но не успели.

Драконы налетели ночью. Соседний дом вспыхнул от огненного дыхания крылатой твари, рядом загорелся соседний, потом еще один и еще. Люди просыпались, выскакивали, в чем успели одеться. Женщины хватали детей…

Перепуганная Вилия наотрез отказалась выбегать из дома. Она забилась за печку, и это спасло ей жизнь. Огромный дракон приземлился прямо перед их домом. Один выдох пламени – и люди превратились в живые факелы. Зверь же вскочил на крышу дома, которая затрещала и рухнула под его тяжестью, и взлетел оттуда в светлеющее небо. Ей потом долго снились отчаянные крики умиравших людей и рев чудовища.

Четыре месяца маленькая девочка жила в развалинах родного дома, питаясь остатками съестных припасов и воюя за них с мышами и крысами. Уцелел ли кто-то еще из соседей, она не знала. Вилия боялась далеко отходить от дома и не рисковала искать людей. Слишком уж часто в небе в те дни мелькали тени драконьих крыльев! Когда еды совсем не стало, пыталась раскопать что-то на огороде – на некоторых грядках уцелели овощи. Но, если бы не случайно проезжавший мимо рыцарь, который заметил мелькнувшую среди бревен тень, она бы умерла осенью от голода и холода. Путешествуя по разоренной стране со спасшим ее рыцарем, она видела многое такое, что детям видеть и знать не положено. Ее главной целью с той поры было выжить, сначала просто не умереть с голоду, потом – не дать другим рыцарям раскрыть свою тайну… Ее учили сражаться, но не научили кокетничать.